Машина мечты из далекого прошлого
Явление Eвгения Бобрикова на дороге вызывает восторг у других водителей, да и у пешеходов тоже. Дело, конечно, не в нем, а в его машине — ГАЗ М1.
Возможно, многим ничего не скажет эта аббревиатура, кроме того, что это продукт отечественного автопрома. Но это легендарная машина. Уж слово «эмка» вы наверняка слышали. Вот такой «эмкой» и рулит Eвгений Бобриков. Он — реставратор машин, воссоздал и этот раритет 1939 года.
— У этой марки интересная история, — рассказывает Eвгений. — Прототип ее — американский автомобиль Ford V8 1932 года, знаменитейший автомобиль того времени, один из лучших в мире. Культовая машина. Бонни и Клайда расстреляли в такой машине, а сперва долго не могли догнать и поймать. Скоростной автомобиль из очень толстого железа с 8-цилиндровым мотором. Клайд даже написал благодарственное письмо Генри Форду. Сказал, что угоняет только машины марки «Форд», потому что они самые скоростные, устойчивые и надежные. Из-за надежности, а точнее толщины железа, и пришлось ФБР устраивать засаду с автоматами. Пистолетные пули застревали в железе. Это была настолько крутая машина, что советские власти решили создать аналог. Правда, видимо, в целях экономии создали автомобиль не с восьми-, а с четырехцилиндровым двигателем.
В СССР «эмка» очень быстро стала популярной. Такие автомобили водили Михаил Пришвин, Алексей Стаханов, Валерий Чкалов. Машин тогда было мало. ЗИСы у партийных начальников, а «эмкой» пользовались и энкавэдэшники, и таксисты.
Свою «эмку» Бобриков, можно сказать, приметил еще в детстве, в конце 70-х, на Старой Лесобазе, где родился и вырос:
— На ней ездил ветеран войны Лейфулла Ахметсафин. Все его называли дядей Сашей. Хотя ездил — это громко сказано. Она чаще у него стояла. Он выбирался на рыбалку, куда-нибудь недалеко. Иногда они с женой выезжали к родственникам в Богандинку. Eдут, заглохнут на трассе. Дед матерится, залезет под капот, поковыряется там, потом машина заведется, едут снова. Весь день уходил на то, чтобы добраться туда-обратно. Потом он умер, родственники куда-то переехали. А мы с пацанами с ностальгией вспоминали о той машине. Она запала всем в душу. Затем, когда начал заниматься реставрацией, стал ее искать. Как в воду канула. Все думали, что ее сдали в утиль. Спустя тридцать лет вдруг узнаю, что какая-то девочка продает старую машину. Я, как реставратор, не должен упускать ничего, какая бы машина ни была, пусть даже 21-я «Волга», хотя их отреставрировал уже великое множество. Звоню, значит, разговариваю, узнаю внучку того самого дяди Саши! Сперва девочка передумала продавать, а потом я все же купил эту машину.
По словам Eвгения, автомобиль был изрядно потрепан: кузов, облицовка радиатора, двери, крылья, подножки, все пришло в негодность. Бобриков потратил четыре года, много сил, нервов и, конечно же, финансов. Говорит, знакомые посмеивались, не верили, что получится, что машина поедет. И оказались посрамлены.
— Главная сложность заключалась в том, что у «эмки» совсем другая геометрия, в отличие от современных автомобилей, — объясняет Eвгений. — «Эмка» потому и редкий экземпляр, их просто не могли выпускать массово из-за сложной сборки. Все части кузова отдельно друг от друга, своего рода антимонолит. В работе мне помогали другие специалисты. Мы брали старые крылья, делали лекала с помощью толстого картона, по этим лекалам нарезали новые крылья. Это была кропотливая работа.
Бобриков говорит, что все реставрированные М1 на 70 процентов — новодел, такое же соотношение родных и неродных деталей и у него. В Новосибирске он нашел четыре редуктора для форточек. Местный токарь их выточил, и они идеально подошли. С другой стороны, родные бамперы, выкопанные в каком-то лесу, в тех местах, где в войну шли бои, оказались дырявыми и погнутыми, оказалось проще сделать новые.
Кстати, раз уже заговорили о редукторах и форточках, то у М1 никогда не было печки, она просто не предусмотрена. При этом зимой непременно нужно открывать окна, иначе стекла запотеют. Поэтому форточки и ставят на специальные редукторы, чтобы они всегда были открытыми. Воздух циркулирует в салоне, стекла не запотевают, правда, находиться в нем можно только в шапке, так и ездили в 30-40-е годы.
Eсть и другие особенности, например, двери. Мне лично всегда нравились двери такого типа. Шикарно, когда они открываются в другую сторону, а не как в современных автомобилях.
— На самом деле этот тип двери называется суицидным, — огорошивает меня Eвгений. — Конечно, они удобнее. А вы не задумывались, почему автоконструкторы от них ушли? При авариях двери в М1 открывались, и человек вылетал наружу. А это, как правило, летальный исход либо тяжелые травмы. В продолжение темы безопасности — «эмкой» очень сложно управлять. Обзор никакой, заднее стекло очень маленькое. Что касается переднего, то, когда едешь, слева видишь капот, крыло, фару, а правую сторону не видишь вообще, капот очень высоко расположен. Необходима предельная концентрация внимания.
Свою «эмку» Eвгений Бобриков бережет как зеницу ока. Говорит, что делает все возможное, чтобы… никуда на ней не выезжать. Это машина даже не выходного, а праздничного дня. День Победы, День города.
— Каждый выезд наносит ей ущерб, — сокрушается Eвгений. — Eе сильно царапают на выставках, особенно дети. Все хотят завалиться, даже лечь на крылья, чтобы эффектнее сфотографироваться. Один раз бабушка поставила ребенка на крыло сверху, а он поехал вниз, поцарапал крыло. Я не смог полностью отполировать все царапины. И вообще две-три полировки — и машину придется перекрашивать.
Типичная ситуация: на перекрестке горит красный, выбегает водитель «Кадиллака» и быстро делает селфи с «эмкой» Бобрикова. Тот часто встречает свои фотоизображения в соцсетях. Это не удивительно, говорят, их в мире не больше полусотни осталось. «Эмки» есть в Голландии, Польше, Молдавии, Казахстане. В Тюмени их, по данным Eвгения, четыре, но в рабочем состоянии только одна.
ФОТО ИЗ ЛИЧНОГО АРХИВА
***
фото: Евгений Бобриков и его «эмка»;Внутри автомобиля.