Незавидная была провинция
Окончание. Начало в NN 85 — 87.
Дни и ночи рыбного фронта
У Тюменской области во время Великой Отечественной войны был собственный фронт — Обь-Иртышский, рыбный. Тобольский, Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий госрыбтресты — как армии. Моторно-рыбные станции, рыбозаводы, консервные фабрики, рыбоучастки, ледники и холодильники -корпуса, дивизии, полки и батальоны. В партийных отчетах военная терминология: «Взять рыбу штурмом». Отличившихся на путине рыбаков награждали боевыми орденами и медалями. Невыполнение планов рассматривалось как вредительство, а судебные приговоры о лишении свободы заменяли отправкой на передовую в штрафные роты.
Плановые задания выполнялись путем круглосуточного использования живой силы в любое время года. Без ссылок на плохую погоду и без оглядки на сырьевые возможности водоемов и традиционных мест зимования рыбы и нерестилищ.
Особенность осетра и стерляди ложиться на зимовку в юровые ямы знали и использовали их в ограниченное время — в юровые дни. Проводили их как народные праздники, когда к ямам съезжались жители окрестных сел и деревень.
В войну все дни и ночи стали юровыми. В большую майну (широкую прорубь) бросали раскаленные на кострах валуны, чтобы расшевелить рыбу. Нетрудно представить, что происходило в яме, где осетры и крупная стерлядь лежали во много слоев. Спасаясь, рыба расходилась в разные стороны, путаясь в сетях, натыкаясь на остро заточенные крючки. Так поймали самого крупного осетра весом 116 кг. Зампред СНК СССР Микоян, курировавший пищевую и рыбную промышленность, разрешил сделать из этой рыбины чучело для Тобольского музея, а тушу и икру (2 ведра) зачли в план заготовки рыбы.
Распоряжением СНК СССР от 3 июня 1942 года N 10256 «разрешалось из рыбы, добываемой сибирскими трестами сверх плана каждого квартала, оставлять 50 процентов для потребления на месте». Омская область и выделившаяся из ее состава Тюменская ни разу не воспользовались этой льготой: планы по рыбодобыче, несмотря на варварский промысел, не выполнялись.
На места летели угрожающие телеграммы, отправлялись бригады уполномоченных и агитаторов. Доходило до того, что «в Приуральском районе на Ямбуринском рыбоучастке оказалось 14 уполномоченных, а рыбаков только 10…» Но «план рыбосдачи в 1944 году, — отмечалось в докладе Тюменского обкома ВКП(б), — не выполнен, недодано 214000 центнеров рыбы». Для понимания: «план Ямало-Ненецкого рыбтреста на 1944 год — 315000 центнеров, из них: красная рыба (осетр) — 4000 центнеров; лососевые (нельма) -4500; сиговые (сырок, муксун, пыжьян, щекур) — 176000; сельдь обская (ряпушка) — 70000; крупный частик — 35000; мелкий частик -25500 центнеров».
Как любое сражение, путина постоянно требовала людских резервов. 6 января 1942 года СНК и ЦК ВКП(б) приняли постановление «О развитии рыбных промыслов в бассейнах рек Сибири и на Дальнем Востоке».
Мобилизованных в действующую армию мужчин заменили женщины и спецпереселенцы из Западной Украины и Белоруссии, Прибалтики, Молдавии, Ленинградской области и других прифронтовых территорий. На НКВд СССР «возлагалось переселение на север — в низовья Оби, к Байдарацкой, Тазовской и Обской губе… 10 тыс. человек в 1942 году и 3 тыс. человек в 1943 году…»
1 апреля 1943 года секретарь Омского обкома ВКП(б) Кудинов и председатель облисполкома Eвстигнеев обратились к секретарю ЦК ВКП(б) Андрееву и заместителю председателя СНК СССР Микояну с просьбой дать указание НКВД о дополнительном завозе 25000 трудоспособных спецпоселенцев на рыбные промыслы Омской области.
По этому письму свое заключение для наркома внутренних дел Берии дал начальник ГУЛАГ НКВД Наседкин: «Учитывая, что освоение спецконтингента, переселенного в 1942 году для использования в рыбной промышленности в Омской области, происходит неудовлетворительно… значительная часть его не обустроена в хозяйственном и бытовом положении (живет в землянках), а также то, что в связи с использованием спецконтингента в угольной, нефтяной и лесной промышленности трудоспособные резервы из числа спецпереселенцев исчерпаны, просьбу Омского обкома ВКП(б) и облисполкома о переселении 25000 человек — спецпереселенцев в районы Крайнего Севера для использования в рыбной промышленности НКВД удовлетворить не может».
