Морна без перевода
Прийти в филармонию в субботу стоило хотя бы ради того, чтобы увидеть, как колбасится интеллигентнейшая публика. Извините, другого слова не смогла подобрать. Самое близкое по смыслу выражение – впадает в экстаз, но ведь это был не какой-то там момент наслаждения, а полтора часа непрерывного удовольствия. Полный зал, несмотря на дорогие билеты. И на сцене, заметьте, не красавец-мужчина оперный певец, а пожилая темнокожая женщина с усталым лицом. Знаменитая исполнительница песен в стиле морна Сезария Эвора.
Иногда говорят – мол, зачем ходить на концерты, если есть прекрасные, гораздо более качественные по звучанию, записи. Конечно, и на этом концерте Сезария не исполнила ничего нового. Несколько композиций из ее альбома «Rogamar» 2006 года, в том числе знаменитая «Africa Nossa», остальные более старые. Никакого общения с публикой. Да и какое же может быть общение, если по-русски Сезария не говорит, а мы не понимаем португальский (тем более что и не португальский вовсе, а его кабовердианский диалект – криуло). За полтора часа певица обронила лишь пару фраз (зал ответил аплодисментами – «Мы ничего не поняли, но все равно спасибо», сказала моя соседка) да еще коротко представила своих музыкантов. Коротко – назвала только прозвища: Како, Нандо, Тотиньо… И в заключение сказала: «Obrigada». Спасибо, значит.
Ну и что. Люди пришли, чтобы прикоснуться к великому. Так советские граждане шли в мавзолей Ленина, хотя знали, что ничего нового там не увидят. И, кстати, Ленин с ними тоже не разговаривал.
Кто знает, приедет ли Сезария в Тюмень еще раз. А мы будем помнить и внукам расскажем: мол, были на концерте самой Сезарии Эворы.
Говорят, все ее концерты проходят одинаково. Что-то в этом есть ритуальное. Как ритуальная «Besame Mucho» в финале. Как ее босые ноги. Говорят, она поет босиком, потому что у нее ноги болят. Болят, наверное, но, однако, у себя дома она ходит в тапочках, я сама видела. Еще говорят, что это часть ее реноме – реноме всемирно известной певицы с островов Кабо-Верде, где многие люди и сегодня ходят без обуви – не только потому, что на островах круглый год тепло (а там тепло), но и потому, что лишних денег на покупку ботинок у них просто нет. А может, она просто так привыкла.
На сцене стоит столик, накрытый скатертью, на нем графин с водой, пепельница. Чтобы певица могла присесть, отдохнуть (сидя она не пела – петь сидя вообще противоестественно). Пару раз певица действительно присаживалась за столик, дважды закурила. Публика отозвалась аплодисментами, всем было понятно: это не потому, что Сезария звезда такой величины и может позволить себе любые причуды. Она отвернулась, чтобы вытереть лицо, достала из пачки и показала залу сигарету: мол, вы не против, если я закурю? Сама естественность. Она курит, и она устает. В августе ей будет 68.
На минуту показалось: и этот столик, за который певица присела отдохнуть, и эта дымящаяся сигарета – как будто мы сейчас не в концертном зале имени Гуляева, а в кафе «Руаяль» в центре портового города Минделу, где Сезария начинала карьеру звезды. Тогда ей было то ли шестнадцать, то ли семнадцать. Думаю, она и тогда в перерывах присаживалась за столик выкурить сигарету. Наверное, она тогда не только пела, но и танцевала. А сейчас она только слегка повела бедрами, шевельнула плечами и сделала ручками – вот так! – когда пела «Sangue de Beirona» («Кровь Бероны»). Ну ведь правда, невозможно удержаться!
Музыка, которую исполняет певица, удивительная. Несмотря на то, что в ее репертуаре есть и всемирные хиты типа уже упомянутой «Besame Mucho», все-таки основу его составляет музыка Кабо-Верде – крошечных островов посреди Атлантического океана, бывшей португальской колонии. Острова были открыты в четырнадцатом веке и долгое время служили перевалочной базой работорговцам, а после – торговым судам, бороздившим Атлантический океан. Скорее всего, в географии и кроется секрет этой музыки, родившейся на перекрестке миров и органично вобравшей в себя бразильскую сладость, африканскую ритмичность и португальскую тоску. Отсюда и несколько классических для кабовердианской музыки жанров: морна (тягучая, напевная, чем-то напоминающая русский романс, только более мощная), а также более быстрая и веселая коладейра и еще более быстрая фунана. Музыка, понятная без слов. То есть всем и так понятно, про что она. Слышно и без переводчика, где любовь, где смерть, где тоска по чемуто неизбывному. А где настоящая африканская страсть.
Пару раз в зале включали свет. Чтобы Сезария и ее музыканты (а у нее большая группа – восемь человек) могли видеть наши восторженные лица. Впрочем, что наши лица! Восторженные, вот и все. Другое дело наши ноги. Но их, к сожалению, не было видно. Как они отплясывают там, под креслом. У некоторых, особо раскованных зрителей, двигались в такт музыке и руки, и плечи. Хорошо, что в зале филармонии спиртного не наливают! А то бы мы точно не удержались и пошли танцевать, несмотря на то, что мы вовсе не пышнотелые страстные креолки, фунану танцевать не умеем. Я однажды уже видела, как это бывает: в маленьком ресторанчике на одном из островов Кабо-Верде пожилые туристки из Германии, наслушавшись зажигательных песен и вытянув через соломинку по кувшинчику кайпириньи (это такой коктейль из белого рома, тростникового сахара, сока лайма и льда), повскакали с мест и стали так отчаянно крутить бедрами, что смотреть на них было немного неловко…
Было неловко и за одного тюменца, который ухитрился-таки напиться прямо в зале и в конце концов повел себя не очень корректно. Утешим себя мыслью, что в портовых заведениях города Минделу Сезария Эвора видала и не такое. Да и вообще в ее мировых турне бывало, наверное, всякое. Популярность ее огромна. Кажется, нет и не может быть людей, равнодушных к ее пению. Весь мир делится на две части – кто ее любит, и кто ни разу не слышал. Хорошо, что вторых больше.
Нам больше достанется.
***
фото: Сезария Эвора в гостях у тюменцев; тюменцы в гостях у Сезарии Эворы; кафе «Руаяль» (снимок сделан пять лет назад; очень хочется надеяться, что сейчас это здание в центре города Минделу уже отремонтировано); городской пляж в Минделу; тюменцы смотрят на певицу с обожанием, стоя.