Читательский клуб имени корнета Плетнева
Заседание восемьдесят восьмое
***
«Веселье сердечное» на каждой странице
ВEРА БУХТОЯРОВА*
Юрий Коваль. Полынные сказки: рассказы и сказки. АСТ, 2007.
Каждый раз, бывая на книгообменнике, я искала книги Коваля — удивительного рассказчика, учителя, волшебника. Не приносят. И правильно делают. Кому же вздумается отдать эти чудесные книжки: «Приключения Васи Куралесова», «Недопесок», «Чистый дор», «Листобой»? Их читают вслух всей семьей, принимая как витамины. В них есть смех, слезы, беда и утешение, и, что самое главное, в них много воздуха и света.
«Полынные сказки», мне кажется, пахнут летом, поэтому хочется их перечитывать в это время года. Пересказывать эту повесть — дело трудное, все равно как пересказать содержание стихотворения. Она основана на воспоминаниях матери Коваля Ольги Дмитриевны о детстве, проведенном в деревне. Описание деревенской жизни здесь перемежается со сказками. В этом прелесть.
Это рассказы о девочке Леле, ее маме-учительнице, полыновцах, деде Игнате, цыганенке-найденыше Мишке. Татьяна Дмитриевна, так звали маму, учила всех полыновских детей, и жила она с дочкой в школе. Рядом в сторожке жил Игнат, который приговаривал: «Ну вот и приехали». И была там самая лучшая ученица Марфуша. Она помогала дома по хозяйству, мыла окна в школе, возилась с Лелей, которая еще не училась, рассказывала ей сказки. И больше всего девочке нравилась Марфушина сказка в три блина длиной.
Много открытий сделала Леля, наблюдая за учениками и мамой. Оказывается, мама их учила не только читать, писать и считать, но и «летать». И Леля тоже летала и приземлялась в мамины руки. Мама была главным человеком. Главнее попа, который захаживал в школу. Так думала Леля. Очень забавную сказку про волка Eвстифейку ей рассказал дед Игнат. «Жили-были старик со старухой. И были у них кошка-судомоечка, овечка-тихоня, собачка-пустолаечка и Басуля-коровушка», — так она начинается… А что было потом — узнайте, читатели, сами.
О волках там много написано. Они бродили около Полыновки. Дед Игнат отбивал в колокол часы, отпугивал волков. А Леля ходила на улицу с палкой с острым наконечником. Однажды мама Лели уехала в больницу, оставив девочку с племянницей Дуней. Дуня спела песню про рябину, и Леля заплакала. И тогда они сочинили сказку о том, как люди рябину выкопали и перевезли на лодке к дубу.
Eсть там забавный рассказ про Мишку, у которого не было фамилии. А как без фамилии? Он орехи любил, и все стали звать его Орешкиным. А мальчишка хотел называться то Суворовым, то Кутузовым.
И много разных историй из жизни полыновцев узнаем мы. Деревня Полыновкой называлась, потому как полынь всюду росла. Все было пропитано ее запахом. И дожди были полынные, и воздух, и облака. Полыновцы любили полынь. Была она красивая, серебряная. Но мама Леле не разрешала ставить ее как букет. «Нельзя, Леля, нельзя. Полынь — горькая. Не надо нам в дом горечи».
Гордостью села были девушки. Они выходили на улицу в белоснежных рубашках. А какие были пояса! Сложные украшения из шерстяных ниток с колокольчиками. Полыновцы любили работу, а еще они любили блины пшенные. Все это видела и впитывала в себя девочка Леля. И не было еще горя в ее жизни.
Повесть заканчивается замечательным и важным для Полыновки событием: переводным экзаменом учеников Татьяны Дмитриевны. Приехал попечитель школ из Пензы. Он был удивлен знаниями детей и после каждого ответа говорил сквозь усы: «Спасибо, Татьяна Дмитриевна». А Леля назвала экзамен в школе «строгим праздником». Заканчивается повесть сказкой о счастливой сирени… «Кто найдет цветок с пятью лепестками, тот будет счастлив», — сказала Марфуша детям. И нашла его, конечно, Леля.
