Посвящение в терапевты
Когда работаешь участковым терапевтом на полставки, случается всякое.
Нас, врачей-ординаторов первого года обучения, попросили помочь поликлиникам. Взять на себя хотя бы часть вызовов. Так и получилось, что работу я начала с домашних посещений.
Eй богу, к такому в университете не готовят. Например, физическая выносливость. Серьезно, быстрый широкий шаг — лучший друг терапевта. В первый же рабочий день, пробежав километр между двумя последними адресами, я впала в легкую депрессию. В журнале вызовов пункт назначения был записан так: ФИО, адрес, шестой этаж, жалобы на температуру (37,0) и слабость, лифта нет, — и от одной только информации об отсутствии лифта мне стало плохо. На первом этаже я грустно подумала, что, наверное, я та самая птица, а это мой Днепр, но выбора все равно нет. На втором — что нужно видеть цель и верить в себя, тогда все получится. На третьем был аутотренинг «Сильная женщина» и самоубеждение, что нужно продолжать верить. К четвертому этажу я обдумывала, насколько этично позвонить пациенту и пригласить его на осмотр на площадку четвертого этажа, потому что мне сейчас явно хуже, чем ему, внезапно ослабевшему тридцатилетнему мальчику. Пятый этаж я не помню. Свет в подъезде горел, но в глазах было темно. На шестом меня встретил пациент. Он меланхолично докуривал сигаретку. «Что ж вы так долго? — говорит. — Меня же тут продует!»
Из произошедшего на шестом этаже вытекает второе необходимое терапевту качество — невозмутимость. Кстати, старые желтые листы с ситуационными задачами, которые нам давали на занятиях в университете, на меня никогда не кричали. Не требовали анализов на дому и сходить вместо них в аптеку.
Немногим лучше, когда не кричат, а совсем наоборот — пытаются вручить что-нибудь «в благодарность». Поймите правильно, я не ханжа. Я с удовольствием приму шоколадку и яблоко (второе, конечно, предпочтительнее), но не кружку со сколом или подгнивший банан. Самое безумное, что я получала на данный момент — початую баночку чудо-крема с гиалуроновой кислотой для подтягивания груди. Хозяйке он, наверное, не помог. Ну, то есть точно не помог (осмотр кожных покровов входит в мои обязанности).
А вот самое классное, что я приносила домой от пациентов — домашнее грузинское вино. То самое, благодаря которому грузины до ста лет доживают (с их слов, конечно).
…Eдва я начала привыкать к безумию домашних посещений, как судьба в лице начальства решила, что пора переходить на новый уровень. «Зона комфорта — для слабаков!» — мой девиз по жизни. Так я попала на вакцинацию.
Коронавирус — страшная вещь, без шуток. В основном за счет того, что вирус новый, и как его грамотно лечить, никто толком не знает. И вакцинация, кто бы что ни говорил на этот счет — несомненное благо. И я была рада видеть ажиотаж среди населения. Видит бог, пропаганда в СМИ сотворила чудо.
Приходят даже те, кто вообще не ходит в поликлинику или не выходит из дома. Все дни, что я сидела на терапевтическом осмотре жаждущих уколоться, народ шел сплошным потоком. На костылях, в инвалидных креслах, с обострением всех имеющихся хронических заболеваний и даже с похмелья. Последний раз я видела такое рвение поправить здоровье, когда в мой родной город привозили какую-то икону, и все пенсионеры, женщины, дети и алкоголики встали в очередь, чтобы ее облобызать.
Казусы преследовали меня с первого дня вакцинации. Один профессор как-то сказал нам на занятии, что общение с пациентами — лучший экзамен, потому что они задают много нестандартных вопросов, и что мы получим массу впечатлений от этого процесса. О, как же он был прав! Я даже записала для истории немало коротких, но прекрасных диалогов.
— Вы коронавирусом болели?
— Чем?
— Ну коронавирусом… Вы от него прививку ставите. Уже второй раз.
— Да? А коронавирус — это что?..
Как сейчас помню: был пасмурный майский день, я смотрела в окно и видела там серое небо, темные тучи и надвигающийся экзистенциальный кризис.
— Признайтесь, вы скрываете!!! — ворвался в мою меланхолию громкий мужской голос.
— Простите, скрываю что?
— Что от прививки умирают!
— Откуда такие данные?
— Соседка моего приятеля поставила прививку, а через неделю умерла от инсульта!
— А прививка тут при чем?
— В каком смысле?!
Ах, поиски смысла! Бесконечный процесс, ведущий в никуда. Какой смысл был собирать столько бумажных корабликов в детском саду? Говорили, что для развития мелкой моторики. Ну и что мы имеем в итоге? Я собираю прекрасные лодочки, но до сих пор криво шью и как попало завязываю шнурки. Да и почерк ужасный.
Просматриваю анкету девушки. Вижу, что половина анкеты пустая.
— Ольга Николаевна, вы почему анкету только наполовину заполнили?
— Так там же написано, что дальше — только для девушек!
Я молчу. Просто молчу и смотрю на нее. И после паузы, показавшейся мне вечностью, она наконец-то вздыхает:
— Ах, ну да.
За окном начинается мелкий дождь. Когда-то в детстве во время дождя мы шли на озеро, выкапывали в песке каналы для корабликов и спускали их вниз по течению, «в море». Лодочки плавали хорошо, а вот двухтрубные. Точно! Я же еще двухтрубные собирать умею!..
Часы показывают 13.05, время обеда. Поток пациентов немного спадает, я наливаю горячий чай и понимаю, что не жалею. Несмотря на царящее вокруг безумие, мне работа нравится. Профессор был прав — это море удовольствия и ежедневный экзамен.
Ну и нужно признать, что преподавательница физкультуры тоже была права, когда говорила: «Бегай, Маргарита, бегай! В жизни пригодится!» Кто ж знал, Татьяна Николаевна, кто ж знал.
***
НА СНИМКЕ: все в поликлинику!
Фото Павла Моргуна