Метание Синьцзяна на Хунань
Продолжение. Начало в NN 25-26, 27.
Сегодня был идеальный день. Только ноги гудят и колени подламываются.
Мы не поехали в пещеры Могао. Я так и думала, что мы не поедем. Пещеры Могао, понимаешь ли, четвертый век, буддистский храмовый комплекс, один из старейших в Китае, объект всемирного наследия. Одно из двух чудес Дуньхуана. Второе — песчаные дюны Мингшашань. Конечно, мы выбрали дюны. Да мы ради них и приехали. Мы даже вчера вечером специально взяли такси и прокатились до ворот парка, чтобы убедиться, что они и правда существуют. Сегодня мы провели там пять часов. Провели бы и больше, если б не мороз в сто тысяч градусов.
Мы прибыли к воротам Mingsha Mountain Scenic Area ровно в десять утра. И нам показалось, что мы тут первые. Вокруг никогошеньки, хотя написано, что работает с 7-30 (а летом — вообще с пяти утра). Покупаем билеты и на входе берем в аренду кислотно-оранжевые бахилы. Бахилы классные, они не позволяют набрать песка в ботинки и к тому же очень здорово украшают фотоснимки. Почти сразу к нам цепляется менеджер по аренде верблюдов. Я изображаю ему двумя пальцами шагающего человечка: мы пройдемся пешком. Подходим к узенькой тропинке, кем-то уже протоптанной по гребню ближайшего к нам бархана. Гребень — самое твердое место на дюнах, и оно же самое опасное: если покачнешься, то потеряешь равновесие и покатишься вниз, в зыбучие пески (на самом деле никакие они не зыбучие, но так звучит драматичнее). И потом ноги-то две, и если левая ступает по гребню, то правая неизбежно ступает мимо и то и дело проваливается, отчего устаешь гораздо больше.
В общем, на вершину бархана мы забирались довольно долго. И такая нам открылась картина, что просто стоял бы и смотрел часами.
Мы постояли полчаса. И пошли гулять по барханам.
Барханы под тонким слоем снега словно сахарные, вкусные. Небо голубое. Воздух аж звенит. Зима в пустыне, бывает же такое. Кругом полное безлюдье, лишь пару раз над нами пролетел геликоптер. Время от времени нам попадались таблички с призывом не мусорить, а рядом металлические корзины для мусора, которые мы использовали вместо штатива, прилаживая камеру к металлической крышке корзины. А один раз набрели на ряд столбиков с протянутой между ними веревкой. Это, оказывается, место спуска. Ну или подъема. Eсли кому тяжело подниматься по песку просто так, можно держаться за веревку.
Спускаться тоже тяжело. Песок увлекает тебя, тащит вниз, приходится удерживать равновесие, и тут веревка очень пригодится. Я нашла чью-то перчатку, потянула ее из песка, на мгновение представив себе, как за перчаткой обнаружу труп занесенного песком туриста. Но нет, ничего. Я приладила перчатку к одному из столбиков и весело поскакала вниз вслед за детьми. Ой, вру: на душе у меня было тяжело. Всегда жаль уходить из такого чудесного места. Ведь здесь мы как боги, можем делать что хотим (например, кататься колбаской), а внизу снова станем обычными туристами.
Но надо спускаться. Внизу, в ложбине между барханами, есть еще одно удивительное место, которое ни за что нельзя пропустить. Это маленькое озеро в форме полумесяца, а возле него храм. Храм очень. атмосферный, другого слова и не подберешь. Мы надеялись найти там горячий чай, но нашли только туалет с холодной водой. Eсть кафетерий, но он не работает. Храм закрыт, на пагоду выше второго яруса подняться нельзя. Мы пофоткались там и пошли как бы на выход. Говорю как бы, потому что сама же пошла в противоположную от выхода сторону.
«Я просто посмотрю вон на то дерево, — сказала я своим, — не евфратский ли это тополь». Я мечтаю увидеть евфратский тополь, ведь это герой пустыни, как его называют: он растет тысячу лет, а потом еще тысячу стоит мертвый, не гниет и не падает. Вообще-то такие деревья я видела почти наверняка и раньше, но я же тогда не знала, что это евфратский тополь. И я решительно направляюсь к растущим вокруг озера деревьям.
Тут, у озера, действительно растут большие евфратские тополя. Здесь почти тепло и солнце светит так ярко, что дети согласились обойти озеро по периметру. Природный источник, удивительным образом сохранившийся посреди песков, огорожен от туристов металлическим заборчиком, а сейчас еще и спрятан подо льдом. Все равно место сказочное. Отсюда и дюны смотрятся по-другому. Но очень хочется есть. Договорились, что раз наши билеты многоразовые (они действительны три дня), то мы сейчас выйдем из парка, поедим пельменей и вернемся. Вот так рассуждая, мы прошли мимо сувенирной лавки (где продавался в основном песок, раскрашенный в разные цвета, и еще какие-то пластмассовые побрякушки с надписью почему-то Tunisia), мимо пустого кафе под вывеской fast food, и дошли до стоянки верблюдов. И нас прямо потянуло к верблюдам. Я говорю: а давайте хотя бы спросим, сколько стоит покататься на верблюде! Менеджер по верблюдам показал прайс. Я говорю: а вдруг после еды нам не захочется возвращаться? А сейчас мы тут. Давайте прямо сейчас покатаемся! Возьмем маленький кружок. Но мужик с верблюдами не согласен почему-то, крутит башкой, тычет пальцем в сторону ворот парка. Рита еще раз посмотрела ценник, говорит: маленький кружок это не кружок вовсе, это короткий маршрут от ворот парка до этого места. Ну фу, сказали мы все и быстро согласились на большой кружок. Дядька поднял верблюдов (они лежали), выбрал для нас четыре штуки. Ух, верблюды такие классные! Теплые и мягкие. Дядька велел двумя руками держаться за металлический поручень, прикрепленный к седлу, но поскольку он холодный, а у нас нет перчаток, я держалась только одной рукой, а свободную засовывала в верблюжью шерсть, и мне было тепло и приятно. Верблюд вроде живой, но при этом большой и надежный, как скала. А еще его можно есть, мелькнула странная мысль.
