Брали и будем брать
Количество кредитов на душу населения в России не дотягивает до европейского максимума. Зато перспектив у нас больше.
С начала года совокупный кредитный портфель российских банков увеличился на 14%. Об этом на пресс-конференции в четверг (она была посвящена прогнозу развития банковского ретейла в России) сообщил Дмитрий Лепетиков, директор центра маркетинговых исследований ВТБ24. Такой показатель означает, что одна из самых пострадавших во время мирового финансового кризиса отрасль — финансовая — не только ожила, но и пошла в рост. Увеличилась и сумма вкладов населения. Предполагается даже, что сумма банковских депозитов к началу апреля достигнет 10 триллионов рублей.
За кризисный год ни один из видов кредитов населения не умер, только пропорции несколько изменились. Более половины взятых кредитов составляют потребительские на приобретение вещей, около трети остается за ипотекой, и еще 15% удерживает автокредитование. При этом с каждым годом все более характерным становится явление, когда на одного гражданина приходится сразу несколько взятых кредитов, особенно потребительских, оформляемых прямо в торговом зале. Несколько лет назад никто бы и подумать не мог, что жизнь в долг так затягивает.
И все-таки аналитики считают, что в России еще слишком велик процент недокредитования населения. В общей доле валового внутреннего продукта доля кредитов у нас не превышает десяти процентов, в то время как в странах Западной Европы она составляет не менее пятой части ВВП. По некоторым оценкам европейцы берут кредиты в два-четыре раза больше и чаще, чем россияне.
Причин нашего осторожного отношения к кредитам много. И недоверие к банковской системе в целом — сколько раз обманывали нас банки-однодневки, заманивая легкими деньгами! И недостаточное развитие банковской культуры. Ведь в России она еще совсем молода — лет 20-30 от роду. Система сберегательных касс, существовавшая в советские времена, не считается. Сберкасса и банк, говорят специалисты, не совсем одно и то же. Поэтому столетний опыт европейских банков и неопытность наших дает о себе знать. Да и методов работы у заграничных банкиров больше. Например, дистанционное обслуживание, когда многие операции можно выполнять, не выходя из дома, там давно стало нормой, у нас же только начало внедряться.
В целом Уральский федеральный округ, считают банкиры, можно назвать «средним». И это, скорее, комплимент. Наш регион не такой «переразвитый», как, например, московский, но и не такой отстающий, как Северный Кавказ. Западная Сибирь и Урал между этими полюсами располагаются в «золотой середине», а в чем-то даже приближаются к столичным лидерам. Так, Тюмень, например, называют вторым ипотечным рынком после Москвы.
На нынешнем этапе развития банковской системы форм борьбы за клиента у банка не так уж и много: снижение процентных ставок по кредитам, качество, простота, удобство обслуживания и упрощение процедур оформления документов. Потребителям чаще всего бросается в глаза первое. И они ждут от банков резкого снижения ставок. Но в этом году, признался Дмитрий Лепетиков, это вряд ли можно ожидать. Рост инфляции, по прогнозам, должен был составить семь процентов, а реально получается на несколько пунктов выше. Не будут же банки работать себе в ущерб.
Процесс ухода с рынка одних банков и укрупнение других — тоже процесс нормальный. Никто точно не сможет ответить, сколько банков конкретно необходимо для полноценного функционирования экономики. Но «банк — не ларек», считает Лепетиков, поэтому по определению должен быть крупным. Хотя в Америке, например, кроме Национального банка, существуют и другие, на уровне округов, штатов и даже графств. И рубить сгоряча банки «не того формата» — не самая эффективная политика: иногда отстающих, как и врагов, лучше держать под контролем. Ниш для работы хватит всем. Главное — работать так, чтобы клиент банку поверил. И не боялся ни вкладывать деньги, ни брать в кредит.