Вдали от шума городского
С моими попытками вернуть термин «закоулок» в городской лексикон соглашались не все. Убеждали: закоулок, это темное, глухое место — пыль, мусор, неуют и неудобства. Даже Фамусова цитировали: «нельзя ли для прогулок подальше выбрать закоулок?»
Я, почти не споря, кивал, но вспоминал при этом события 36летней давности. Тогда моя семья переехала с улицы 50 лет Октября, из сплошной новостройки, на улицу Ялуторовскую и начала осваивать незнакомый нам прежде район Городища, над которым нависал наш 12-этажный дом. И я мог часами разглядывать западную часть Тюмени, где садилось солнце. И выбирать на воскресенье маршрут для очередной прогулки с детьми. Что за прелесть оказались эти переулки-закоулки! Резные ставни, дымники над крышами, деревянные тротуары качаются под ногами, заросшие травой обочины.
Тюмень уходящая? Наверное. Но именно там я обнаруживал самые яркие следы отечественной истории. Как, например, сохранившийся до сих пор дом на углу улицы Крупской и улицы Орловская. Там с 1919 года жил Виктор Вановский, бывший политический ссыльный, а прежде — организатор 1-го съезда РСДРП в Минске (1898 год).
Русская литература, «милея сердечной лаской» к картинкам прошлого, многими текстами протестует против толкования закоулков как «скопища несимпатичных деталей городского пейзажа». Сколько теплых фраз с использованием слова «закоулок» мы найдем у Василия Шукшина. У Гоголя — «. какому счастливцу принадлежал этот закоулок?» («Мертвые души»). У Александра Кабакова. И у Павла Анненкова. И даже в одном научном астрономическом трактате я нашел ссылку: «закоулок — наша трехмерная Вселенная.»
В один из таких закоулков Тюмени я и приглашаю вас заглянуть. Сам открыл его случайно. Как-то в День города, когда колесному транспорту двигаться затруднительно, я, отчаявшись, свернул с улицы Полевой направо, на улицу Степана Халтурина, известного террориста-народовольца. Улица окончилась ничем, как бы растворилась в воздухе и повисла над логом, а влево пошла другая, совершенно неизвестная — Восточная.
Изумленный, останавливаюсь. Потому что хорошо знаю: восток — там, где ТЭЦ-2, где Войновка и Восточный административный округ. Здесь — запад, рядом улица Полевая, которая ведет к западной (даже к северо-западной) границе области. Или неправ был Редьярд Киплинг, сказавший, что «запад есть запад и восток есть восток и с мест они не сойдут»?
Но я не ошибся: название Восточная написано на всех четырех углах коротенькой улочки. Может, здесь когда-то была восточная окраина слободы, где с 1605 года селились ямщики, не то ссыльные, не то посланцы, облеченные доверием царя Бориса Годунова?
. Улица Восточная в октябре. Тихая. Пустынная. Осыпанная золотым дождем наступившей осени. Невысокие домики по обеим сторонам — их не больше десятка. Одни прилепились на склоне лога, можно сказать, что вскарабкались в гору. Другие на материковой части — те добротнее, солиднее, можно даже сказать — побогаче.
Покой и безмятежность. Тут даже собаки какие-то другие. Увидели нас с фотографом, подошли познакомиться. С поцелуями не лезли, но убедились, что мы не опасны, и подались по своим неотложным собачьим делам.
Этот, как бы его назвать — микро-микрорайон, анклав, сеттльмент? — с одной стороны по краю лога огорожен металлической решеткой. За ней, глубоко внизу, совершенно по-тюменски устроены гаражи, там какая-то своя суета, «куют чего-то железного». Здесь, на горе, совсем другая музыка звучит у нас в душе.
А сколько еще таких закоулков в Тюмени, мимо которых мы проходим-проезжаем, в суете городских буден не замечая их прелести. Может быть, попробуем остановиться-оглянуться и рассказать о них друг другу?
***
фото: Сюжеты с улицы Восточной. ;;;