Танкист-ас из Нижней Тавды
Неизвестный ас
Поездка в Нижнюю Тавду оказалась неудачной. Никаких подробностей из жизни младшего лейтенанта Петра Кашникова, уроженца деревни Андрюшино, разузнать- раздобыть не удалось. Не говоря уже о фотографиях. Один из лучших танкистов-асов Великой Отечественной войны (в списке ста восемнадцати лучших Петр Михайлович — сорок седьмой) практически неизвестен в родных местах.
Меня знакомили с одной из его племянниц, я слышал неконкретные пересказы «о бабушке», матери Петра, у которой могли быть его фотокарточки. Но бабушка умерла, наследники дом продали, а если у нее были какие-то письма или документы, то там и остались. Да и дома того уже нет.
Впрочем, что попрекать деревню Андрюшино? На обратном пути я завернул на площадь Памяти в Тюмени и посмотрел стелу на букву «К». Записан там Кашников Петр Михайлович. Но — рядовой. Я нашел его и в первом томе книги «Память» на стр. 57. Из той же деревни, он пропал без вести в 1943 году.
А наш Петр Михайлович, которого я разыскиваю, «верный воинской присяге, проявив геройство и мужество (как известил тюменского военкома начальник штаба 115-го танкового полка в письме N 0310 от 1 мая 1945 года), погиб 29 апреля 1945 года и похоронен с отданием воинских почестей в юго-западной окраине г. Потсдам (Германия)». И, стало быть, до сих пор остается для нас неизвестным.
Потсдам, если кто не знает, расположен в 24 километрах к юго-западу от центра Берлина. На «тридцатьчетверке» полчаса ходу. Так считает редакционный шофер Владимир Швец, который был в армии механиком-водителем танка Т-34. Именно в Потсдаме проходила послевоенная конференция руководителей держав-победительниц.
Но все это было потом. Когда смолкли танки, пушки. А сюжет о тюменском танкисте придется рассказывать сначала.
История женщины
Мария Иосифовна Орлова была женой солдата и матерью солдата. Точнее, матерью трех сыновей и дочери, которая тоже ушла на фронт.
Муж командовал дивизией народного ополчения. Старший сын воевал на Ленинградском фронте. Оба младших — на Первом Украинском. Дочь — в составе 46-го гвардейского авиаполка легких ночных бомбардировщиков.
О чем думала мать долгими бессонными ночами? О чем молила судьбу? Не станем гадать. Расскажем то, что знаем. Расскажем о письме, которое Мария Иосифовна написала на самый верх, как говорится. Верховному главнокомандующему Сталину. И попросила, чтобы ей… продали танк Т-34. В 1945 году такой танк стоил 130 тысяч рублей. Купить танк разрешили, и Мария Иосифовна отдала все, что у нее было. В том числе- золотое оружие, которым муж награжден в Гражданскую войну. Но попросила, чтобы этот танк отправили в 6-й гвардейский механизированный корпус. Командиром корпуса был ее младший сын — гвардии полковник Василий Орлов.
«Примите от меня, старой русской женщины, в подарок боевую машину Т-34. Передайте ее лучшему экипажу, пусть он беспощадно громит врага…» — писала она танкистам.
И «самый лучший экипаж» 126-го гвардейского танкового полка 17-й гвардейской мехбригады 6-го гвардейского мехкорпуса получил боевую машину. «В торжественной обстановке» и из рук генерал-полковника Дмитрия Лелюшенко, командующего 4-й танковой армией, как утверждают едва ли не все, кто писал или до сих пор пишет об этой истории. Широко цитируется и благодарное письмо, присланное Марии Иосифовне из действующей армии от имени экипажа танка, который получил, кроме башенного номера, собственное имя — «Мать-Родина». Eстественно, письмо столь же торжественное, как и вся процедура передачи танка.
«Мы, экипаж Вашего танка, на фронте уже не впервые Каждый из нас неплохо воевал, выполняя наказ Родины1, беспощадно громим гитлеровцев и их технику. С боями прошли мы от Вислы вглубь Германии. Теперь наши танки утюжат проклятую германскую землю. Приближается час окончательного разгрома фашизма…» И далее в таком же духе. Время, видимо, было такое, когда героизм и патетика шагали в одном строю. А трагедия могла постучать в двери сразу за громом фанфар.
Так и здесь. Не знаю, какая весть дошла до солдатской матери первой: письмо танкистов от 13 или 14 марта 1945 года или известие о том, что ее младший сын, командир 6-го гвардейского механизированного корпуса полковник Орлов смертельно ранен в бою и через два дня скончался в госпитале.
Радость и трагедия — две неразлучных сестры, так получается. А в апреле Василию Орлову присвоено звание Героя Советского Союза. Посмертно.
В 1965 году после длительного перерыва в стране вновь стали отмечать День Победы, Марию Орлову наградили орденом Отечественной войны 1 степени.
Недостающее звено-1
Когда пытаешься связать события, случившиеся много лет назад, видишь, что каких-то звеньев не хватает. Eдва ли не каждый из писавших о танке «Мать-Родина» считал своим долгом упомянуть о «торжественном вручении этой машины лучшему экипажу 126-го танкового полка».
Но вот какая странность: ни одного документального упоминания об этой торжественной, важной в политическом смысле церемонии мне не удалось найти. Ни в Журнале боевых действий прославленной 17-й механизированной бригады — гвардейской, награжденной пятью боевыми орденами. Ни в Журнале боевых действий 6-го гв. механизированного корпуса. Тщательно изучив страницы этих журналов с 10 по 18 марта 1945 года (когда был смертельно ранен полковник Орлов), не находишь ни малейшего временного пробела, когда могла бы состояться эта церемония.
Из журнала боевых действий 17-й гв. мехбригады:
«.Бригада в ожидании боевого приказа на совершение марша в новый район (10.03.45)… 126 танковый полк находится на марше (11.03.45). 126-й тп отрабатывает наступление танкового взвода на обороняющегося противника с форсированием водного рубежа; командир бригады с командирами частей выехал на рекогносцировку в район предстоящих действий (12.03.45). Бригада занимается боевой подготовкой, 126-й тп — бой танкового взвода, роты за населенный пункт (13.03.45). личный состав в течение дня отдыхает, помывка в бане; штаб бригады выехал на рекогносцировку маршрута в исходный район (14.03.45). 11.00. Начали движение главные силы бригады с задачей — выйти к реке Нейсе, овладеть переправой (15.03.45).»
Журнал боевых действий 6-го механизированного корпуса полковника Орлова тоже не оставляет места «для торжественной церемонии». А может быть, готовясь к наступлению, о котором речь пойдет дальше, решили обойтись вообще без церемоний? Или нас выручит командующий 4-й танковой армией генерал-полковник Лелюшенко? Который — я цитирую ряд текстов — «в торжественной обстановке передал новенькую машину в корпус». Однако предполагаемый непосредственный участник события в своих воспоминаниях заявляет совершенно противоположное: «…расскажу здесь несколько боевых эпизодов, которые мне стали известны уже после войны». И рассказывает: о М.И. Орловой, о полковнике В.Ф. Орлове и о младшем лейтенанте М.П. Кашникове (который на самом деле — Петр Михайлович).
Придется нам «торжественную» версию отклонить как не нашедшую подтверждения. Знаете, в отечественной истории, а не только в нашем расследовании воспоминания о не слишком уж далеких событиях все время спорят с документами. Воспоминания, как правило, берут числом. Как кто-то точно сказал: об этом многие знают многое, все что-нибудь и никто достаточно. А документы еще надо искать, разбираться в старых бумагах, вчитываться в разбитый шрифт пишущей машинки или в особенности почерков и правописания полковых писарей.
Но в том-то и сила документа, когда крохотная справочка позволяет исключить многословное «помню как сейчас.»
Недостающее звено-2
Интересная мысль: Мария Иосифовна попросила, чтобы купленный ею танк непременно отправили в 6-й гв. механизированный корпус, которым командовал ее сын.
И отправили. Зачем? Ну не для того же, чтобы поставить его перед штабом и каждое утро белоснежным платком проверять: чисто ли он вымыт? (Про платок — не шутка. Где-нибудь в дальнейшем повествовании о знаменитой «тридцатьчетверке» такой платочек присутствует и непременно обнаружится). Танк — боевая машина. И в то же время — военное имущество. Он должен бить врага, а враг, в свою очередь, постарается его уничтожить. Пушечным выстрелом или чертовским изобретением, которое даже названо в честь доктора Фауста, продавшего душу дьяволу.
Вот несколько цифр, относящихся к мартовским идам сорок пятого года.
За 13 дней с 15 по 27 марта потери 17-й гв. механизированной бригады в танках: сожжено Т-34 — 19, подбито — 3; в людях: убито — 221, ранено — 747.
Надо думать, что полковник Орлов был в курсе всей танковой арифметики. И понимал, что в узких улочках европейских городков жизнь бронированной машины исчисляется часами. И, надеясь на невозможное, постарался, чтобы танк получил самый удачливый экипаж, где командир — танкист-ас.
Младший лейтенант Кашников успешно воевал на подаренной машине полтора месяца. Почти до самого конца войны.
История танкиста. Часть первая
Признаюсь, и в ней недостающих звеньев предостаточно. Совсем как в военкоматской кочегарке, которая мне даже иногда снится. Вижу, как берется охапка документов (в пенсионном деле, связанном с гибелью на фронте младшего лейтенанта Кашникова, их было 94) и оставляется три или четыре листочка. Похоронка, акт о списании. Пора бы привыкнуть к своеобразной трактовке прекрасного лозунга «Никто не забыт. Ничто не забыто». Но не могу. И всякий раз сержусь. Хотя пора бы уже сердиться на себя самого, что взялся за безнадежное дело, которое становится все безнадежней. Как, например, наивная поездка в Нижнюю Тавду, с которой начался этот печальный, в принципе, очерк.
Петр Кашников родился в селе Андрюшино, которое и сейчас расположено примерно в двух десятках километров от Нижней Тавды. Небольшое расстояние и дало нам дерзость вынести в заголовок не скромное Андрюшино, что было бы правильно, а известный более широкому кругу читателей райцентр.
Думается, что примерно в 1936-1937 годах, Петр согласно тогдашним законам, был призван в армию. Отслужив, вернулся к отцу, который уже перебрался в Тюмень. Михаил Васильевич работал на фанерокомбинате и строил дом в Затюменке, как называют этот район городские жители. Дом был построен в квартале, образованном улицами Военная, Гражданская, Пролетарская и Лесная. Дом пережил войну, а стихию под названием «Многоэтажное жилищное строительство» — нет. А до войны это было нормальное жилье, куда, надо полагать, уже после срочной службы Петр привел молодую жену — она была родом из соседней с Андрюшино деревни — Антропово. Перед самой войной в доме на улице Военной появился малыш. Саша.
В феврале 1942 года Петра вновь призвали. В старой военкоматской книге призыва удалось разобрать, что направлен рн в г. Чебаркуль, в «стр. бр.» Видимо, это 2-я запасная стрелковая бригада, которая затем преобразована во 2-ю ЗСД, что за годы войны подготовила для фронта свыше 12 тысяч солдат.
Eсли бы случилось чудо и нашлось бы письмо, которое Петр написал перед отправкой на фронт, то мы наверняка бы прочитали: «дальнейший путь мне неизвестен.»
