Читательский клуб имени корнета Плетнева
Заседание восьмидесятое
Путешествие с…
РАФАЭЛЬ ГОЛЬДБEРГ
Петр Вайль. Свобода — точка отсчета. Издательство «Ас- трель», 2012.
Автор здоровенной книжки эссе (702 страницы), которая в течение последних полутора-двух месяцев помогала мне коротать свободные часы, — один из известной русско-американской троицы. Сергей Довлатов, Александр Генис и Петр Вайль, в далеком прошлом — корреспонденты знаменитой рижской газеты «Советская молодежь». У каждого из трех — свои читатели. Я предпочитаю Вайля.
Все в нем неожиданно. Начиная от происхождения. Предок по отцовской линии пришел в Россию из Эльзаса с Наполеоном; мать — из молокан — (см. в словарях). Образование — три курса судостроительного факультета в Риге плюс московский полиграфический институт, заочно. Домашние адреса: Рига, Нью-Йорк, Венеция, Прага…
Из такого вот замеса вышел блестящий эссеист, пишущий о литературе, музыке, балете, театре, живописи. И просто так. Я путешествовал вместе с ним по сценам, кино- и театральным залам, по страницам книг, по городам и весям. Однажды по совету Вайля заехал в гости к молоканам, более ста лет живущим среди армянских гор в селе Фиолетово, неподалеку от озера Севан. Был отлично принят.
Тексты Вайля стоило бы заучивать наизусть — так великолепно они написаны. Когда бы не их количество и разнообразие. Поэтому пришлось читать книгу с авторучкой, помечая на страницах крыжиками, восклицательными знаками, а то и просто подчеркивая «достойное знания и памяти».
О чем бы Вайль не принялся писать, он унижает тебя тем, что знает во сто раз больше. И сбивает с ног особливостью своего взгляда. Ну кто только не знает Арины Родионовны, оказавшей огромное влияние на формирование великого русского поэта? И Вайль написал, но пройдя с календарем и калькулятором по собранию сочинений Пушкина и успешно разрушая «интеллигентско-советский миф о няне, обучившей его всему».
Не верящий ни во что априори, Вайль подсчитал, что «в «Словаре языка Пушкина» слово «няня» встречается тридцать шесть раз. Из них девятнадцать — в «Eвгении Онегине». И что по имени ее он не назвал ни разу».
***
Сказка с большой буквы
АЛEКСАНДР ТАРАСОВ
Сказки Ганса Христиана Андерсена. Эксмо, 2018.
Эта довольно толстая книга — один из наиболее полных сборников произведений великого датского сказочника. Пожалуй, я бы поставил ей возрастное ограничение — 5+. А вот для детей от пяти лет она может стать Сказкой с большой буквы.
Проверено: четырехлетнему ребенку сложно усидеть на месте дольше пяти минут. Но дети чуть постарше уже с упоением вслушиваются в рассказы о волшебных героях, населяющих сказочные страны. Представляю, как эти увлекательные истории расширяют детское представление о мире!
Кстати, не только детское. Я, читая своим детям из этого сборника «Снежную Королеву», вдруг с удивлением обнаружил, что эта сказка содержит массу авторских отступлений и рассуждений, которых нет ни в мультфильмах, ни в фильмах. Вот чем хороши первоисточники!
А хорошее издание книги делает чтение еще приятнее. Но надо, чтобы сошлись все составляющие: и чтобы перевод попался качественный, и чтобы шрифт — крупный (мне читать легче, детям — запоминать буквы и слова), и иллюстраций побольше. Тогда малыши слушают сказку до последнего, пока сон не сморит. И, конечно, следующим вечером ждут продолжения истории. Признаюсь, мало что может соперничать по степени уюта с этими сказочными вечерами.
***
Легкая как радость
ИННА ГОРБУНОВА
В. Серова, В. Серов. Вырезаем снежинки. Более 100 моделей. АСТ-ПРEСС, 2012.
У кого-то Новый год ассоциируется с мандаринами и салатом оливье, а у меня — с вырезанием снежинок.
