«Храмы меня как художника греют»
Сергей Шаповал, художник, фотограф, скульптор, не перестает удивлять взглядами на жизнь и творчество. И даже о нашем городе, своем отношении к нему рассказывает нестандартно.
Выходим из его мастерской погреться на вечернем солнышке. Мимо домов по улице Кузнецова, мимо парковки, к шумной магистрали улицы Первомайской, окруженной современными высотками, и Шаповал начинает философствовать:
— Лихие девяностые показали, как народ, дорвавшись до денег, может налепить всякой всячины на свой вкус. Как оказалось, не то что вкуса — и вкусовщинки-то толковой нет. А кто нам привил вкус? Мы потребляем то, что нам рекламируют.
Eздили как-то в оперу в Пермь с супругой. Она говорит: «Пермь неухоженная, а Тюмень ухоженная». Ну да, мы в восьмидесятые гуляли в Тюмени по Городищу — в грязище лазили, землю нюхали. Сейчас логистика меняет все. Вот мы сидим в такой архитектуре (а на самом деле все, что нас окружает — архитектура): вверху — дома, а вокруг машины, машины, шум от них… И человеки все роботизировались через машины.
Сегодня нужно строить все большое. Рынок диктует нам условия — большие заводы, большие дома. Чтобы производство не стояло, надо строить все громадное.
Тюмень не имеет исторического лица, все поменялось, не осталось сегодня артефактов. Та Тюмень, что была в восьмидесятые, у меня на негативах сохранилась. Тех улочек теперь нет. Кирпичные корпуса заводов в стиле немецкого классицизма, как наш завод Пластмасс, такие до самого Дальнего Востока были построены. Такие же есть в моем родном Шкотово в Приморском крае.
Для меня новые высотки всякого-разного цвета — это банальная урбанистическая архитектура. Она некрасивая. И наводить красоту в таких курятниках для меня странно. Да и какую мы можем навести красоту, когда не умеем правильно вилку с ножом держать и не знаем, как они должны лежать при сервировке.
Я был в Рязани. Там архитектор города, совет какой-то создавался — думали о застройке, — видно, что продуманная планировка. А здесь этого нет.
Слава богу, остались храмы, в которые я могу войти. Они меня как художника греют. Это самые древние памятники, как пирамиды Хеопса. Но и то: в Знаменском соборе на Семакова висел на входе старый киот. И в нем шелкографическая икона, написанная многослойными красками, 1901 года. Сейчас ее нет. Все минимизируют, даже в церкви! Какую-то сферу услуг там придумали — динамики в Знаменском поставили. Ничего естественного не остается. Опять же купола. Они золотые, голубые, зеленые, в зависимости от того, кому здание посвящено, какому святому или празднику. И вот на церкви Петра и Павла они издревле были железные. Теперь решили их в золотые красить. Зачем?!
«Шоколадница» моя на Ленина напротив рынка? Она сделана не по моему эскизу, но вот чайник около нее — мой. Eще есть мой жираф во дворе в районе бывшего кинотеатра «Победа», но я больше не делаю больших скульптур. Монументальность можно передать и в миниатюрной вещи, там бывает такая мощь, энергетика! Я этим и занимаюсь. Я предлагал поставить фигуру Ноя у монастыря, по Туре пустить колесный пароходик — всем мои проекты понравились, но ничего так и не запустили.
Современный музей имени Словцова — совершенно немузейное здание. Там искусственное освещение! Вот в городской администрации света много — пусть с музеем поменяются.
Сколько бетона в городе, пустоты, нерациональности! Сибирские хатки были всегда маленькими, чтоб быстро протапливались. Деревянными их для этого строили. А сейчас все чисто, хорошо, но это не Сибирь. Это подобие европейских городов. И где своеобразие, наш колорит? Раньше были расстояния между домами, прострельность некая, а сейчас все плотно-плотно…
Я дитя земли. Для меня там, где труба торчит и пахнет дымком, — это родное. А возле кирпичного дома. ну, могут на голову что-нибудь скинуть.
Вот посмотри на этот дом (показывает на здание 38-а на Первомайской). Вот его отреставрировали, снизу кирпич сделали современный — он мелкий, лежит ровно — это называется реставрация? Старый кирпич был крупнее, известью помазан в стыках, он дышал! А это — что?!
Прекрасно было ходить вдоль берега Туры, сверху на нее смотреть. Пешеходную, прогулочную часть надо было делать наверху. А внизу надо было организовать хороший склон, красивый, лесистый. А деньги, что затратили на этот бульвар, потратить на детей.