У каждого приговора есть предисловие
Мама Натальи Фоминой хотела, чтобы дочка, как и она, стала педагогом. Мамина близкая подруга — врач — настаивала, что девочке обязательно надо учиться медицине. Наталья слушала-слушала и пошла в… прокуроры.
— Хотя с юридическим образованием среди близких у меня никого не было, — говорит старший помощник прокурора Центрального округа города.
Наталье Фоминой эта работа пришлась по душе. В органах прокуратуры Наталья Анатольевна работает уже более 15 лет, В суде она поддерживает государственное обвинение по уголовным делам, связанным с преступлениями против собственности, здоровья и жизни человека, половой неприкосновенности. Это направление выбрала, будучи еще студенткой юридического факультета ТюмГУ.
— Почему именно это? — спрашиваю.
— Скорее всего, из-за обостренного чувства справедливости, которое с юности не давало мне покоя. Ведь это только звучит так — обвинитель. На самом деле прокурор — защитник пострадавшей стороны. И когда я требую наказания для обвиняемого, то делаю это исключительно чтобы восстановить — насколько возможно в сложившихся обстоятельствах — права потерпевшего. Бывает, что люди, совершенно далекие от уголовно- процессуальной практики, спрашивают: как я, постоянно сталкиваясь с преступниками, умудряюсь сохранять спокойствие и объективно оценивать ситуацию, не поддаваясь эмоциям? Отвечаю, что к любому человеку — даже если я уверена в его виновности, всегда отношусь в первую очередь как к человеку. И сужу не о нем самом, а о его поступке. Не люблю ярлыков и преждевременных выводов. Мой опыт показывает, что и под внешним благополучием могут скрываться страшные вещи.
И за явным преступлением может стоять не злой умысел, а череда событий, которым обвиняемый не сумел противостоять.
— Интересно… И что должен делать в таких случаях прокурор? Все равно настаивать на наказании?
— К счастью, законом на такие случаи предусмотрены смягчающие обстоятельства, которые позволяют — в зависимости от ситуации — облегчить наказание.
Государственный обвинитель Наталья Фомина нашла законные основания, чтобы парня, обвиняемого в краже вещей из дачного домика, отпустили из-под стражи. Суд, изучив материалы уголовного дела, поддержал сторону обвинения. Выяснилось, что парень (он родом из Ленинградской области) с малолетства — сирота. Мама погибла, когда ему было лет пять. Через некоторое время отец, не справившись с бедой, покончил жизнь самоубийством на глазах у сына. Мальчик от пережитого стал заикой. Eго забрали в детдом, где из-за дефекта речи и застенчивого характера ему так и не удалось влиться в коллектив. Пожалуй, более-менее уверенно он почувствовал себя, когда получил от государства небольшую, но все же собственную жилплощадь. Хотел начать самостоятельную жизнь, но вмешались черные риелторы. Они обманом отправили сироту в Новосибирск, а там у него украли документы и деньги.
— Оттуда он позвонил соседке и узнал, что в его квартиру уже водят потенциальных покупателей, — говорит Наталья Анатольевна. — Чтобы не лишиться жилплощади, парень решил поскорее вернуться домой на перекладных — ему помогали таксисты, дальнобойщики, сотрудники ГИБДД… И да, он честно рассказал, что ему приходилось подворовывать на дачах, но брал немного: какую-нибудь еду и вещи, чтобы надеть. Попался он на дачной краже в Тюмени.
Когда суд объявил парню, что его отпускают из-под стражи, он растерялся. Потому что не знал, куда ему податься на свободе и как, больше не преступая закона, добраться домой.
— Я выяснила, как это можно сделать. Оказывается, центры социальной помощи имеют возможность приобрести для человека, оказавшегося в сложной жизненной ситуации, билет на поезд до города, где его встретят представители местного социального центра и посадят на следующий поезд. Так мы и отправили парня домой. Надеюсь, что у него все благополучно…
Бывают в прокурорской работе и обратные ситуации, когда гособвинитель понимает, что человек заслуживает более строгого наказания, чем предусматривает законодательство. Наталья Анатольевна с болью — тот самый случай, когда ей сложно контролировать эмоции, — вспоминает историю семьи, глава которой держал в страхе домочадцев. Никто из окружения не догадывался, что как только дверь дома, где живут папа, мама и трое их детей, закрывается, там начинается ад. Отец избивал детей. Позже в суде он скажет, что это — просто строгое воспитание, а жена, которую он тоже бил, его поддержит. И только у старшей дочери хватит смелости рассказать всю правду о методах такого воспитания: когда человек, который должен быть защитой и опорой для детей, поднимает на них руку за любую — на его взгляд — провинность.
Провинностью он, например, считал, когда сын проигрывал спарринги на секции по боксу, — говорит Наталья Фомина. — Причем мальчик вообще не хотел заниматься боксом, папа отдал его туда ради первых мест на соревнованиях и требовал побед…
Eдинственное, что грозило такому родителю, — это весьма несуровое наказание по 116 статье Уголовного кодекса РФ «побои» (сейчас эта статья и вовсе административная). Но прокурор постаралась сделать все, чтобы семью, которую все долгое время считали благополучной, взяли под контроль специалисты по вопросам детства.
— Это самое сложное — работать с делами, связанными с несовершеннолетними. Вероятно, потому что у меня у самой двое детей. Один первоклассник, другому — одиннадцать.
— И как они рассказывают в школе, кем работает мама?
— Ой, честно, не знаю. Eсли старший и готовил такой доклад, то справился с ним самостоятельно. Я пока подробно не рассказывала сыновьям о своей профессии, но некоторые ее особенности они знают. Например, когда другие мамы в субботний день идут гулять с детьми в парк, их мама может надеть форму и пойти на дежурство в суд.
…Что ж, скоро у сыновей Натальи Фоминой появится новая тема для рассказа о маме. Нам стало известно, что к 75-летнему юбилею областной прокуратуры, который она отмечает 23 сентября, младшего советника юстиции Фомину за добросовестную службу наградят грамотой генерального прокурора Российской Федерации.
***
фото: Наталья Фомина.