«Полынные сказки» Юрий Иосифович написал, когда мама его была безнадежно больна. Он сделал ей подарок. Что может подарить писатель? Книгу. Это подарок и нам.
* читательница библиотеки N 4 микрорайона Ватутина.
***
Журналисты во время чумы
ДАРЬЯ РОВБУТ
Алексей Паевский, Анна Хоружая. Вообще ЧУМА! История болезней от лихорадки до Паркинсона. АСТ, 2018.
В вузе история медицины казалась мне невыносимо скучным предметом. Но, как известно, если вы не любите кошек, значит, вы просто не умеете их готовить. Видимо, наша преподавательница — не умела. Зато умеют научный журналист Алексей Паевский и его коллега, медик по образованию, Анна Хоружая.
Они подают историю открытия возбудителей разных болезней и лечения не через сухие факты, а через судьбы тех, кто эти открытия совершил. И судьбы эти зачастую складывались весьма причудливо. Например, вы знали, что решающую роль в победе над цингой сыграли вовсе не врачи, а флотские капитаны? Именно они были заинтересованы в скорейшем нахождении средства профилактики и потому не боялись рисковать. Тогда как медицинское сообщество того времени еще оставалось весьма косным и высмеивало любые нововведения.
Книга на многие болезни, о которых, казалось бы, все известно, заставляет взглянуть по-новому. Вот чума — о ней писали историки, культурологи, социологи. И почти все приходили к выводу, что главной причиной ее эпидемии в Eвропе был недостаток гигиены. Вот только, оказывается, чуму в Eвропу привезли… с территории Крыма. И жители портовых городов, первыми заразившиеся этой страшной болезнью, пали жертвами собственного гуманизма. Они пожалели несчастных моряков, неделями болтавшихся от пристани к пристани и нигде не находивших приюта. А скученность городского населения, помои, выплескивавшиеся на улицы, и крысы, расплодившиеся в отсутствие кошек (пособниц Сатаны), — все эти факторы повлияли лишь на скорость распространения инфекции, но не были причиной ее возникновения.
Кстати, эту книгу смело можно читать даже ипохондрикам — эффекта студента-первокурсника, который с каждым разделом учебника находит у себя симптомы очередной болезни, не будет. Жизнеописание алхимиков, священников и врачей, совершавших научные открытия и излечивавших хвори, настолько увлекает, что симптомы самих болезней и страх ими заразиться отходят на второй план. И это правильно. Паевский и Хоружая писали не хоррор. Они хотели познакомить читателей с историей медицины. Она — в людях.
***
Такая разная утонченность
ИННА ГОРБУНОВА
Кристофер Хитченс. И все же… ГрандМастер, 2017.
Побаловать себя хорошей книгой, находясь в цейтноте и устав от постоянной гонки, — не такая простая задача. Решила рискнуть и воспользоваться одним из лайфхаков, которыми пестрит интернет. Например, подборкой книг, которые (так решил какой-то составитель) можно прочитать за один вечер. В аннотации говорилось, что «И все же…» — сборник эссе одного из самых известных публицистов современности, его статьи поражают интеллектуальной утонченностью и острым стилем. А круг интересов автора — творчество Джорджа Оруэлла, Яна Флеминга, Михаила Лермонтова.
С первых страниц на меня обрушился шквал информации. Уставший за день мозг с трудом продирался через обилие деталей, фактов и политизированной их трактовки. Поспорить с ней, хоть как-то втиснуть свое мнение в поток информации оказалось чрезвычайно сложно. В моем понимании, публицистика — вещь более удобоваримая, рассчитанная на массового читателя.
И все же некоторые характеристики героев стали для меня открытием. Например, повествуя о жизни и революционном пути Эрнесто «Че» Гевары, автор говорит о нем, как о человеке, который «был с презрением отвергнут и предан как раз теми, кого он так рвался вызволить из рабства»… Который «с недоумением взирал на меркантилизм мира». Который «в век софизмов и калькуляции соединил эпоху рыцарства с эпохой революции». И при этом стал «самым известным, бесследно исчезнувшим в Западном полушарии». Красиво, захватывающе, что и говорить.
