Тайны старых бумаг
Продолжение. Нач. в N 44.
… Чем же занимался на оккупированных гитлеровцами территориях 642-й «восточный батальон», где служил слесарем-оружейником Федор Сидоров?
«… Я участвовал в боевых операциях против партизан… Когда нас перевели в село Ершичи Рославльского района, я неоднократно принимал боевые участия против партизан, выезжал на операции со своей мастерской и в крупных боевых действиях становился в боевые порядки… На операциях в Клетневских лесах пожгли все деревни. Я лично как оружейный мастер все время находился при мастерской. А в боях против Красной армии я не участвовал. Участвовали ли другие роты — не знаю. Правда, в августе 1943 года в нашу роту прибыло пополнение, которое пришло с фронта, и многие были награждены».
А в начале 1944 года «восточные батальоны» (601-621,626-630,632-650,653,654,656,661-669,674,675 и 681-й) были переброшены в Европу и занялись укреплением оборонительных сооружений Атлантического вала. «… В конце апреля 1944 года нас перебросили ближе к морю, где мы производили укрепление береговой обороны. Я наравне с нашими солдатами участвовал на обороне. В ночь на 6 июня союзные войска высадили десант и стали к рассвету действовать. Наша рота попыталась прорвать окружение, а я, воспользовавшись темнотой, отстал от роты и скрылся в кусты. Утром по приходу английских войск я сдался в плен».
Сначала Федора Сидорова вывезли в Англию, в город Ливерлуль. Потом вернули советским властям. В ходе фильтрации, которую Сидоров проходил в Таллине, выяснилась принадлежность сибиряка к 642-му «восточному батальону».
«В немецкую часть нас забрали как специалистов, — объяснял Сидоров в ходе фильтрации свою службу в немецкой армии. — Я свою специальность не скрыл с целью освободиться из лагеря военнопленных. А в 642-й батальон нас забрали и зачислили, не спрашивая нашего согласия… Примерно в конце октября 1943 года нам предложили принять немецкую
военную присягу и дали расписаться. Но текст не прочли, а объяснили, что «вы должны сохранять военную тайну и добросовестно служить немецкой армии».
… Сидорова собирались судить по статье 58-1 «б». И не только по формальным основаниям. Шла война и солдаты из «восточных батальонов» носили армейскую форму противника и служили в его воинских частях. Так, тоболяк Али Муссабеков, из 601-го «восточного батальона», который в день «Д» так же находился в Нормандии, сообщил во время фильтрации: «Моя часть занимала оборону в Северной Франции на берегу моря. Службу я проходил рядовым повозочным. В период высадки десантов союзных частей я подвозил на боевые позиции кухню и боеприпасы… »
Статья 58-1 «б» предусматривала наказание за «измену родине». Но, «учитывая обстоятельства дела и нецелесообразность применения к Сидорову высшей меры уголовного наказания», военный трибунал Таллиннского гарнизона счел возможность применить к нему статью 51-ю. 10 лет лагерей…
… Летом 1944 года восточные батальоны оказались участниками грандиозного сражения против высадившихся в Нормандии союзников. Бои шли жестокие, и многие из батальонов были разгромлены. Часть из них сумела уйти в «маки». Кто искренне обрадовался возможности сражаться с гитлеровцами, кто-то присоединился к партизанским отрядам «франтиреров» — вольных стрелков, отдельные части даже трансформировались в целые партизанские соединения. Так, например, «армянский легион» был преобразован в «Первый Советский партизанский полк». В него вступили многие советские военнопленные и других национальностей. Но когда война закончилась, «полк» был вывезен в Союз в качестве, рабочего. батальона направлен на Тюменский судостроительный завод. В деле бывшего военнопленного Ивана Смолякова, который воевал во Франции в Люнельском партизанском отряде, а потом прибыл в Тюмень в составе этого же батальона, сохранился документ, проливающий свет на дальнейшую историю «Первого Советского партизанского полка».
Окончание следует