Катание на верблюдах более популярное занятие у китайцев, нежели хождение по барханам. Мы почти сразу встретили еще пару туристов, потом еще двух, четверых, а на обратном пути нам попался караван верблюдов с туристами. По внешнему виду мужчин и женщин, выгружающихся из автобусов у ворот парка (а во второй половине дня народу сильно прибавилось), никак нельзя подумать, что они сейчас потопают в гору, пыхтя и отдуваясь. Многие даже бахилы не берут. Кстати, по парку можно и не ходить: есть вариант передвижения на электромобильчике. Но, конечно, не по барханам, а по дорожке от ворот до источника Полумесяца. Доехал, пофоткался на фоне живописных дюн и назад. Ну еще разноцветный песочек в бутылочке можно прикупить. Eсть бутылочки в форме Эйфелевой башни.
Носовая перегородка у верблюдов пробита, в ноздри вставлены пробковые палочки-му-рундуки, смотреть больно, хотя, возможно, верблюдам это менее больно, чем медное кольцо. Ведь кольцо замерзает. Говорят, без подобных приспособлений верблюда не приручить — животное это не слишком доброе, зато сильное и упрямое.
Наш караванщик всю дорогу идет пешком. Время от времени берет мою камеру и заставляет нас позировать: то раскинуть руки, то приставить их козырьком к глазам, словно всматриваешься вперед, то оборачиваться назад. Наконец привал: верблюды по очереди ложатся, сгибая сначала передние, потом задние ноги, это так прикольно и даже страшновато, когда корпус животного вдруг резко накренивается вперед, потом немного сдает назад и мягко оседает. Прямо как низкопольный автобус на остановке.
Нас ждет еще одно развлечение — сендбординг. Катание по песку на бамбуковых досках. Мы про это читали, но твердо решили, что кататься не будем. Но, оказывается, есть и спуск на надувных пончиках. Берем детям два билета и карабкаемся вверх по бархану, радуясь наличию ступенек (на склон уложена веревочная лестница). Но уже на середине понимаем, что так ничуть не легче: перекладины веревочной лестницы занесены песком и только мешают.
Наверху у нас. проверили билеты! Дети немного разочарованы: съезжать им предстоит не по песку, а по дорожке из искусственной травки. У нас в Кулиге снежный тюбинг в десять раз покруче будет. А контролер тем временем подступил к нам: мол, не желаете ли съехать вниз на доске? Да мы уже поняли, что пешком нам обратно не спуститься! Муж едет первым, парень показывает ему, что держать руки надо сзади, чтобы ими притормаживать и маневрировать. Муж и притормаживал — так что не доехал даже до самого низу. Я убрала в сумку фотокамеру, застегнула молнию на куртке и на карманах и поехала. Вижу, наш погонщик снизу мне подсказывает: руки вверх! Я подняла руки — и понеслась со страшной силой. А впереди небольшой такой холмик. И я как раз несусь на него. Подпрыгиваю (чувствую, как пятая точка отрывается от бамбуковых санок) и больно шлепаюсь вниз, при этом ноги у меня втыкаются в песок, взметая огромный фонтан! Песок у меня везде — во рту, в носу, в глазах, в волосах. В сумке с фотокамерой. Наш караванщик весело смеется и поднимает вверх большой палец — вот, мол, молодчик, круто съехала! Дети тоже в восторге от скорости и зрелищности моего феерического спуска, а муж, оказывается, снял меня на видео. И правильно сделал, ведь больше я никогда в жизни не поеду.
Обратный путь на верблюдах идет немного под уклон и кажется более экстремальным. Вот тут как раз и приходится упираться в металлический поручень, чтобы не кувыркнуться через голову животного. Тем более что верблюды то и дело налетают друг на друга, толкаются, что, кажется, вот-вот спихнут друг друга со склона. Погонщик довозит нас до ворот (потому что мы сказали, что уходим), и там происходит. некрасивая сцена из-за чаевых. Дядька просит 20 юаней, а у нас есть только 10 и 50, дядька пытается вытянуть 50-юаневую купюру у мужа из руки, мол, такая денежка тоже подойдет, я ведь вас фотографировал в разных позах, старался, а десятку брать отказывается и громко верещит что-то по-китайски. Подходит группа китайских туристов, с интересом расспрашивают нашего дядьку (китайцы обожают шумные скандалы), а тот продолжает верещать, как будто мы его зарезали, муж начинает злиться: мол, мы вообще не обязаны давать чаевые. В конце концов мы насобирали по карманам мелочи, получилось 15 юаней, дядька довольный ушел. А осадок остался.
Продолжение следует.
***
фото: Встретились на перекрестке;Первый пошел;Чудеса начинаются сразу за турникетом;Источник Полумесяца, вид сверху;Похоже, мы тут сегодня раньше всех;Можем делать что угодно.