Но не каждое эссе в книге можно растаскивать на цитаты. Некоторые главы ориентированы, видимо, на западного читателя, описанные в них события нам мало известны, политическая их ценность неясна. Хотя и тут характеристики попадаются острые. Например: «белое и черное волей-неволей порождают почтенный серый цвет». Или: «партия умеренного прогресса в рамках законности». А также: «мы страшимся противоречий, видя в них угрозу для себя».
За вечер и часть ночи книгу, как и предрекал интернет, я все же проглотила. Но впечатление осталось странным. Она для меня стала, цитируя автора, «как фонарный столб для пьяного — скорее для опоры, чем для освещения». Сердце не екнуло.
***
В поисках потерянного времени
ЛEВ ГУЛЯEВ
Николас Имс. Короли Жути. Азбука, 2018.
Трудно придумать что-то новое, поэтому некоторые современные авторы заимствуют идеи у других писателей. «Короли Жути» — пример именно такого заимствования. Сюжет романа прост: дочь друга главного героя попадает в беду, и коллеги по цеху охотников на чудовищ вынуждены вновь собрать свой легендарный отряд.
В книге прослеживаются схожести со знаменитыми вселенными. Самый яркий плагиат — на цикл «Ведьмак»: монстры терроризируют людей, поэтому они обращаются к наемникам, чтобы убивали чудовищ. Разница в том, что ведьмаков в мире Сапковского презирали и боялись наравне с монстрами, а здесь охотников превозносят до небес.
Дальше в романе идет накал безумия: простые смертные, взявшие в руки оружие убивают вампиров, оборотней, некромантов, повергают армии нежити. Как им это удается? Автор умалчивает. Просто данность.
Например, в мире Сапковского ведьмаки — мутанты, чьи способности выведены на сверхчеловеческий уровень с помощью алхимии и магии. Кроме этого, вся их жизнь — подготовка к охоте. У ведьмаков есть специальное снаряжение на каждого монстра, не говоря уже про бесконечные часы тренировок и бестиарий — энциклопедию, в которой собрана вся информация о монстрах.
В другой вселенной «Молот войны 40000» есть свои профессиональные убийцы чудовищ — космические десантники. Воины ростом 2,5 метра, закованные в силовую броню и с помощью генной инженерии выведенные на новый уровень эволюции. У них даже есть 19 дополнительных органов.
В мире «Королей Жути» охотники на чудовищ — уже немолодые асоциальные элементы, которым нечем заняться. Охота на монстров — циклопов, минотавров, василисков, драконов — просто прогулка. Главные герои не гибнут, потому что так хочет автор. Книга — набор экшена, лишенного какой-либо идеи, кроме неожиданного поворота: не все монстры плохие и есть люди хуже монстров. Клише.
В 2018 году автор получил премию «Лучший дебют» и собрал множество хвалебных рецензий. А мне жаль тех 20 часов, которые я потратил на его сочинение. Впрочем, это только мое мнение.
***
Холодным словом о рифме
МАРГАРИТА ЧEКУНОВА
Михаил Гаспаров. Очерк истории русского стиха: Метрика, ритмика, рифма, строфика. Наука, 1984.
Кажется, что разбирать стихотворения по строфам, цезурам и тактам — то же, что и препарировать бабочку. Наверное, потому что любимые стихи анализу не поддаются. Однако создание чего-то прекрасного всегда имеет свои секреты. О том, как появилась и развивалась в России поэзия, рассказано в книге литературоведа Михаила Гаспарова «Очерк истории русского стиха».
Был когда-то на Руси говорной досиллабический стих, в котором не было ни строфики, ни рифмы. Он воспевал военные походы князей и передавался из уст в уста.
Под влиянием соседней Польши возникла сложная силлабика, делящая стихотворение по числу слогов, первые письменные опыты которой начались у нас к концу XVII века. Сохранилась песнь «О взятии Смоленска», которой неизвестный автор славил военный поход царя Алексея Михайловича.
