Контракты с заходом на второй круг
Парадокс, но на большие контракты власти не могут найти подрядчиков. Так было в мае со строительством корпуса ТюмГУ на улице Республики. Теперь — с разбивкой сквера Крапивина.
В обоих случаях торги не состоялись. Хотя потенциальные подрядчики проявляли заинтересованность. Просили объяснить отдельные положения контрактов. Получив ответ, передумали.
Система госзакупок, созданная для развития конкуренции, чтобы участники рынка могли заключать выгодные контракты по справедливой цене, которая определяется в ходе электронных торгов, в некоторых случаях пробуксовывает. Например, заказчику нужно время, чтобы оформить закупку. Начальная стоимость контракта определяется как среднее арифметическое из трех коммерческих предложений стоимости данного товара или услуги. Их собирают обычно у компаний, с которыми когда-то сотрудничали. Потом эту закупку надо занести в систему, на что тоже требуется не день и не два. Пока суд да дело, цены на рынке могут подрасти.
Как и получилось в этом году: строительный рынок просел на фоне роста цен на дерево, металл, рабочие руки. А потому заложенный в контрактах индекс изменения сметной стоимости работ и затрат по первому кварталу 2021 года в 9,97 процента, по мнению потенциальных подрядчиков, не отражает реальной картины.
На портале госзакупок названия компаний, которые присылают запросы на разъяснение, скрыты. Но на тот же Крапивинский сквер их было два. В них с разницей в четыре дня компании указывали на заниженную цену объекта, а также на требования контракта, косвенно подталкивающие их к закупке товара у конкретного поставщика.
К примеру, контракт требует применять товары и оборудование с конкретными характеристиками по 78 позициям. При этом заказчик может выбрать среднюю стоимость, но выбирает наименьшую. Ну, мол, методика, экономия бюджетных средств и все такое. По завершении подрядчик должен отчитаться в части локальных сметных расчетов платежными документами, товарными накладными и счетами- факторами с учетом тары, транспортных, складских и прочих расходов. «Просим исключить данное требование из условий контракта, так как таким образом заказчик в данном контракте указывает подрядчику, где и за какие деньги приобретал материалы для исполнения контракта, а при постоянном росте цен это убыточно для подрядчика», — пишет компания. Ответ на все вопросы простой: мол, проектом муниципального контракта приобретение товаров (материалов и оборудования) у конкретных поставщиков не предусмотрено.
И вот результат: на аукцион не подано ни одной заявки.
А ведь планировалось, что сквер Крапивина на месте снесенного долгостроя по улице Ленина появится уже в этом году!
Пришлось увеличить начальную цену контракта с 36 до 42 миллионов. Вторая попытка найти подрядчика состоялась 25 июня. Электронный аукцион выиграл предприниматель, согласившийся выполнить работу за 40,2 миллиона рублей. Сдать объект он должен до ноября.
…По-прежнему ищут подрядчика и для нового корпуса ТюмГУ. Заявки принимаются до 1 июля. В сумме контракта изменений не произошло — все те же 3,5 миллиарда рублей. Как и в основных условиях: проект состоит из трех этапов, самый объемный и по работам, и по финансированию — третий, он приходится на 2023 год. Здание должно быть построено за 33 месяца.
Но проект контракта выложен уже в измененной версии. Например, предусмотрены авансовые платежи. Между тем, именно оплата работ по факту выполнения каждого этапа могла показаться невыгодным условием. Так же, как и затратные платежи по обеспечению заявки — 177 миллионов рублей, и обеспечению контракта — 35,5 миллиона. На это строительство из федерального бюджета выделена субсидия, плюс заказчик использует собственные средства. Хватит ли их с условием непредсказуемости рынка стройматериалов в последние месяцы?
На прошлой неделе стало известно, что с 1 августа до конца года власти вводят временные пошлины на экспорт черных металлов и металлопродукции. Это замедлит рост цен на внутреннем рынке металлопродукции. А с 1 июля вводится пошлина в размере десяти процентов на экспорт нескольких видов грубо обработанной древесины. Это также должно повлиять на цены и помочь ограничить вывоз древесины под видом пиломатериалов. Насколько эти меры помогут, пока неясно.