В 1944 году, после поголовной депортации в Сибирь калмыков, 11080 человек из них впервые познали, что такое рыбацкий труд. Всего Обь-Иртышский рыбный фронт дал стране более 3 млн центнеров рыбы.
Красная и белая рыба шла на номенклатурные партийные, советские, чекистские столы и в оплату поставок боевой техники, оружия и снаряжений от союзников по антигитлеровской коалиции. В краеведческом музее поселка Березово Ханты-Мансийского автономного округа хранятся изготовленные из кедровых плашек бочонки. В такой таре (на 5-10 кг) солили рыбу тугун, большие запасы которой находились в притоке Оби — Северной Сосьве (отсюда второе название тугуна-сосьвинская сельдь). Этот пряного посола деликатес весьма ценил премьер-министр Великобритании Черчилль как закуску под армянский коньяк.
Черная рыба — карась, щука, окунь, ерш, плотва — закладывалась в армейские котлы. Рыбные консервы пополняли бортпитание летчиков и подводников. Отходами рыбного фронта кормили заключенных ГУЛАГа.
Как писал А.И. Солженицын в повести «Один день Ивана Денисовича»: «Из рыбки мелкой попадались все больше кости, мясо с них разварилось, только на голове и хвосте держалось.»
В бессрочной ссылке
Основой хозяйства новой области должны были стать рыбная промышленность и лесная. Для восстановления разрушенных войной городов и сел требовалось много древесины. Лесоповал, как и рыбодобыча, нуждался в подневольных трудовых ресурсах. Их численность после окончания войны возросла за счет насильственной депортации немцев Поволжья, калмыков, чеченцев, ингушей, крымских татар, репатриации советских военнопленных и гражданского населения, угнанного в Германию или проживавшего на оккупированной территории и обвиняемого, чаще бездоказательно, в сотрудничестве с противником.
Указом Президиума Верховного Совета от 26 ноября 1948 года их ссылка «объявлялась навечной без права возврата к месту прежнего жительства». Каждый давал расписку об уголовной ответственности — «за самовольный выезд (побег) с места обязательного навечного поселения — 20 лет каторжных работ».
В октябре 1949 года ссыльных пересчитали. Из проживавших в Тюменской области 892000 человек (203300 — в городах и 689000 -в сельской местности) — 62497 ссыльных. Это: немцев — 24944, калмыков — 9241, литовцев — 1382, западных украинцев — 3167, кулаков — 12958, репатриантов — 1475, бывших военнопленных — 4500, проживавших на оккупированной территории — 5500… Остальные — административно высланные на основании послевоенных указов, так называемые указники. В общее число ссыльных не входили заключенные начавшегося с апреля 1947 года строительства морского порта в Обской губе и железной дороги от Салехарда до Игарки.
Наиболее насыщенными ссыльными разных категорий считались районы: Самаровский (сейчас Ханты-Мансийский) — 4280, Микояновский (Октябрьский) — 3807, Сургутский — 2959, Уватский — 2415, Ялуторовский — 3334, Тюменский -3509, Ишимский — 2781, город Тюмень — 2466.
В качестве заключения
В том же 1949-м на окраине Тюмени возле Текутьевского кладбища заложили первую опорную скважину Р-1 проектной глубиной 2000 метров (сейчас перекресток улицы Мельникайте и проезда Геологоразведчиков). Бригада мастера Б. Мелик-Карамова приступила к бурению 15 февраля, закончила 5 июня следующего года. Отсюда началось движение геологов, геофизиков и промысловиков-нефтяников на север Тюменской области.
4 октября 1959 года газета «Тюменская правда» сообщила: «Учитывая, что село Шаим находится в 280 километрах от села Малый Атлым, где обнаружена нефть, можно рассчитывать на большие перспективы первого нефтеносного района в Сибири». А еще через пять лет нефть Трехозерного, Мегионского и Усть-Балыкского месторождений, более 200 тысяч тонн, речным танкером и двумя баржами по Конде, Иртышу, Оби была доставлена в Омск на нефтеперерабатывающий комбинат.
От разукрупнения Омской области и образования Тюменской до превращения ее в завидную и перспективную провинцию прошло 20 лет.