О важности диалога
Мы много писали о работе «Том Сойер феста», но еще ни разу не упомянули, что начинался он в Самаре как своеобразная акция протеста. Как сказал основатель фестиваля: это такой тип коммуникации — можно идти митинговать, а можно идти ремонтировать дома.
«Том Сойер фест» придумал самарец Андрей Кочетков, идея родилась после заявления губернатора Николая Меркушкина, что в Самаре нужно снести все гнилушки и построить на их месте красивые дома с башенками. Кочетков понял, что дольше отсиживаться невозможно, иначе будет поздно. Он решил доказать губернатору, что старинные самарские дома не гнилушки и не безразличны жителям города.
— Я раньше думал: уж Волгу-то убить нельзя, хоть Волга останется, даже если уникальность города уничтожат, — вспоминает Кочетков в интервью «Русскому репортеру». — Но в прошлом году была непонятная ситуация с каскадом ГЭС, и Волга стала мелеть на глазах. Бывают ситуации, если ты ничего не сделаешь, у тебя могут отобрать вообще все!
На поверку такая форма коммуникации с властью оказалось весьма эффективной. И разошлась по всей России. В Тюмени «Том Сойер фест» уже подарил нам несколько отреставрированных домов, а также собрал вокруг себя волонтеров, интересующихся историей и архитектурой края.
— Как сделать что-то в нашей стране без революций и потрясений? — рассуждает Андрей Кочетков. — Наверное, нужно приготовиться к тому, что в нашей большой стране сложно что-то сделать быстро. Все требует времени, постепенности. И здесь важно в своем движении не отклоняться от изначального вектора, не забывать, зачем ты начинал. Это непросто. Один раз тебе предлагают то, что ты считаешь неуместным. Ты отказываешься. Второй раз предлагают — ты отказываешься. В конце концов, приходит понимание: ребята занимаются чем- то своим, у них хорошо получается, пусть будет.
Впрочем, нельзя отрицать, что и некоторые прямые акции протеста оказываются успешными. Например, интернет радуется тому, что производство на уникальном шихане Куштау в Башкирии остановлено. Самому шихану теперь пообещали статус особо охраняемой природной территории. До этого шихан хотели пустить на производство соды, компания БСК собиралась добывать в этом месте известняк, запасов которого должно хватить на 70 лет, а после шихан просто исчезнет с лица земли.
— С точки зрения ученых эта гора уникальна и ценна. Вопрос по статусу Куштау обсуждался году в 2005-м. Тогда воспротивились местные жители, но только потому, что охранный статус запрещает всякую хозяйственную деятельность. Вопрос о разработке Куштау не стоял, никто и не предполагал такого поворота событий. Люди просто не хотели, чтобы им запретили пасти скот или косить сено. Так и упустили момент. Теперь, конечно, они смотрят по-другому, — рассказал директор Уфимского института биологии РАН Василий Мартыненко.
Ученые взялись доказать уникальность шихана. Общественники подготовили для производства БСК варианты других мест, где можно добыть или купить известняк. Отдать должное стоит и руководителю региона. Он сам пришел к протестующим, пообещал, что на гору никто не зайдет, пока не будет какого-либо компромиссного решения. И, судя по всему, свое обещание выполнил.
Эти две, на первый взгляд, очень разные истории кое-что объединяет — неравнодушие к своему региону и взаимная готовность пойти на диалог.
— Нас все время заставляют делиться на красных и белых. Интернет нас обостряет. Но есть и запрос на более сложное понимание мира, — говорит Андрей Кочетков. — Мы постоянно живем на пороховой бочке, в бесконечных скачкообразных модернизациях. Но с такими сложными вещами, как город, революционно работать плохо, потому что сложные вещи хрупкие. Мы всегда старались не сжигать мосты, не кричать. У людей могут быть разные ценности, но это не значит, что они должны друг друга поубивать.
Впрочем, позиция компромисса сегодня не очень популярна. Всем хочется простых, быстрых, а иногда радикальных решений. И тот, кто говорит о диалоге, зачастую получает увесистые пинки с обеих сторон. Но жизнь показывает, что вовремя начатый диалог оказывается лучшим решением.