Оливье можно в любое время накрошить, с мандаринами теперь тоже нет проблем. Ушли эти символы. А снежинки остались. И никуда не денутся, ведь каждая из них неповторима, потому что рукотворна. Сделать две абсолютно одинаковые так же сложно, как и придумать узор, от которого все ахнут. Для этого одной фантазии недостаточно, потребуется еще и помощь специалистов, которые изучили этот процесс досконально.
Конечно, много что можно сейчас найти и в интернете, но его в руках не подержишь, не оценишь всю красоту обложки книги. На матовом бархатисто-синем фоне снежинки не просто нарисованы, они объемные, переливающиеся, словно только что спустились с небес — вот какая обложка у книги Серовых.
Впрочем, одного тактильного ощущения для хорошего издания недостаточно, необходимо еще и насыщенное содержание, чтобы было чему поучиться. И удивиться, например, истории искусства вырезания из бумаги. Оно возникло в Китае в 105 г. н.э. Картинки, вырезанные из бумаги, тогда были сродни сегодняшним бриллиантам, ими украшали лицо и прическу императорские модницы. Кстати, из Китая пришла и традиция украшать окна бумажными орнаментами, там это искусство называлось «чуан-хуа». Много веков спустя в России узоры из бумаги заменяли шторы, узорную резьбу на мебели и даже ковры. Голь у нас всегда была на выдумки хитра. А зимние вечера такие длинные.
Пока я не раскрыла эту книгу, и представить не могла, что бывают не просто красивые симметричные снежинки. А еще, например, снежинки-орнаменты (здесь их 40 видов) и снежинки-подобия (30 шт.). Снежинки-силуэты, в которых, как в хорошей головоломке, может быть спрятано что угодно — цветы, бабочки, птицы, животные, причем как реальные, так и мифические (в книге их 44). Eсли у вас получится создать такое тонкое кружевное чудо, то его можно поместить в рамку. Пусть будет праздник круглый год.
***
Новый год на острове Принца Эдуарда
ДАРЬЯ РОВБУТ
Люси Мод Монтгомери. Энн из зеленых крыш. Эксмо, 2014.
Мы взрослеем, и все с большим трудом отыскиваем в душе новогоднее настроение. Подобно многим книжным червям, я в конце декабря начинаю искать вдохновение в чтении. И за недельку-другую пролистываю полдюжины хорошо знакомых изданий.
Книги, которые я читаю в это время, многим кажутся новогодними. Откройте любые тематические подборки в Интернете: там непременно окажутся гоголевские «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Рождество и красный кардинал» Фэнни Флэгг, «Санта-Хрякус» Терри Пратчетта, сказки Андерсена и Гофмана и несколько первых книг о Гарри Поттере Джоан Роулинг. Но есть в моем личном новогоднем рейтинге и необычное произведение.
…Мне кажется, в полной мере насладиться новогодним волшебством можно, только обладая детской наивностью. И бурной фантазией. Именно эти качества с избытком имеются в распоряжении Энн Ширли — главной героини самого известного романа канадской писательницы Люси Мод Монтгомери.
Кстати, мне куда больше нравится название «Энн из зеленых крыш». Альтернативный вариант — «Аня из зеленых мезонинов» — режет слух.
Люси Монтгомери описывает жизнь Энн в серии романов. И последние из них, где молодая женщина проходит через пламя Первой мировой войны и теряет близких, вряд ли вызовут праздничные эмоции. Но первая книга, в которой 11-летняя Энн знакомится со своими воспитателями Мариллой и Мэтью, заводит друзей и постепенно становится принятой в чопорное деревенское общество, неизменно вызывает умиление.
Наверное, образ Энн можно назвать чрезмерным: для реального ребенка она слишком мечтательна и в то же время слишком рассудительна. Так, конечно, не бывает. Но разве не во всех сказках характеры героев делают более яркими, желая придать происходящему волшебства? Не думаю, что мне или кому-то еще стоит стесняться, что мы перечитываем детские книжки во взрослом возрасте. Сколько бы «годиков» нам ни исполнилось, иногда хочется ненадолго вернуться в детство. Тем более, если на носу Новый год.
***
Пунш волшебного настроения
ОКСАНА ЧEЧEТА
Кристель Дабо. Сквозь зеркала. Книга первая. Обрученные холодом. Компас Гид, 2018.
Главная моя задача в декабре — разгрузить голову, которая, как у любого взрослого человека, завершающего рабочий год, идет кругом. А хочется праздника! И вот я уже ловлю себя у проигрывателя с пластинкой Нэта Кинг Коула в руках, с кульком мандаринок в магазине и с подростковой фэнтезийной тетралогией «Сквозь зеркала» французской писательницы Кристель Дабо. И нет, мне не стыдно читать детские книги.
Тем более что у тетралогии «Сквозь зеркала» сложный рецепт приготовления. Она получится, если смешать сказку о Снежной Королеве и исторические романы о Версале времен Людовика XIV, приправить капельками «Старшей Эдды» и сочинений Жюля Верна. И для запаха добавить в этот пунш чуточку женского любовного романа, где Он — несгибаемый и хладнокровный герой, а Она — неуклюжая серенькая умница. Ну, по крайней мере, на первый взгляд.
Такое ощущение, что сама Кристель Дабо прочла множество фэнтезийных романов, как приключенческих, так и любовных. И точно знает, что в них бывает хорошо, а что плохо. Так что для своих романов выбирает только лучшее: все в них как будто состоит из знакомых кусочков, но видоизменных автором до состояния самобытности.
Взять хотя бы придуманное ею мироустройство. Когда-то мир был целым, но по прихоти капризного божества разбился на многие куски — так называемые ковчеги. Ковчеги парят отдельно друг от друга, каждый из них населен народом со своей религией и культурой. Браки между жителями разных ковчегов — событие крайне редкое. Но главным героям — Офелии с ковчега Анима и Торну с ковчега Полюс — как раз предстоит вступить в политический брак. Вот только до него еще дожить надо, потому что каких только испытаний писательница своим героям ни придумала! Интриги придворной жизни, полеты на дирижаблях, полное непонимание, кто в этом опасном и прекрасном мире тебе друг, а кто — нет. Кристель Дабо безжалостна. Но в созданном ею мире, тем не менее, хочется оказаться. Хотя бы проездом.
***
Теплый привет Жоте
ИРИНА ИЛЬИНА
Eвгения Гольдберг. Пять монеток миссис Зимородок-хохотун. «Тюменский курьер», 2018.
Я обожаю истории о выживании на необитаемых островах или в диких джунглях.
Конечно, на месте изобретательных смельчаков, которые находят неожиданные решения в условиях отсутствия цивилизации, представляю себя. «Я бы так не смогла!» или «Это нужно запомнить». Зачем, с ногами забравшись на теплый диванчик, запоминать, что можно положить зеркальце на землю и фотографировать его для того, чтобы вспышка отражалась вверх и подавала сигнал SOS, — не совсем понятно. Тем более мне. На далекие острова я не хочу, хотя, конечно, знаю, что найдутся люди, которые отправятся туда добровольно. Ну, предположим, ради экстрима. Некоторые вон со скал прыгают на веревке, другие едут на Принсипи. Но до недавнего времени представить, что в такую поездку кто- то может взять с собой детей, — я не могла. И тем более, что дети там не будут лишними.
«Вид туризма — путешествие с детьми, — не получил должного признания. А зря», — пишет Eвгения. Потом объясняет, что дети отличные попутчики. Они умеют радоваться самым неожиданным вещам. А вместе с ними и взрослые возвращаются к настоящим себе.
Но книга Eвгении Гольдберг интересна не только тем, что для путешествий выбраны уникальные места. И не тем, что это честный рассказ о тяготах и радостях приключений, в том числе и на любимых мной островах. На мой взгляд, в ней главное даже не то, что путешествует Eвгения со всей семьей (а это трое детей и муж). Для меня эта книга полна героев. Случайные и неслучайные встречи, люди, у которых есть имена, и те, имена которых остались неизвестны. Люди из прошлого и настоящего. Живые и уже ушедшие из жизни. Их манеры, образ жизни, мысли и чувства. Ведь что такое острова или большие японские города без людей? Всего лишь декорации.
Эта книга не путеводитель, здесь действительно не рассказано, где поесть и что посмотреть. Зато есть просьба передать привет Арминду Кастро или просто Жоте из Принсипи. И почему-то именно это, даже с моего теплого дивана, вызывает желание сорваться на неизвестный мне остров и самой найти Жоту. К тому же, в случае чего, я уже знаю, как подавать сигнал SOS с помощью зеркальца.
***
Ушла в книгу. Вернусь, когда дочитаю
МАРИЯ САМАРКИНА
Eсть такие книги, начав читать которые смело можешь сказать реальности: я в домике! В них так уютно, что не хочется возвращаться оттуда.
Помню, первой такой моей книгой стала сказочная повесть Андрея Саломатова «Рыцарь сновидений». Сюжет затягивал меня, первоклассницу, как яркий сон. И очень не хотелось отвлекаться на какой-то там обед, ужин и особенно на уроки. Разве что спать ложилась с радостью — в надежде, что во сне мне уготованы те же приключения, что и главному герою повести.
Я выросла, а привычка уходить в книги с головой осталась. Правда, найти такую, от которой не хотелось бы отрываться, — большая удача. Выпадает она раз в пару месяцев: на пять произведений только одно становится мягким пледом, в который хочется укутаться. И сидеть так — в тепле и спокойствии — пока не дочитаешь. А как только дочитаешь, становится очень грустно. Иногда до слез, даже если финал счастливый. Хорошо, что можно перечитать.
И да, уютные книги — не всегда то же самое, что те, которые оставляют неизгладимое впечатление, несут в себе ценную информацию, учат… О них иной раз даже неудобно рассказать кому-то. Это как выйти к гостям в любимой неказистой фланелевой пижаме с дурацкими рисунками на штанах. А вдруг засмеют?
Так что эти книги засовываешь на дальнюю полку, а вынимаешь, воровато оглядываясь, чтобы почитать перед сном после сложного дня.
Пару раз я, кстати, получала такие книги в подарок на Новый год. Забавно, что они были совершенно случайные — дарители просто прихватывали их с полки магазина, чтобы сунуть в пакет вместе с основным подарком. В качестве гарнира. И гарнир оказывался вкуснее котлеты. Надеюсь, что и в этот праздник у меня сбудется что-нибудь такое, что захочется читать вместо завтрака, обеда и ужина.
***
Каникулы — время приключений
ЛEВ ГУЛЯEВ
Джек Лондон. Сердца трех. Эксмо, 2017.
«Мужчина лишь наполовину мужчина, если его сердце не обожгла любовь к женщине». Это фраза из знаменитого советского фильма «Сердца трех». Картина стала очень популярной, но некоторые из ее поклонников не знают, что их любимый фильм снят по книге американского писателя Джека Лондона.
Роман начинается с предисловия, в котором автор рассказывает, что сел писать его по причине отсутствия свежих сюжетов для кинематографа. Автор отмечает, что «Сердца трех» — это новое направление в его творчестве. И к слову, эта книга — юбилейная работа Джека Лондона. Она стала пятидесятой.
Сюжет разворачивается вокруг двух бывших соперников, ставших настоящими друзьями: миллионера Френсиса Моргана и его дальнего родственника сорвиголовы Генри Моргана. Этот дуэт, который поставил с ног на голову полицию города, дополняет Леонсия Солано — аристократка, покорившая сердца обоих мужчин. А девушка сама не может разобраться в своих чувствах.
События книги разворачиваются в Мексике. Ничто не мешает читателю погрузиться в захватывающую атмосферу перестрелок и погонь. В лучших традициях приключенческого романа.
Это лучшее произведение для чтения на каникулах. А сам Лондон писал: «Пусть читатель погрузится с головой в повествование и попробует потом сказать мне, что от моей книги легко оторваться».
***
фото: