Честное слово
Кристофер Бакли. Собиратель реликвий. Иностранка, 2020.
Так ли преступно выдавать желаемое за действительное? А если ты всего лишь посредник, наказание для тебя тоже неизбежно? История, рассказанная Кристофером Бакли, в прошлом спичрайтером Джорджа Буша-старшего, конечно же, сатира и фантазия.
Хотя для остроты автор приправил ее изрядным количеством известных имен и исторических фактов. Итак, в центре сюжета мрачный XVI век и некий Дисмас, собиратель реликвий. В них он разбирается лучше кого бы то ни было, а главное, его же заказчиков. Повествование начинается в 1517 году, когда продавались и покупались индульгенции, а реликвии выставлялись на общее обозрение. Конечно, не бесплатно, ведь созерцание плащаницы сокращало срок пребывания в чистилище на несколько десятков лет. Владельцы, пересчитывая монеты, прикрывали глаза на истинное происхождение святынь. В каждом герцогстве была своя лодка святого Петра, терновый венок, пальцы, кости, кубки, копья судьбы. Всех такое положение дел устраивало: грешники каялись, архиепископы и курфюрсты пополняли свою казну, а Дисмас был всегда при деле и деньгах, которые он собирал на мечту — уехать в швейцарскую глушь. Но перед этим ему предстояло провернуть последнее дело — выкрасть плащаницу из сокровищницы герцога Савойского. В путь он отправился не один, а со своим напарником — художником Альбрехтом Дюрером, капризным, как все гении. Встречаются наши преступники и с вероотступником, каковым его тогда считали, Мартином Лютером. Он сидел в замке и писал воззвания к миру. В том числе, что торговля отпущением грехов предосудительна. Тициан, Рафаэль, да Винчи, Коперник, Магеллан — столько отсылок и пересечений реальной истории возможно, лишь когда знаешь ее очень глубоко. А потому жонглирование фактами не вызывает скептичной усмешки, мол, чего это автор выдумал, а наоборот, -уважение. Этого же достоин и эпилог «Прощание». В нем Бакли собрал досье на действующих героев его романа — реальных исторических личностей. Но сделал это для читателя, не столь сведущего в тонкостях средневековой политики. Хотя, несмотря на прошедшие пять столетий, типажи все те же и вполне узнаваемы.
***
фото: