Первая четверть заканчивается!
Самое время вспомнить об оценках
Чтобы немного разрядить неизбежно возникающую в конце четверти обстановку нервозности и неуверенности в себе, мы попросили известных горожан вспомнить их первые двойки. И вот что они нам рассказали
Алексей Райдер, директор областного департамента образования и науки:
— Когда я учился в школе, у нас была традиция: сильные ученики помогают слабым. Иногда это правило мы воспринимали слишком буквально. Помогали неуспевающим не только с домашними заданиями, но и на контрольных. Помню, как-то в шестом классе на уроке математики писали самостоятельную работу, я решил вначале помочь товарищам решить их задания, а потом уже взяться за свои. Но не рассчитал. В результате второй вариант сделал, а свой — первый — не успел. Прозвенел звонок… Зато я вынес хороший урок на всю жизнь: надо уметь правильно распределять время и расставлять приоритеты, чтобы успевать сделать все, что запланировал.
Ольга Ройтблат, ректор ТОГИРРО:
— В школе у меня двоек не было, я была страшная перфекционистка. Зато пару, которую мне вкатили, когда я училась в ТГУ на факультете романо-германской филологии, запомнила на всю жизнь. Мы сдавали зачет по страноведению, надо было рассказать какую-то тему на английском, и одно из слов я произнесла в искаженном варианте. Преподаватель Александр Сергеевич Лебедев переспросил: «Что? Что?» Я снова повторила. И он закатился от смеха. Оказалось, что вместо официального термина получилось слово из ненормативной лексики. Для меня та двойка была трагедией. Но она же стала и уроком, чтобы больше таких досадных ошибок не допускать. И потом, когда я была директором школы, всегда говорила учителям: «Одну двойку получает ученик, остальные вы ставите себе. Делайте выводы». Я уверена, что двойка не должна давить на ученика, она должна быть стимулом к развитию.
Андрей Крамарский, председатель общественной организации «За безопасное детство»:
— Нет, ну двойки-то у любого нормального человека должны быть… Ой, а если это прочитает моя дочь? Ну ладно! Первую двойку не помню, а вот обидная была по географии, потому что получил я ее не за то, что не смог разобраться с предметом, а из-за разгильдяйства. Просто не выучил урок. Вернулся домой, выучил тему и еще больше расстроился от того, что она была простейшая.
Марина Жабровец, заслуженный работник культуры, кандидат педагогических наук:
— Школу я стараюсь не вспоминать, я воспринимала ее как один долгий кошмар. На мой взгляд, вообще вся система оценок должна быть пересмотрена. Они не стимулируют тягу к знаниям, а убивают ее на корню в самом хрупком детском возрасте. Eсли бы не моя семья, я бы никогда не потянулась к книгам, к искусству, к знаниям. Наоборот, оттолкнулась бы от них навсегда, «благодаря» школе. Вижу порой, какими интеллектуально и личностно покалеченными приходят из школ наши абитуриенты… Реанимировать их приходится годами.
Андрей Голоус, с 2006 по 2016 годы заместитель главы городской администрации:
— Классе в четвертом наделал кучу ошибок в сочинении на тему нефтяной промышленности, кажется. Учился-то я в уватской школе, поэтому нам часто задавали что- то подобное. Родители меня ругали — они сами люди рабочие, поэтому за мое образование очень переживали и спрашивали строго. Тогда я исправил свою оценку и сегодня, как смею надеяться, пишу достаточно грамотно.
Ирина Бибеева, заслуженный артист России, профессор института культуры:
— В школе двоек у меня не было, училась на круглые пятерки, но однажды двойка у меня все-таки была — в музыкальной школе. Самое обидное, что получила я ее по любимому предмету — сольфеджио. Это был первый урок у педагога Веры Пановой. Подружки рассказала мне что-то веселое, и я засмеялась. Тут мне двойку и влепили — за поведение. Зато потом сольфеджио стал моим любимым предметом, я участвовала в олимпиадах и неоднократно побеждала. И музыкальную школу потом окончила с красным дипломом.
Андрей Соколов, игрок в мини- футбол, чемпион России в составе «Тюмени»:
— Я хорошо учился в школе. Одно время даже шел на серебряную медаль. Но, как говорится, шел-шел, да не дошел. Кстати, даже не помню, чтобы у меня были двойки. А нет, вспомнил.
Я переехал из Качканара в Тюмень, когда перешел в десятый класс. К нам, футболистам, учителя относились несколько недоверчиво, потому что мы много пропускали: то игры, то тренировки.
Очень любил литературу, правда, учитель по этому предмету не шла на уступки. Она не хотела понимать, что я не прогуливаю, а играю в мини-футбол. Мы постоянно должны были рассказывать стихотворения наизусть. Eсли этого не делали, то получали кол. И неважно, в школе ты или нет. Не сдал — кол. Как-то приезжаю с одного турнира, а у меня вместо отметок забор стоит из трех колышков. Потом я, конечно, все рассказывал, исправлял единички. Учил стихотворения в поездах, когда выезжали на соревнования в другие города. До сих пор помню монолог Чацкого «А судьи кто?» из «Горя от ума» Грибоедова, «Я вас любил…» Александра Сергеевича Пушкина.
Однако ситуация с колышками все равно раздражала. Ну не мог я не поехать на игры. Хотя и педагогов можно понять. Моя мама — учитель, тетя тоже работает в этой профессии. У них много отчетности, куча документов и всего прочего.
Сюзанна Иванова, солист группы «Джаст Сьюзи»:
— Двойка у меня была только одна — за поведение. Обидно ли было? Конечно! Я же просто по партам побегала, что такого? В учительской (смеется). Просто в деревенской школе учительская — это соседний свободный класс. Вот мы и побегали, а где еще? Поругали нас тогда сильно…
Рафаэль Гольдберг, главный редактор:
— Самая первая двойка? Нет, не помню. Скорее всего она была по чистописанию. Этот предмет и сейчас мне не под силу. Чужой почерк понимаю лучше, чем свой.
Но одну из первых двоек по математике помню хорошо. Кажется, в конце первого класса я не выполнил домашнее задание по арифметике. Списал в тетрадь примеры столбиком, поставил «=», а сосчитать забыл. Ну меня и подняла учительница — прочитать мои ответы. А я начал. угадывать. Надо было получить восемь, а я сказал — пять.
С тех пор проникся уважением к устному счету вообще и к числам в частности. Мой любимый вопрос: каков порядок цифр? Хорошо считаю в уме. И даже в супермаркете, глядя на свою корзину, всегда знаю, приблизительно, какую сумму выбьет касса. Погрешность — процентов пять.
Сотрудникам со мной трудно — ловлю их на ошибках в цифрах. В свободное время расставляю цифры в судоку.
Опрос провели Инна Горбунова, Ирина Ильина, Константин Лубин, Мария Самаркина.
ФОТО ИЗ АРХИВА РEДАКЦИИ
***
фото: