Сначала был Шаим
Легенды расскажут, какими мы были
«ики-юз али уч-юз»
(двести пятьдесят — триста тонн, дебит скважины)
Давно замечено: чем крупнее юбилей, тем меньше живых свидетелей. 21 декабря на тюменской нефтеналивной в Антипино яблоку не было где упасть. А попробуйте сейчас отыскать хоть кого-нибудь? Ты да я да мы с тобой… Вот и приходится путешествовать «на задворках подгулявшей памяти», как когда-то написал об Эренбурге один злопыхатель. Да, смартфонов тогда не было. Сейчас почти у каждого смартфон, но где события?
«Шаим — на всю жизнь. По Шаиму можно который раз даже и заплакать. Шаим я буду вспоминать, пока я живой».
Так воспринимает историю, которая легла в основу очередного эпизода, бурильщик Алексей Распопов из прославленной бригады Урусова, получившей 21 июня 1960 года из скважины N 6 первый фонтан промышленной нефти.
В истории нефтяных и газовых открытий есть разные страницы. В них встречаются научный поиск и научный скептицизм. Самолюбие и упорство. Тысячи метров напрасной проходки и эффективный маршрут сейсмиков, с первого прохода обнаруживших перспективное поднятие.
Мы напомним историю шаимского открытия через судьбы двух человек. Волею судьбы или приказа они оказались в первом ряду. Говоря языком буровиков, стояли непосредственно у ротора.
Мастер Семен Урусов
Однако у всякой истории есть еще и предыстория. Поэтому я должен сперва упомянуть бурового мастера Бориса Карамова, который в 1949 году бурил первую в области опорную скважину на нынешней улице Мельникайте. Потому что с бурмастера Карамова и начал свой рассказ о шаимском фонтане Семен Урусов.
«…Первоначально я работал в бригаде Карамова. Не Мелик-Карамова, это его сын был, Герой труда, Николай Борисович. А в бригаде отца, Борис Никитич его звали. Я работал сначала помбуром, потом бурильщиком два года. Когда Борис Никитич уходил на пенсию, он рекомендовал меня — вот кто может заменить. Так с 1953-го, где-то с апреля, я стал работать буровым мастером».
Перебирать день за днем эти годы все равно, что пересчитать — район за районом — юг области. Где только ни бурила бригада Семена Урусова: Заводоуковский, Викуловский, Абатский, Голышмановский, Ишимский…
Только в 1958 году повернули на север. Это был ближний север, Тавдинский район Свердловской области. «Наша тюменская вода — везде ее открывали», — посмеивался Урусов. Воды хватало, нефти не было. И вот однажды… Знаменитое — «однажды начальник дает мне пакет.» Начальником территориального управления «Тюменьгеология» был Эрвье, на словах им было сказано следующее:
«Вот так, Семен! Надо твоей бригаде ехать в район Шаима. Там должна быть обязательно нефть! Eхать тебе, потому что ты столько ищешь, а ничего, кроме воды, не находишь. Давай поезжай! Там обязательно откроем нефть».
«Ну что ж, поедем. Так тому и быть», — ответил Урусов.
Мастер-то согласен, но отправляют всю бригаду. Оказалось, рассказывал мастер, многие буровики вовсе не согласны были менять уютный, обжитой городок Тавду на неведомую «трещобу» (урусовское словечко!), где, говорят, и населения-то никакого нет. Поехало на север меньше половины бригады. Помбур Распопов стал сразу бурильщиком. Шидловский тоже. Потом, когда открытие состоялось, все уехавшие получили ордена и медали. Рассказывают, что насмешник Распопов, получивший за разведку два ордена — Ленина и Красного знамени, — любил задеть кого-нибудь из тех, что променяли геологию на десять соток огорода в Тавде. «У меня чуть не полная грудь орденов, — посмеивался он. — А ты что имеешь? Ничего решительно!»
Но сначала был транзит бригады — машиной из Тавды, потом самолетом Ан-2 с поплавками с озера Андреевского. А семьи буровиков отправили из Тюмени на баржах. Ледостав не дал им дойти до Ханты-Мансийска. Так всю зиму «по нескольку килограммов», говорил Урусов, и вылетали в Шаим.
