Беспощадный русский постмодерн
Такая культурная жизнь
Петровы в гриппе. Режиссер Кирилл Серебренников. В ролях: Семен Серзин, Чулпан Хаматова, Юлия Пересильд и другие.
Это экранизация романа Алексея Сальникова «Петровы в гриппе и вокруг него» — самого обсуждаемого литературного события последнего двадцатилетия.
Уральский писатель Сальников известность приобрел после публикации именно этого романа, хотя писал без малого уже десять лет. Но это было в 2016 году, затем ударила пандемия — и «Петровы в гриппе» приобрели почти пророческий статус (хотя из общего у Петровых с нашей пандемией только тема болезни).
Кирилл Серебренников подоспел как раз вовремя, чтобы перехватить инициативу с погружением в полнейшую безнадегу — всем и так в реальности грустно, так теперь еще и в кино допиваются до запоя, болеют, заражают друг друга и бредят потом под высокой температурой. Тот, кто не пьет, на улицах случайных мужчин режет.
Фильм без оглядки на книгу тут же назвали русской хтонью, правда, где именно ей тут пахнет, никто не объясняет. Возможно, в закреплении такого статуса поучаствовал сам режиссер, без устали гоняющийся за несущейся галопом Русью — из «(М)ученика» да в «Лето», а затем с головой в «Петровых». А может, модно сейчас русской хтонью (обязательно русской! другой не бывает) называть все непонятное, необъяснимое и запредельно тоскливое. И это при том, что в романе Сальникова эта пресловутая хтонь если и есть, то больше по понятиям древних греков, чем славян.
Тем не менее фильм, будь он адаптацией, экранизацией или интерпретацией, всегда отдельное и абсолютно авторское высказывание. Кирилл Серебренников высказался ярко, нарядно, периодически грязно, таинственно и немного скомканно. Петров его — больше проводник в мир этой будто бы ожившей и ворочащейся картины Босха, кусочек пазла, но не ключ ко всем дверям.
И Сальников, и Серебренников гоняют своих измученных лихорадкой героев из невнятных хаотичных пространств русских хрущевок в галлюцинации, затем тащат на холодный зимний воздух, оттуда — в клуб поэтов и автобус.
Да и со временем в фильме ситуация вышла интересной. Вроде все это такое устаревшее и опоздавшее: разговоры о Eльцине, дешевые садиковские елки, водка и катафалки, а с другой, наверно, метко попадающее в тон нашего ностальгического времени. И может ли удивить увиденное жителей Урала или Сибири? Нет, конечно. А вот москвичей виды той самой умирающей-воскресающей России поразят вполне.
Она тут повсюду: Петров пьет и имеет не подходящее ему увлечение, его бывшая жена-библиотекарь занята еще более странным хобби — убивает (в основном маньяков), друг Петрова — писатель в вечном экзистенциальном кризисе, а вокруг болезнь, водка, гнусавые голоса поэтов и смерть. А сверху горсточка попсы и популярности, ну прямо по заветам Бекмамбетова и его «Ночного дозора»: Иван Дорн, Хаски, Анна Наринская.
Удивительно, но это, пожалуй, лучшая экранизация, которая могла бы быть у романа, который критиковали за бессюжетность, бессвязность и чрезмерную тяжесть языка и хвалили за абсурдизм, тонкую внутритекстовую организацию и реализм (на грани с чернухой). За то же можно поругать и похвалить фильм, который, пускай неприятно и медленно, но все же затягивает тебя в комфортную знакомую бездну, из которой ты глядишь на происходящее. И ухмыляешься.