Сказка о лысом городе
Город моего детства был зеленым. Не о Тюмени говорю.
На юге империи, ныне в соседней стране, есть город, где выросла моя мама. Я гостила там почти каждое лето, потому запомнила город летним, с густой зеленью. Каштановые и липовые аллеи тянутся вдоль проспектов, набережную завесили ивы, центральную площадь сторожат платаны. Возле собора и во двориках — черешковые дубы. Огромные пирамидальные тополя. Березы и ели, привычные для северных мест, соседствуют с южными растениями. Не счесть названий всех деревьев и кустарников, высаженных здесь в разные годы. Тротуары усеяны плодами жердели, стручками акации, софоры, гледичии. Цепкий кампсис оплел заборы, девичий виноград ловко укрыл стены, балконы, козырьки и опоры крылечек.
Этот город сохранял индивидуальность при всякой власти. Хотя временами хирел, выглядел запущенным и неухоженным.
Несколько лет назад в нем начали «евроремонт». Зрелые, здоровые и мощные деревья обрезали до состояния пеньков. Где-то заменили прутиками, которые плохо приживаются, а где-то и заменять не стали. Поставили фонари — впечатление, что вместо деревьев. Исчез лесок рядом с одной из старых улиц.
Заодно «срезали» и «вырубили» некоторые архитектурные и исторические достопримечательности. Например, при реконструкции убрали «лишние» украшения на крыше дворца, спрямили извилистые аллеи в старом сквере. Закрыли полотнищем, забором, сайдингом или открыто сломали памятники старины, не защищенные законом. В горсаду проложили трубы. Булыжник — за редким исключением — залили асфальтом, так же поступили с кирпичной кладкой мостовых. Тротуары выложили новомодной плиткой.
Заметно, что мэр увлечен уборкой и украшательством. Улицы — по крайней мере, центральные — стали чище и наряднее. Покрашенные здания смотрятся весело: розовый банк, зеленая школа, жилые дома как на детском рисунке.
Вряд ли новая власть и поощряемые ею коммерсанты стараются только для себя. Но все же трудно понять, что руководит их действиями: грамотная стратегия или невежество, жадность и чувство безнаказанности?
Площади и скверы просматриваются насквозь. Однако совсем не прозрачны решения градостроительства и благоустройства. Eсли их, случается, объясняют, то после! Не до того, как срубят дуб, сломают дом, снесут раритетный заборчик, а потом, когда дело сделано. Чаще же горожане сами себе объясняют. Домысливают. Причем не важно, ругают или хвалят. И в том, и в другом случае исходят из домысла, потому что не получают информацию в полном объеме. При этом у горожан нет инструментов воздействия на мэра. Отсутствует прямая и обратная связь.
Вот такая беда в далеком-предалеком городе. В другой-предругой стране.