История именного танка и одного из лучших танкистов Красной армии (об этом мы еще должны рассказать) только через 75 лет добралась до родных краев Петра Кашникова. Зато в иных российских землях она стала популярна гораздо раньше. Вскоре после 1990-х, когда соединения советской армии были выведены из Германии. Они принесли домой свои собственные легенды и имена собственных героев. Прежде «широко известные в узких кругах», как говорится, эти сведения привлекли внимание исследователей, блогеров и военнослужащих, которые сами когда-то служили в гарнизонах Группы советских войск в Германии. Обратясь к этим источникам, мы смогли еще кое-что узнать из недоступного нам и прежде, и ныне.
Так, Виктор Толстых, военный исследователь из Санкт-Петербурга, извлек из наградной карточки младшего лейтенанта Кашникова его послужной список.
История танкиста. Часть вторая
1940 г. — курсы усовершенствования комсостава АТБВ (автомобильных и бронетанковых войск. — Авт.).
1941 г., май — еще одни курсы комсостава, после которых присвоено звание «мл. лейтенант».
1942 г. — призван Тюменским РВК.
Далее — Западный фронт: комвзвода обеспечения, 330-й отд. танковый батальон; с декабря 1942 года — Чкаловское (ныне г. Оренбург) танковое училище, ускоренный выпуск. С февраля 1943 года — командир танка Т-34 — Воронежский, позднее он — Первый Украинский Фронт.
Дальше легче. Два ранения — в июле 1943 г. и в феврале 1944 г. Два ордена, наградные листы с «кратким, конкретным изложением боевого подвига и заслуг».
Напомним, конец 1943 года. Фельдмаршал Манштейн пытается вернуть Киев, освобожденный Красной армией 6 ноября. Немцы отвоевывают Житомир, рвутся к Киеву, но Красная армия огромным напряжением сил отбрасывает их. Здесь участвует и 59-й отдельный танковый Киевский Краснознаменный полк 60-й армии, где воюет и тридцатьчетверка мл. лейтенанта Кашникова.
«Командир танка лейтенант (так в тексте — Авт.) — Кашников в боях за освобождение Родины проявил мужество и отвагу. Поддерживая одним танком пехотное подразделение, ворвался в населенный пункт Вышполь, сильно обороняемый противником, ввел туда пехоту, уничтожив при этом 1 пушку, минометную батарею с расчетом и до 30 солдат противника… «
И вот приказ от 15.02.44 — о награждении орденом Красной звезды. Потом госпиталь. Потом мы находим нашего героя уже в 126-м танковом полку 17-й механизированной бригады 5-го гвардейского Механизированного Львовского Краснознаменного корпуса… И можем следовать за ним через Польшу к границам Германии.
«Участвуя в боях, проявил себя как храбрый, мужественный офицер. В боях за Лабендзюв и за реку Чарна Нида уничтожил 1 танк Т-6 («тигр» — Авт.), 2 огневых точки и до 50 солдат противника. В боях в районе Пётркув уничтожил 3 противотанковых орудия и до 75 солдат и офицеров противника. При отражении атаки противника на тылы корпуса в районе Гиммель уничтожил 2 СУ-75, 2 бронетранспортера, 2 противотанковых орудия и до 50 солдат и офицеров противника… В настоящее время товарищ Кашников находится в части. «
Командир 126-го танкового полка — Герой Советского Союза гв. капитан Тарасов представляет нашего земляка к ордену Отечественной войны 1 степени. Приказ подписан. 14 марта 1945 года. В тот самый последний перед наступлением день, когда личный состав бригады отдыхал, мылся в бане, а штаб «выехал на рекогносцировку маршрута в исходный район. Была поставлена задача — выйти к реке Нейсе и овладеть переправой…»
Продолжение следует.
***
фото: Мария Орлова (кадр из фильма «Солдаты Орловы», 1985 г.);Памятник танку в одной из частей ГСВГ, 1990 г.;Петр Кашников.