«Кузькина мать» с Новой Земли
29 августа 1949 года, 70 лет назад, в Семипалатинской области (в настоящее время Республика Казахстан) проведено первое испытание атомной бомбы.
Объект N 700
Через пять лет еще один ядерный полигон появится на Новой Земле, группе островов в Северном ледовитом океане между Баренцевым и Карским морями.
Решение ЦК КПСС и советского правительства о его создании датировано 31 июля 1954 года. Записано: «Принять предложение Министерства обороны СССР (тт. Булганин, Кузнецов) и Министерства среднего машиностроения (т. Малышев) о проведении морских испытаний специальных изделий и торпед всех типов в районе юго-западной части острова Новая Земля и о строительстве для этой цели морского научно-исследовательского полигона (объект N 700).
В «Спецстрой-700» входило тринадцать батальонов. Строить предстояло центральную базу полигона — причалы, здания научно-технического комплекса, служебные помещения и жилье (зона «А»), специальные сооружения для сборки зарядов (зона «Б»), а также аэродром (зона «В»), на котором базировались эскадрилья особого назначения (на время взрыва), транспортная авиация и полк истребителей (для прикрытия полигона с воздуха от налетов авиации потенциального противника).
Тогда не исключалось, что американцы могут совершить ядерные удары по СССР с воздуха. Сейчас известно, что среди объектов такого нападения значилась тыловая Тюмень. Но Новой Земли в рассекреченных в прошлом году документах ЦРУ нет: американцы не подозревали.
Все казармы и другие служебные помещения были щитовыми деревянными. В бухте Черной организовали «лесную гавань», куда сгружали заготовленные в Игарке и Ханты-Мансийске (Белогорский лесокомбинат, построенный в 1938 году — А.П.) пиломатериалы.
Всего же в создании новоземельского ядерного полигона участвовали специалисты десяти министерств и ведомств, двадцати НИИ и порядка сотни предприятий различного профиля.
Одновременно с военными строителями к островам Новой Земли устремились и силы Северного флота. Здесь базировались минные тральщики, большие охотники, танкодесантный корабль, буксиры, катера и баржи, объединенные в 525-й дивизион кораблей и судов специального назначения.
В разное время в этом соединении служили по призыву многие тюменцы, например, Василий Eфремов, будущий генерал-майор, начальник УКГб Тюменской области (1986-1991).
Отселение
Ко времени высадки на Новую Землю военно-строительных батальонов здесь проживало около 400 аборигенов-ненцев. Все новоземельское население возглавлял коренной житель Илья Вылка. За помощь в организации обороны островов от немецких десантов был награжден орденом Красной Звезды.
Первоначально промысловиков хотели переселить в поселок Лагерный в проливе Маточкин Шар — с благоустроенным жильем, электростанцией, интернатом, школой, клубом, баней и прачечной. В решении Министерства торговли СССР и Архангельского облисполкома «закрыть к 15 июля 1955 года промысловые участки, а охотников-промысловиков переселить в поселок Лагерный» оговаривалось, что им «разрешается производить в свободное от проведения испытаний время охоту в зоне полигона».
Тогда военные наивно полагали, что мирный труд на Новой Земле может соседствовать с испытательными ядерными взрывами. Вскоре стало ясно, что затея с переселением охотников в одно, пусть и более безопасное место, не имеет перспективы. Тогда промышлявшим на островах ненцам предложили отселение на материк, а самому 70-летнему председателю Совета Вылке выделили землю под строительство дома в Архангельске. Потом к причалам подошли грузопассажирские суда «Чиатури» и «Акоп Акопян». Все гражданское население целиком разместилось в их каютах. Вылка прожил в Архангельске недолго — тосковал по родине.
25 августа 1955 года было принято решение правительства о проведении первого испытания атомного оружия на Новой Земле.
Первый пошел!
В район испытаний прибыли высшие военные чины — адмирал Сергей Горшков и будущий главный маршал артиллерии Митрофан Неделин. Научное руководство взрыва осуществляли академики Николай Семенов, Eвгений Федоров, будущий председатель советского комитета защиты мира (с 1979), и Сергей Христианович.