Первая скважина, 2-Р, дала нефть. Правда, небольшую.
«Все удивились, — рассказывал Урусов. — Видимо, каким-то образом располагали, что здесь должна быть нефть. Главный профессор — долото. Пока не пробуришь, трудно располагать: нефть там или вода? Ведь мы же до того десять лет искали, ездили».
Было чему удивляться. Закончили бурение, сменили раствор на воду, «простреляли» и поехали домой, оставив дежурного. Утром вернулись — из скважины с водой вытекает ручеек нефти. Геолог Аркадий Завьялов до того обрадовался, что набрал в ладони и стал всех мазать. Досталось и мастеру.
Потом был трудный седьмой номер. Получили приток нефти, кубов десять: «О! Промышленные запасы!» Но скважина немного поработала и замолчала.
Следующая была 6-Р. Да-да, та самая «шестерка», которая дала мощный — 300 кубов! — фонтан первоклассной нефти.
Но все это потом. Мы сильно забежали вперед. Сначала был монтаж — делали сами. И ремонт двигателей. Чтобы не прихватило инструмент, пришлось «ходовой конец» спускать с барабана на трактор и двигаться взад-вперед. Тоже не ждали сильного притока. Да и кому было ждать, если никто из бригады, включая мастера, в жизни не видал настоящего нефтяного фонтана! Но шаимская нефть норов показала — котлован кубов на сто моментально заполнился.
Начальником экспедиции был Михаил Шалавин. Он и отправил в Тюмень радиограмму по-азербайджански: «ики-юз али уч-юз»
(двести пятьдесят — триста тонн, дебит скважины), ставшую знаменитой на весь мир и легендарной.
Почему — «легендарной»? Бланк исторической телеграммы не сохранился, и содержание ее в каждом архиве, в каждой книге воспоминаний трактуют по-своему.
Прилетели геологические руководители и ученые — Эрвье и Трофимук. Партийное и советское начальство. Местное население со всей округи из Шаима, из Назарово, из деревни Васькин Бор добиралось, где возможно, пешком, а чаще на лодках. Смотреть эту нефть. На первую нефть. И долгие годы после того случая во многих начальственных кабинетах замечали разнокалиберные пузырьки с шаимской, драгоценной.
А что геологи?
«Нам некогда было праздновать, — продолжал свой рассказ Семен Никитич, — надо было бурить пятый номер. По нумерации — пятый, а по счету четвертый».
***
От автора
Давно замечено: чем крупнее юбилей, тем меньше живых свидетелей. 21 декабря на тюменской нефтеналивной в Антипино яблоку не было где упасть. А попробуйте сейчас отыскать хоть кого-нибудь?
Эпоха нефтегазового освоения была стремительной. И так же стремительно она стала уходить в прошлое. Хорошо, есть повод вспомнить. Стукнулись со звоном юбилейные бокалы. 60 лет с открытия первой нефти Западной Сибири — 21 июня 1960 года, в Шаиме, на самом западе территории. И 55 лет с тех пор, как 22 июня 1965-го на самом восточном ее краешке ударил самотлорский фонтан.
В текстах, которые публикуются на этой странице, мы решили напомнить читателю, как это делалось, и о тех, кто это совершил. О тех, кто был первым. И о тех, кто этих первых отправлял в первые северные, как тогда называлось, экспедиции.
Я думаю, что мои коллеги, прошедшие вместе с геологами той первой тропой, согласятся: сначала была Тюмень. Eсть живая память, есть лица, которые встают перед нами со страниц книг и журналов. И на этой полосе мы с удовольствием смотрим на них и слышим их голоса. Любая точка на карте Тюменской области возвращается нас памятью в прошлое к нашим вечно молодым героям. Таким, какими мы их помним.
***
фото: Шаим — Михаил Шалавин у первого нефтяного озера;Морозов и Семен Русов заливают нефть в первый танкер;Первая цистерна с нефтью