Спектакли раздувают пламя
«Чем сейчас ты можешь защитить своего ребенка в этом мире и ужасе? Первое, что приходит на ум, -запереть, спрятать! Когда вырвем его за шкирку перед мчащейся машиной, мы кричим: да я убью тебя, если еще раз! Голову оторву! Но мы же не со зла», — говорит Eлена Старостина, заслуженная артистка РФ.
Eй довелось убедительно сыграть мать-тирана в спектакле «Дом Бернарды Альбы» по пьесе Федерико Гарсии Лорки. Спектакль привез на тюменскую сцену пермский «Театр-Театр». Eлена Старостина — актриса лирического амплуа, но найти в себе тирана ей оказалось нетрудно — стоило только пробудить в себе страх.
На прошлой неделе сразу несколько постановок затронули тему родителей и детей.
Графический спектакль
Пермский «Театр-Театр» привез спектакли, отмеченные жюри фестиваля «Золотая маска», — символичные, яркие, невероятно красивые. Это «Антигона» и уже упомянутый «Дом Бернарды Альбы». Мы пермякам ответили тем же.
На обменные гастроли «Театр-Театр» выбрал из нашего репертуара два спектакля: мюзикл «Семейка Аддамс» (отмечен в девяти номинациях на премию «Золотая маска») и «Новеченто». Билеты на «Аддамсов» были раскуплены еще за неделю до премьеры в Перми.
К нам же из «Театра-Театра» приехали 97 человек, включая музыкальный оркестр, который занят в «Антигоне». А началось все с поэтического спектакля-символизма «Дом Бернарды Альбы», поставленного болгарским режиссером Дианой Добревой.
— У режиссера специфический взгляд, это очень поэтический и визуальный спектакль, — рассказывает Eлена Старостина. — Он не бытовой сто процентов. Внутренне мы хотели найти, что сказал Федерико Гарсиа Лорка. Этот спектакль дополнен стихами поэта, пронизан атмосферой его поэзии. Это такой «свой» особенный театр, который хотя бы один раз в жизни нужно увидеть.
Актриса не преувеличивает. Спектакль стоит того, чтобы на него взглянуть хотя бы из-за визуального решения. Каждая секунда — кадр. Каждый кадр — полноценная картина. И как полагается у художников, ничего в кадре не появляется случайно, даже в самые маленькие и едва заметные для зрителя детали режиссер вкладывает послание. Впрочем, главное здесь вовсе не поиск смысла, а само переживание и «дуэнде».
— Меня привлекает в испанской поэзии и драматургии присутствие «дуэнде», — делится режиссер Диана Добрева. — Дословно переводится как «дух», применительно к поэзии — «огонь». Это творческая сила, находящаяся в глубине человека, или, как говорил сам Лорка, «дуэнде — это мощь, а не труд, битва, а не мысль. Эти черные звуки — тайна, корни, вросшие в топь, про которую все мы знаем, о которой ничего не ведаем, но из которой приходит к нам главное в искусстве. Явление дуэнде всегда означает ломку старых форм, неслыханную свежесть и полноту чувств…»
Пьеса «Дом Бернарды Альбы» рассказывает нам о вдове с пятью дочерьми. Девушки до сих пор не замужем, никогда не знали романтической любви. Они и боятся ее, и жаждут. Но после смерти мужа Бернарда категорически заявляет, что в доме объявляется траур на восемь лет. И «в этот дом и ветру не будет доступа». Девушки почти смиряются с этой участью, но младшая, полная огня и желания жить, — нет. Несмотря на объявленный траур, она надевает красивое платье хотя бы в курятник (больше ее никуда не выпускают) и наивно спрашивает: «Курочки, скажите, я хороша?» Чем вызывает хохот у сестер.
Бернарда же фанатично озабочена тем, что думают о них окружающие. Но соседи не распространяют слухов, ведь в наглухо закрытом доме ничего и не происходит. До тех пор, пока у 39-летней дочери, унаследовавшей состояние отца, не появляется молодой красивый жених, привлеченный богатым приданым. Когда он открывает двери этого дома, ветер все-таки проникает в него, и огонь, так долго запертый внутри, разгорается.
На сцене совсем немного декораций. Это белая лестница, на вершине которой находится внешний мир. В этом мире красное закатное солнце, церковь и цветущее дерево с лимонами. Внешний мир предстает то раем, где бушуют страсти и чувственность, то угрозой, где за эту чувственность женщину могут жестоко покарать и даже убить.
Удивительно, как в такой графической и минималистичной форме режиссеру удается передавать напряжение, царящее в доме. Девушки уходят не в комнаты, а открывают люки в лестнице. Когда крышка над ними закрывается, это выглядит как погребение заживо. В одной сцене Бернарда, беседуя со служанкой, начинает выжимать лимоны. Лимон в испанской поэзии ассоциируется с сердцем.
В сочетании со словами героини это и выглядит так, будто в руках она сжимает сердца дочерей. Немалую роль играют и звуки. Все здесь звучит, отстукивая мелодичный ритм. И хлопающие люки, и молоточек служанки, которым она толчет траву.
Но главное, что спектакль без обвинения и осуждения и даже с сочувствием дает нам понять, как порой наши страхи уничтожают и съедают любовь. И страх за своих детей может нанести им непоправимые травмы. И страх перед миром может нанести непоправимые травмы уже и нам самим. Как бы ни было страшно, спрятаться от жизни — не выход. Это смерть.
Полное погружение в Диккенса
Спектакль-сторителлинг по мотивам романа Чарльза Диккенса «Приключения Оливера Твиста» и биографии писателя повторят 12 декабря. В нем задействована старшая группа театральной мастерской «Будильник», на территории мастерской проходил и первый показ спектакля.
Как ни обидно, но любое творчество, где главными героями являются дети, оцениваешь по-особенному, немного с точки зрения родителя, даже если своих детей у тебя нет. И хотя сторителлинг «Будильника» достоин того, чтобы считаться полноценным спектаклем, без скидок на детство, я не могу отказать в себе в удовольствии отметить — в чем он будет полезен и детям.
— Сторителлинг — относительно новый жанр, — рассказывает режиссер Надежда Рыбина. — У актеров сложная задача, нужно, чтобы в голове зрителя появился экран, на который актер будет проецировать картинку.
То есть говорить нужно яркими образами, так, чтобы все это можно было легко представить.
Интересно то, что эти яркие тексты тоже придумывали артисты-подростки. Они взяли за основу не только книгу «Оливер Твист», но и решили копнуть глубже. Узнать, кто был автором, в какое он время жил, и почему его произведение стало революцией в защиту детей.
Наблюдая за очень трогательной историей, которая то поднимается до комедии, то опускается в глубину драмы, я не могу не позавидовать актерам. Помните, в «Трое из Простоквашино» кот учил дядю Федора правильно есть бутерброды? Так вот «Будильник» учит правильно читать литературу.
Читать и тут же проживать физически — пробовать то, что делают герои (без фанатизма, конечно), читать и примерять на себя роль, читать и представлять, как бы оно могло быть еще, если посмотреть дальше, глубже, с иного ракурса, и почему так вообще происходит — что может быть лучшим проживанием литературы?
Щемящий сторителлинг по Диккенсу — определенно манифест в защиту детей и детства, определенно он и признание в любви к автору, и побуждение прочитать книгу снова. Но еще это чудесный способ пробудить интерес детей читать о том, что, казалось бы, было слишком давно, чтобы быть актуальным, — пусть сочинят свою «стори» о том времени и о той вселенной. Так проще понять ее законы и обеспечить себе настоящее проживание истории автора.
***
фото: Сцены из спектакля «Дом Бернарды Альбы»