Культура на рынке не продается
Недавно издание Forbes опубликовало рейтинг вузов России, одним из критериев которого стала успешность выпускников. Впервые были учтены учебные заведения сферы культуры, они появляются в списке с 21 места.
С одной стороны, новость хорошая. Значит, творческое образование может конвертироваться в прибыль. С другой, попытка втянуть культуру в рынок и обсуждать ее выгодность — довольно опасная тенденция. Об этом я поговорила с Мариной Жабровец, кандидатом педагогических наук, заслуженным работником культуры Российской Федерации.
— Я против того, чтобы культуру смешивали с рынком. Она не может быть самоокупаемой в рыночном смысле, так было во времена Пушкина, который, увы, всю жизнь провел в долгах, и так остается по сей день, — говорит Марина Владимировна. — У меня есть выпускники, которые вполне состоялись в жизни. И я, конечно, не имею ничего против финансово успешных, популярных театров, вроде театра Кирилла Серебренникова. Но прежде чем режиссер дорастет до этого, ему нужно пройти множество ступенек, от молодежной театральной студии и далее. И нельзя у этой молодежной студии требовать самоокупаемости. Иначе получится, что культурными у нас будут только детки, родители которых могут позволить творческое развитие ребенка.
На самом деле многие руководители детских творческих студий сталкиваются с этой проблемой. Талантливые ребята просто не могут заниматься, потому что у их родителей не находится на это денег. Непросто и педагогам, которым приходится находить слова, чтобы, глядя в глаза, отказать небогатым родителям или, того хуже, ребенку. Но эгоизм в этом вопросе губителен для всех.
— Они разве не в одной стране будут жить? Ходить не по тем же улицам? Так и выходит, что «элитные» дети, вырастая, хотят уехать в другую страну. Потому что жить с «не элитными», не получившими в жизни шанса на духовное развитие, им не хочется, — говорит Марина Жабровец. — Недавно моя дочка вернулась из Испании. Там и вопроса такого не стоит. Государство помогает культуре. Множество бесплатных кружков, творческих студий, спектаклей, мероприятий. Ребята организуют шествия, праздники не для туристов — для себя. И это работает, культурный уровень молодежи высокий.
Культура в России сегодня, как и образование, часто дело энтузиастов. Даже опытным педагогам платят немного, им приходится работать на полторы, на две ставки.
— Иногда я спрашиваю у своих коллег и выпускников: хорошо, а если еще что-нибудь урежут, будете работать? Отвечают: будем. А если вообще перестанут платить? Смеются: нет, не сможем отказаться, все равно будем. Тогда я добавляю: а если заставят приплачивать за то, что вы тут работаете? — грустно шутит Марина Владимировна.
Впрочем, как отмечает моя собеседница, энтузиастов с каждым поколением становится меньше. Современные реалии обязывают молодежь в первую очередь думать о том, что есть, на что одеваться, чем платить за услуги ЖКХ. А хочется и пожить: увидеть если не мир, то хоть что-то за пределами родного города. К тому же образование в сфере культуры становится дороже, а бюджетных мест меньше. Приходится терпеть и другие преобразования.
— Слышала, что обсуждают инициативу закрыть заочное отделение в вузах. Мое мнение: это убьет режиссерское образование. Здесь нужен жизненный опыт, образованность. С заочниками я общаюсь на равных, к очникам — ребятам, пришедшим сразу после школы, все равно что спускаюсь в детскую группу. «Вот Отелло… Вы знаете, кто такой Отелло?», — улыбается Марина Владимировна. — Из заочников быстрее вырастают серьезные режиссеры. Созревают для этого ребята хотя бы годам к 25, некоторые позже.
Конечно, помимо проблем в этой работе есть и свои радости. Марина Жабровец радуется, когда на новый курс приходят талантливые, подготовленные ребята, которые обучались у ее выпускников. А те, в свою очередь, обучались у предыдущих ее выпускников. Так дело Марины Владимировны продолжается.
Наверное, и этот вклад можно попробовать оценить метрикой Forbes и рыночным мерилом. Но правильно ли это?