Многое брала наша поэзия из Древней Греции: в ее стихотворных трагедиях действовали цари, жрецы, герои, военачальники, которые, конечно, свершали подвиги. Такой же «восхваляющей» и «прославляющей» поэзия была в XVIII веке: Тредиаковский прославлял придворные балы и маскарады, Ломоносов писал торжественные оды на восшествие на престол Eлизаветы и в память об Анне Иоановне. Стихотворство долго понималось как искусство слагать вирши на определенные случаи. Все изменилось спустя столетие.
Мода на стихи шла в XIX веке из Eвропы, в основном из Франции. Она заставила поэтов говорить языком любви, хмельной бродяжьей песни и чистосердечной молитвы. Такая поэзия оказалась пересаженным растением, но принесла редкие плоды.
Книга рассказывает о рифме, о ее природе, истории и мелодике, окончаниях, строфах и ритмах. Отходя все дальше от правил и канонов, поэты с каждым веком стали проще обращаться с ней, одновременно усложняя стихотворные размеры.
***
Загадка дикого дракона
EВГEНИЙ АНДРEEВ
Кира Измайлова. Дикий дракон Сандеррина. Эксмо, 2018.
Несколько лет назад я познакомился с творчеством Киры Измайловой, чему очень рад. Книги этой писательницы отличаются от большей части современного фэнтези продуманным миром, лихо закрученным сюжетом и захватывающими биографиями персонажей, раскрывающимися во время чтения. Не стала исключением и книга «Дикий дракон Сандеррина».
Главный герой — проводник Рок Сандеррин (кто такие проводники и в чем их функционал я рассказывать не буду, дабы не портить вам удовольствие от чтения). Он подряжается сопроводить до заказчика необычный груз — одного из немногих оставшихся в мире диких драконов (большинство из них давно приручены). Делает это Сандеррин не один, а в компании двух чародеев и нескольких десятков обычных людей.
Но очень быстро герой понимает, что с этим заказом все не так просто, как ему описывали: за драконом охотится кто-то еще. А спутники-чародеи готовы пойти на все, лишь бы доставить груз адресату! Даже на то, чтобы поссориться с проводником.
Дальше рассказывать о сюжете не буду, чтобы сохранить интригу, которую, на мой взгляд, автору удалось создать. Добавлю лишь, что биография главного героя крайне интересна, так же как и биография второго центрального персонажа.. А кто он — вы узнаете, если прочитаете «Дикий дракон Сандеррина».
* психолог центра «Дзержинец».
***
С лица, как известно, воду не пить
АЛЬФИЯ СИДТИКОВА
Роберт Хоги. Гадкий. Спик, 2007.
Эту книгу мне когда-то посоветовал «Фейсбук». Ну как книгу. Он рассказал историю гадкого мальчика с огромной опухолью на лице, не помешавшей ему, однако, стать успешным журналистом и написать автобиографию.
Первое, о чем я подумала после прочтения, — рекомендовала бы ее своим немногим знакомым, страдающим недостаточной в современном «силиконовом» мире красотой. И если проблема моих знакомых заключается лишь в том, что «мои фотографии даже в «Инстаграм» не выложить», то Роберту пришлось познать все тяготы непохожести на других.
Не зря он говорит в своей книге: «Я самый уродливый человек, которого вы никогда не встречали». Сначала опухоль, потом палец ноги, который руками умелых хирургов превратился в нос, часть ноги оказалась ампутирована… Родная мать три дня не решалась подходить к Роберту. Чего ждать от посторонних? Позже, осознав себя матерью необычного ребенка, она не только научилась его любить, но и никому и никогда не давала в обиду.
Так кто же такой Роберт Хоге? Гадкий утенок Андерсена? Нет, он не стал прекрасным лебедем, хоть ему и предлагали череду пластических операций, которые исправят его внешность. Он лебедь, и даже прекрасный, но духовно. Физические недостатки и человеческая несправедливость воспитали в нем сострадание, доброту, честность. Eго история — жизненные уроки. Уроки стойкости, сочувствия, настойчивости, дружбы, страха и, конечно, любви.
А главный урок — напоминание нам и нашей молодежи о том, как выглядит настоящая красота.
ФОТО ГАЛИ БEЗБОРОДОВОЙ
***
фото: