Островок спасения в океане безумия
Свершилось: ваш обозреватель наконец-то посмотрел фильм Стивена Спилберга «Список Шиндлера», названный лучшей американской картиной 1993 года. Фильм неожиданный (невзирая на то, что мы с трепетом и нетерпением ждали его появления на видеорынке), шоковый и поразительно человечный в одно и то же время.
О «Списке Шиндлера» написано достаточно много, и повторяться не хочется (тем более что по весне «Тюменский курьер» перепечатал из «Московских новостей» великолепно написанную рецензию Дмитрия Радышевского). Поэтому короткие и очень личные заметки — потому что фильм будоражит, властно берет за живое и заставляет пишущего взяться за перо.
При нашей невероятной толстокожести и неумении (плюс нежелании) остро воспринимать все, что нас не касается впрямую, «Список Шиндлера» заставляет сопереживать, оставляя наедине с жестоким черно-белым пространством безумного мира, где происходит избиение невинных. Избиение методичное, как бы бесстрастно-беззлобное («приказы не обсуждаются»), и даже с долею игры и куража (комендант гитлеровского концлагеря развлекается стрельбой из винтовки с оптическим прицелом по живым мишеням, и человек умирает внезапно, упав там, где стоял или сидел).
Убивают евреев. Но прежде чем убить — истязают страхом и унижением. Пытаются сломать волю. Вбивают: «Ты — недочеловек, и твои дети тоже. Поэтому вы недостойны жить». Страх за детей -самый сильный. И самые волнующие сцены фильма — где, забыв о себе, взрослые спасают детей. Или — те спасаются сами, лишенные последней защиты теплых маминых рук, прячутся в немыслимых убежищах, вжимают голову в плечи, чтобы стать совсем крохотными и невидимыми… А смерть, безумная смерть, продолжает охотиться.
Но посреди океана мрака и насилия — вдруг островок, где не гремят выстрелы. Фабрика каких-то огромных кастрюль и ее необычный директор по фамилии Шиндлер. Капиталист как капиталист — зарабатывает на наемном труде, щедро подкупает военных (от которых в оккупированном польском Кракове зависит все), не дурак выпить и поволочиться за паненками. Но что-то такое произошло в его голове, в его сердце. Может, в те самые драматические мгновения, когда он с высоты холма, с седла своего холеного коня, молча смотрел, как ликвидируют гетто солдаты вермахта? Падают люди, летят на мостовую из окон чемоданы, и бежит куда-то, совсем одна, маленькая девочка в красном пальтишке (единственное цветовое пятно на черно-белой ткани фильма, неизбежно притягивающее взгляд).
Сколько он может спасти? Сколько выкупить, избавить от печей Освенцима? Деньги он заработал руками этих же людей, теперь не совсем чужих для него… И он чемоданами разбрасывает деньги, покупая военных, пробивая свой поистине волшебный список, в котором более восьмисот имен. И едет в Освенцим, куда, по нелепому случаю, все же попали женщины с его фабрики, пережившие ужас смерти в «бане», которая вполне могла оказаться газовой камерой, — но, к счастью, хлынула вода и не пустили газ…
Трудно забыть глаза Шиндлера. Вернее, прекрасного актера Лайма Нисона в этой роли. Глаза, которые кажутся чужими на холеном красивом лице, — в них страдание, в них тайное мучительное недоумение: разве можно так с людьми? Нисон превосходно справился со сверхзадачей, поставленной Спилбергом… К этому стрит добавить (для тех, кто не знает), что он сыграл на экране реально существовавшего человека, впоследствии похороненного в Израиле. В финале картины, уже на цветных кадрах, мы увидим могилу Оскара Шиндлера и спасенных им людей. Рядом с этими стариками — актеры, сыгравшие их молодыми…
«Список Шиндлера» скоро должен прийти и на наши большие экраны. 14 сентября — премьера фильма в Москве, в Кремлевском дворце съездов. Затем картину увидят многие другие россияне.