… И три неизвестных солдата
Продолжение. Нач. в NN 49, 51, 52, 56
Подумалось, а чего я, собственно, придираюсь? Ведь солдаты, о которых идет речь, в конце-то концов, остались живы. Даже домой вернулись. И прожили много лет. К чему прошлое ворошить?
Такая была большая война. Одними убитыми потеряли под тридцать миллионов. А тут речь идет о нескольких десятках. Или сотнях. Или – тысячах…
Проблема? Проблема. Я думаю, что Константин Симонов в знаменитом стихотворении «Жди меня» очень точно уловил солдатскую надежду. Именно поэтому оно, судя по воспоминаниям, так пришлось по сердцу многим. Его перепечатывали газеты, его вырезали из этих газет и слали по домашним адресам. Его повторяли, как молитву, как заклинание. Наверное, верили: если дома сильно ждут, то и смерть может обойти стороной. Человеку воюющему, страдающему, даже оказавшемуся в безвестности, в плену, было важно, чтобы кто-то считал его живым, чтобы кто-то верил его возвращение. Как будто эта мысль, как прочная связь, соединяющая живого с живым, могла поддержать там, где уже сил почти не оставалось.
Прошлый раз мы упомянули о похоронных командах, которые, как говорится, могли бы и должны бы…
С похоронными командами – отдельная и весьма поучительная история. Маршал Конев как-то рассказывал: будучи командующим войсками Забайкальского военного округа, он на совещании у наркома обороны Тимошенко (в декабре 1940 года) заикнулся, что ввиду предстоящих событий хорошо бы озаботиться созданием похоронных команд. Присутствующий на совещании Сталин переспросил: правильно ли он понял Конева? И с усмешкой произнес, что, мол, забайкальский командарм заботится о похоронных командах, когда всем известно, что «мы будем воевать на чужой территории и разгромим врага малой кровью, могучим ударом» (была такая залихватская формула, даже в песню вошла).
Правда, месяца через три, в марте 1941 года, приказом наркома Тимошенко похоронные команды были все-таки созданы, но что из этого получилось, особенно в кромешном отступлении, мы уже рассказали. Только 14 февраля 1944 года, когда Красная армия готовилась выйти на госграницу и воевать действительно на чужой территории, зам. наркома обороны маршал Василевский подписал приказ N 023, которым с 1 мая того же года вводилось в действие «Наставление по учету личного состава Красной армии (в военное время)». В этом документе подробно и четко расписано, как хоронить, кому хоронить, где хоронить, в чем хоронить… Как идентифицировать погибших, как отмечать захоронения… В пункте 108, в частности, говорилось, что «вынос убитых с поля боя и погребение их является обязательным при всех условиях боя».
Может быть, маршал Василевский успел забыть, какими бывают «условия боя»? Иначе почему и отчего «захоронение военнопленных и пропавших без вести» (формулировка наша. – Авт.) продолжались и в 1944 году, и в 1945-м?
А может быть, дело в том, что речь шла главным образом о пехоте, о рядовых, особенно из пополнения, которых и запомнить не успевали командиры? Сами командиры – другое дело. Даже в наставлениях предписывалось, «хоронить офицерский состав только в индивидуальных могилах».
Не станем гадать. Обратимся все к тому же неиссякаемому источнику наших размышлений и наших вопросов. К книге «Память», само название которой, мне думается, налагает особые обязательства и требования к точности учета, имен и фамилий, адресов и самих фактов.
Вот еще наш с вами земляк – Созонов Иван Дмитриевич, 1921 года рождения, колхозник из деревни Шамшурина Бердюжского района. В отличие от Леонида Склюева, который почти ничего в жизни не успел, кроме как повоевать 10 месяцев, Иван Созонов со своей семилеткой считался человеком образованным и был направлен в Вильнюсское пехотное училище, эвакуированное в Новосибирск. Ему повезло, дали доучиться, в мае 1942 года присвоили офицерское звание – лейтенант. Правда, на этом и везение кончилось. Меньше взвода не дадут? Дали взвод. Дальше фронта не пошлют? Послали – в составе 74-й отдельной стрелковой бригады Шестого Сибирского добровольческого корпуса попал Иван Созонов на Калининский фронт, под город Белый.
А в феврале 1943г. там же попал в плен. Это мы сейчас узнали, что – в плен. Потому что и с лейтенантом случилась та же история. Цитируем книгу «Память», том 5, стр.268: «… погиб 28 февраля 1943г., похоронен в д. Рожнево Калининской обл.»
Подобное есть в военной биографии мл. лейтенанта Михаила Шабалкова, мл. лейтенанта Александра Чикишева (оба из Тюменского района) и капитана Степана Тихонова из Бердюжского района, комбата 91-го гвардейского стрелкового полка 33-й гвардейской дивизии 2-й гвардейской армии…
Как говорится, чаша сия никого не минует.
Окончание следует.