Жить своей профессией
Eлена Орлова, заслуженная артистка России и руководитель актерского курса ТГИКа, пригласила нас, чтобы рассказать о новом спектакле ее театра «Актис» по пьесе Эрика-Эмманюэля Шмитта. Но, как часто бывает, разговор получился о многом.
О кафедре актерского мастерства, о том, что такое современный актер и его театр, и о том, каким с точки зрения искусства выглядит… сегодняшнее «улучшенное» школьное образование.
Дом как театр и театр как дом
— Мое отношение к театру воспитано в семье. Папа был актером. Он не принимал ничего внешнего, фальшивого, — вспоминает Eлена Викторовна. — Потом мне повезло с самарским театром, куда я попала после университета. Там был очень серьезный уровень актеров и режиссуры. Этот театр стал для меня домом. Но позже пришел новый художественный руководитель — очень современный, с коммерческой жилкой. Эта жилка оказалась вредной для театра: он стал порочным, завязанным на деньгах. Приходящие артисты знали: нужно посетить ту репетицию, посидеть на этой и получить две галочки, чтоб зарплата стала больше. Наверное, я думаю несовременно, но мы-то работали ради другого. Поэтому я и еще некоторые актеры ушли, чтобы организовать театр «Понедельник». Работали за мизерные зарплаты, об отпуске никто и не слышал — и так 12 лет. Зато собирали залы. Это колоссальный опыт!
— …И вы решили стать педагогом?
— В Самаре нам с мужем предлагали преподавать, но мы были молоды и много работали сами. Мы понимали, что со студентами надо будет заниматься с утра и до вечера. Однако наступил момент, когда мы почувствовали: нам есть что сказать. И с головой окунулись в новый процесс: благодаря ученикам мы и сами познаем новое. Как в профессии, так и в жизни.
Абитуриент — небожитель — чернорабочий…
— Говорят, абитуриенты театральных вузов с каждым годом слабее в плане подготовки. А в актерском мастерстве они отличаются от прежних поколений?
— Очень! Чаще всего они не понимают, куда приходят. Им кажется: «О, буду артистом!». Классно ведь?! Небожитель. А потом оказывается, этот небожитель должен трудиться как чернорабочий. Наши первые курсы, которые работали без отдыха, добивались результатов. Прошло восемь лет, и я стала замечать: нынешним ребятам первые два курса приходится наверстывать то, чего им недодали в школе. Каким-то чудом мы гораздо больше знали, гораздо больше читали и понимали в разных предметах. А еще я иногда спрашиваю студентов: «Вы чего такие унылые-то?». А у них проблемы в жизни. Потому что ребенок был предоставлен сам себе, пока родители зарабатывали деньги. И в семье они просто не научились слышать кого-то, кроме себя. Существуют в каком-то отдельном мире. В телефоне. Зациклены на себе. Для меня это катастрофа, которая находит отражение и в театре. Я вижу, как молодой режиссер не слышит, что пытался донести автор. Иногда хочется кричать: «Ну послушайте автора. Он гений!» А если не слышите, зачем тогда берете его произведение? Напишите свое. И вроде бы люди с фантазией, но, как сказал театральный критик Павел Руднев, «режиссура неистовая». А хочется-то видеть не режиссера, а гармоничное действие. Сейчас в театре многое делается для создания внешнего лоска, но душе от этого нет удовлетворения.
— Вы говорите о школьном образовании?
— Педагоги общеобразовательных школ горько шутят, мол, нам работать мешают наши же дети. Потому что их, педагогов, завалили бумажной работой, не выполнить которую нельзя. Дети в этом «процессе производства отчетности» как будто лишние.
Каждый год меняются какие-то параметры, стандарты. А ты думаешь: «Вот что вы поменяли на самом-то деле?». Почему раньше педагоги могли преподавать по одной программе десятки лет, и это не мешало самим развиваться и растить талантливых детей, потом становившихся артистами? Как они умудрялись развивать ребенка, мир ему открывать? И отчего сейчас возникает ощущение, что знания выпускников школ обрывочны?
О современной театральной школе
— Каким должен быть молодой человек, чтобы попасть на ваш курс?
— Говорят, наш курс большой. Но приходит всего с полсотни соискателей. А отбираем мы восемь. И это конкурс? Да если б хотя бы сотня! Смотрим для начала в глаза, как человек общается с внешним миром, насколько он искренний. Нам важно, чтобы он был не натаскан. Лучше пусть не знает до конца стихотворение, но будет самим собой. Смотрим на внешние данные, безусловно. Актерская внешность должна быть выразительной. Но главное, человек должен быть хороший, интересный. На кафедре не задерживаются люди с пороками. Для нас очень важно, чтобы актер был честен по отношению к нам и к профессии. В этом году, к слову, мы будем набирать ребят в колледж искусств, там отделение «Актер театра и кино».
— Расскажите о работе кафедры, что выиграла грант департамента культуры Тюменской области.
— Был хороший материал — «Оскар и Розовая Дама» Эрика-Эмманюэля Шмитта. Мы смогли его взять, потому что в нашем распоряжении есть актриса, способная сыграть десятилетнего мальчика, — Анастасия Вокуева. Наша выпускница, сейчас работает в театре кукол. Но это очень серьезный материал для молодой актрисы. Вот, слушайте: в больницу приходит мальчик, больной лейкемией. Eму жить осталось максимум 12 дней, а конфликт с родителями и с внешним миром не решен. И его сиделка — Розовая Дама — придумывает игру, где каждый день — это десять лет жизни. Так за отпущенные дни мальчик доживает до 120 лет, что соответствует его физическому состоянию. Но мы делали спектакль темным, пытались не акцентировать внимание на том, что главный герой при смерти. И поэтому, я считаю, спектакль способен заинтересовать зрителей любого возраста. В финале Оскар говорит: «120 лет — это очень много. Кажется, я начинаю умирать». Нам хотелось показать, что жизнь коротка, и мы, к сожалению, очень многое упускаем. Почему за границей люди с возрастом не становятся старыми? Потому что им все любопытно. Я 15 лет назад начала методом тыка осваивать компьютер. Села за руль, когда мне было 42. Я понимаю, что я и еще что-нибудь могу освоить. Хочется успеть в жизни как можно больше. А для этого важно не забывать, что мы не вечны. Премьера прошла в конце января, но спектакль мы еще покажем в феврале и в марте.
— Чему самому важному вам бы хотелось научить своих студентов?
— Нужно научить их быть пытливыми в профессии. Технические навыки важны: и двигаться, и петь, — сегодня в театрах высокие требования. Но еще нужно развивать внимание к людям, к жизни. Ты должен стараться не фальшивить. Как мой папа говорил: «Каждый день актер доказывает, что он не верблюд». Каждый раз экзамен. Важно быть достойным своей профессии. Я совру, если скажу, что ничего, кроме нее, не должно быть: есть еще семья, любовь и дети. Но если ты не служишь профессии, то тебе там нечего делать.
***
фото: Анастасия Вокуева в постановке «Оскар и Розовая Дама».