Ядерное изделие собрали в специальном сооружении в заливе Рогачева. С особыми предосторожностями погрузили на тральщик, которым командовал контр-адмирал Николай Сергеев, будущий начальник Главного штаба ВМФ СССР (пожалуй, в истории флота это был первый случай, когда адмирал командовал тральщиком). Eго переход в губу Черная прикрывался с моря боевыми кораблями, а с воздуха истребителями.
Для изучения факторов воздействия атомного оружия на боевую технику требовались корабли-цели. Первоначально ими стали три эсминца Северного флота — «Карл Либкнехт», «Гремящий», «Куйбышев», несколько минных тральщиков и устаревших транспортов. Позже в Молотовске (сейчас Североморск) специально организовали 241-ю бригаду опытовых кораблей. Это уникальное соединение постоянно пополнялось кораблями Северного и Балтийского флотов и насчитывало шесть эсминцев, десять больших охотников, семь подводных лодок, в том числе две немецкие трофейные, и 14 минных тральщиков. Под «натурные испытания» ядерного оружия отрядили боевые заслуженные корабли Великой Отечественной войны. Более того, «Гремящий», например, ходил под гвардейским флагом, а «Грозный», «Валериан Куйбышев» и подлодка Л-22 были награждены орденами Красного Знамени. Вместо того, чтобы со временем отправить на вечную стоянку у почетного причала, их поставляли под удар атомного молота. А в июле 1955 года заместитель главкома ВМФ адмирал Николай Басистый, сам участник Великой Отечественной войны, подписал директиву о подготовке к испытаниям у Новой Земли крейсеров «Чкалов» и «Адмирал Ушаков», двух эсминцев проекта 56, двух подлодок и двух сторожевиков проекта 50. Но «Чкалов» был построен в 1949 году, «Ушаков» — в 1953-м, эсминцы проекта 56 и сторожевики-«полтинники» еще только-только начали вводить в состав военно-морских сил.
Ветеранам флота особенно жаль гвардейский эсминец «Гремящий». Для сравнения, в 2005 году в Китае на вечную стоянку в качестве корабля-музея был поставлен эсминец «Фушунь». Все бы ничего, но, оказывается, речь идет о бывшем советском эсминце «Резкий», который построили в Комсомольске-на-Амуре по проекту 7, а в 1955 году передали китайским морякам с нашего Тихоокеанского флота. Между тем, гвардейский «Гремящий», краснознаменный «Грозный» и заслуженный ветеран «Разъяренный» построены по тому же проекту.
В 10 утра 21 сентября 1955 года был выдан сигнал на подрыв ядерного заряда, спущенного на тросе в воду с минного тральщика Т-393. Все остальные «мишени» располагались на шести радиусах (от 300 до 3000 метров) бортом и носом к эпицентру взрыва. Подлодки — в надводном и подводном положении.
Очевидец взрыва вице-адмирал Eвгений Шитиков, тогда капитан 1-го ранга, рассказал: «Губа Черная была холодна и спокойна. И вдруг…»
Тральщик Т-393 просто испарился в атомном пламени. Эсминец «Урицкий», находившийся ближе всех к эпицентру взрыва, сразу же затонул. Остальные корабли и подводные лодки хоть и в разной степени, но выдержали удар. В испытаниях участвовало 100 собак. С кораблями затонули шесть животных, лучевая болезнь поразила двенадцать. Остальные «не пострадали».
Об испытании 1955 года сняли специальный фильм. Назвали его без затей «Первый подводный атомный взрыв».
«Царь-бомба»
Среди ученых-атомщиков ходил такой анекдот: «В России есть царь-колокол, который никогда не звонил, есть царь-пушка, которая никогда не стреляла, и есть царь-бомба, которая никогда не взрывалась…» Последнее утверждение не совсем точное: царь-бомба была взорвана, правда в половину своей мощности.
Летом 1959 года в Москву для официального открытия в парке Сокольники первой американской выставки потребительских товаров приехал вице-президент США Ричард Никсон. Через десять с лишним лет он вернется в столицу СССР в качестве президента и будет вести плодотворные переговоры с Леонидом Брежневым. Но это уже будет другой Никсон и другая Москва. А в 1959 году в общении с Никитой Хрущевым это был скорее бой на ринге.
