Благословенное меньшинство
Eсть же дураки, которые плюют против ветра!
А почему? Не дураки — почему, а почему, собственно, плюют против ветра? Не хотят мягко спать и сладко есть? Или им, как герою «Белого солнца пустыни», «желательно, конечно, помучиться»?
Я часто пытаюсь себе представить, как выбирают свой путь поручики, шагающие не в ногу, телята, бодающиеся с дубом.
Представляю, как, написав очередное, что будет названо пасквилем, очерняющим историю, палящим в прошлое из пушки, человек мучительно ходит вокруг письменного стола. Рука с пером тянется убрать один абзац, подправить второй, смягчить третий. А он отдергивает руку. А он спрашивает себя: ты именно это хотел написать? Это? Тогда — вперед и прямо. А потом, назавтра, когда дело сделано, их бьет нервная дрожь. Не от страха, нет. А от надежды — есть ли хотя бы один человек, который понял, ради чего это написано? И если такой человек находится, можно выдержать все.
Да, кто-то их считает дураками. Кто-то — просто злыми или завистливыми. А они — просто-напросто совершенно наивные человеки. Они считают, что словом можно вылечить. Что словом можно исправить, переменить, улучшить, построить, воззвать.
Между прочим, им трудно живется. Как никто они жаждут понимания. И как никто его не находят. Их легко обидеть и поэтому их обижают все кому не лень.
Я не хочу обидеть большинство, тем более что и сам — один из многих. Но как часто мне приходится ломать себя, останавливать торопливый бег за чем-то сиюминутным и заставить выслушать, хотя бы выслушать человека, говорящего непонятное,
по-моему — ненужное и неважное. А если он — прав, говорю я себе, а не прав — я?
Пока удалось научиться немногому: пониманию, что не обязательно должна быть только одна — правильная — точка зрения. А их, правильных, может быть две, пять. Десять. Только за одной стоят миллионы голов, а за другими — единицы.
Eдиница — вздор?
Eдиница — ноль?
Голос единицы тоньше писка?
Я поставил к известным стихам только вопросительные знаки. И сделал это в надежде, что мы постараемся расслышать эти одинокие голоса, предупреждающие голоса в суматохе и сутолоке жизни.
Меньшинство. Даже если оно не право, оно всегда необходимо. Оно крайне необходимо только для того, чтобы мы все, мы — остальные, имели возможность усомниться: а правильно ли делаем, а туда ли идем всею громадною толпою? И если это сомнение есть, пусть даже отброшенное после нескольких минут размышления, — дело сделано. Социальная функция меньшинства исполнена.
Я пишу эти очень короткие заметки с единственной целью — поддержать инакомыслие. Ободрить человека, думающего иначе, поступающего иначе. Ты — необходим. Ты — наш общий сигнал тревоги. Пусть тысячи и тысячи раз большинство окажется право, а меньшинство — в проигрыше. Но оно будет сигналить и сигналить — ради того одного- единственного раза, оно окажется право. И тем спасет большинство.
Уважайте меньшинство. Пожалуйста.