Они остановились в павильоне, где были выставлены образцы кухонной техники. Здесь и состоялся знаменитый спор. Никсон заметил:
— Не лучше ли сравнить качество наших стиральных машин, чем мощь наших ракет? Разве не такого соревнования вы хотите?
— Да, мы хотим такого соревнования! — закричал Хрущев. — Это ваши генералы кричат о ракетах, а не о кухонной утвари, это они грозят нам ракетами, это они хорохорятся, что могут стереть нас с лица Земли. Но этого мы, конечно, никому не позволим сделать. А тем, кто попытается, мы покажем, как говорят у нас в России, кузькину мать.
И показали. В заводских цехах Арзамаса-16 супербомба не помещалась. И ее решено было собирать прямо на железнодорожной платформе, соорудив вокруг нее стены. По завершении работ одну из стен разобрали, и платформа отправилась на Кольский полуостров, где бомбу ждал стратегический бомбардировщик Ту-95. «Кузькина мать» не помещалась в бомболюке — потребовалось специальное устройство для подъема и крепления 20-тонной махины.
17 октября 1961 года Хрущеву доложили о готовности к проведению эксперимента. Выступая на открытии XXII съезда КПСС, Хрущев не выдержал и отвлекся от утвержденного текста отчетного доклада:
— Очень успешно идут у нас испытания и нового ядерного оружия. Скоро мы завершим эти испытания. В заключение, вероятно, взорвем водородную бомбу мощностью в 50 миллионов тонн тротила. Мы говорили, что имеем бомбу в 100 миллионов тонн тротила. И это верно. Но взрывать такую бомбу мы не будем, потому что если мы взорвем ее даже в самых отдаленных местах, то и тогда можем окна у себя выбить. Но взорвав 50-миллионную бомбу, мы тем самым испытаем устройство и для взрыва 100-миллионной бомбы.
Несколько раз слова Хрущева прерывались бурной овацией делегатов съезда.
Мировые агентства прервали свои передачи, чтобы сообщить сенсационную новость из Москвы.
Два министра: обороны — маршал Родион Малиновский и средмаша Eфим Славский вылетели на специальном самолете, чтобы проследить за взрывом «кузькиной матери» и немедленно доложить об успехе Хрущеву. Шел последний день съезда, и сообщение об испытании супербомбы должно было стать его финалом.
Ту-95 стартовал с аэродрома под Оленегорском, быстро пересек Кольский полуостров, море и в расчетный точке над Новой Землей сбросил груз. «Царь-бомба» сработала 30 октября 1961 года в 11 часов 33 минуты по московскому времени. Высота взрыва — четыре тысячи метров.
Серый снег
Все, кроме самого факта взрыва, тогда было засекречено. Потребовалось немало лет, чтобы по воспоминаниям ушедших из жизни участников тех событий восстановить хронику происходящего. Академик Юрий Трутнев рассказал: «Световая вспышка была настолько яркой, что, несмотря на сплошную облачность, была видна на тысячекилометровом удалении. Клубящийся гигантский гриб вырос до 70-километровой высоты. В заброшенном поселке — в 400 км от эпицентра — порушены деревянные дома, а каменные лишились крыш, окон и дверей. Мощность взрыва в десять раз превысила суммарную мощность всех взрывчатых веществ, использованных всеми воюющими странами за годы Второй мировой войны, включая американские атомные взрывы над городами Японии».
А над ямальской тундрой неделю падал серый снег, похожий на пепел.
Главный творец «царь-бомбы» академик Андрей Сахаров вспоминал: «Вручение наград происходило в Кремле, в очень торжественной обстановке. Хрущев прицепил мне третью звезду Героя Социалистического Труда рядом с двумя другими и расцеловал. После церемонии Хрущев пригласил нас в банкетный зал: меня посадили на почетное место между Хрущевым и Брежневым. Хрущев опять произнес речь. благодарил нас за нашу работу и говорил, что она препятствует возникновению войны.»
Споры о необходимости взрыва «царь-бомбы» на Новой Земле продолжаются. Одни считают, что «кузькина мать» приблизила заключение договора о прекращении испытаний ядерного оружия в атмосфере, на земле и на воде. Другие доказывают, что «атомные проекты» США и СССР в то время стремительно приближали человечество к ядерной войне. Будем надеяться, что «кузькина мать» с Новой Земли осталась в истории как пример политического безумия.