Новогодние страдания
Одной из важнейших черт эпохи, наступившей после октября 1917 года эпохи, стало представление о собственном времени как о нулевой точке отчета.
В подполье
«Возврата к прошлому нет!» — лозунг Анатолия Луначарского, наркома просвещения советской республики. Поэт Владимир Маяковский утверждал:
«…Только тот коммунист истый,
кто мосты к отступлению сжег…»
Внедрение коммунистической идеологии и нового атеистического мировоззрения происходило подчас путем принуждения и насилия. Под видом преодоления «старых» традиций истреблялось свободомыслие, разрушались наработанные веками привычки и нравы. В «новом мире» не нашлось место Новому году: в 1920-е годы рождественскую елку запретили. Пролетарские писатели ополчились на новогодний праздник как на «старорежимный обычай»: «Религиозность детей начинается именно с елки — долой елку и связанный с нею хлам».
Надо отметить, что не большевики стали первыми запретителями новогодних рождественских обрядов. Когда в 1914 году Россия ввязалась в войну с Германией, то на фоне всеобщего патриотического подъема Священный Синод запретил к Рождеству елочку «как вражескую немецкую затею, чуждую православному русскому народу».
По донесениям ОГПУ коммунистические вожди знали, что не все граждане СССР отказались от «старорежимных» традиций и продолжают отмечать Рождество: «Eлка ушла в подполье… Ставят ее тайно. Окна занавешивают одеялами, чтобы никто не видел. За неимением елочных игрушек ветви украшают самодельными куколками: ведьмами, чертями, гномами или клоунами…»
Возвращение елки
28 декабря 1935 года в газете «Правда» появилась заметка, подписанная кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП(б) Павлом Постышевым: «Давайте организуем к Новому году детям хорошую елку!»
Постышев был одним из самых влиятельных партийных функционеров: как секретарь ЦК ВКП(б), руководивший отделом агитации и пропаганды ЦК, посетил в том году кабинет Сталина сорок девять раз и провел в нем около ста девяти часов.
На первый взгляд согласованное с вождем возвращение «старорежимного» обычая в суровую эпоху 30-х годов может показаться удивительным. Но следует учесть, что «реабилитация» елки и последующее появление Деда Мороза, а затем и Снегурочки, произошло через месяц после того, как на Первом Всесоюзном совещании стахановцев Сталин произнес знаменательную фразу: «Жить стало лучше, товарищи, жить стало веселее». В том же 1935 году поэт Виктор Гусев написал «Песню советских школьников», цитата из которой — «За детство счастливое наше спасибо, родная страна!» — на долгие годы стала самым известным детским лозунгом. Поэтому возвращение елки как нельзя лучше соответствовало пропаганде идей счастливого детства. Агитпроп ЦК ВКП(б) предложил приспособить народный праздник для торжества коммунистической идеологии: на смену рождественским ангелочкам пришли кремлевские башни, красноармейцы, пионеры, самолеты, танки и полярные пароходы. Eлочные шары с портретами Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина выпускали недолго, видимо, решили, что негоже вождям болтаться на веревочке.
Eлки-палки
30 декабря в канун нового 1936 года, 85 лет назад, газета «Правда» с удовлетворением информировала о грандиозных елках, которые засверкают в парках культуры и отдыха. Корреспондент из Тюмени сообщал: «Многие колхозники сегодня выехали в лес за елкой». Так был «положен конец неправильному осуждению елки» и «возрожден дореволюционный праздничный обычай». Тогда же в разговорную речь вошло словосочетание «елки-палки» (сейчас его заменило слово-паразит «блин»).
Веселясь вокруг разукрашенного дерева, уже мало кто вспоминал недавний запрет на елку. Теперь она выступала в новом качестве — не как рождественская, а как новогодняя. И на ее верхушке горела не Вифлеемская звезда, когда-то приведшая волхвов к младенцу Христу, а символ Советской власти, — красная пятиконечная звезда.
Как всякое массовое политическое мероприятие (других в СССР просто не существовало), Новый год следовало отмечать по инструкции Народного комиссариата просвещения, опубликованной в специальном пособии «Eлка в детском саду и в школе» (Учпедгиз, 1937 год).
Во вступительной части этого директивного документа подчеркнуто: «…Новогодняя елка должна быть праздником радостного и счастливого детства, созданного в нашей стране огромными заботами партии, правительства и лично товарища Сталина о детях… Необходимо украсить верхушку елки пятиконечной красной или серебряной блестящей звездой. На верхних ветках лучше повесить на самые концы легкие украшения, а по контуру веток положить нити серебряного инея. На средних ветках надо вешать такие игрушки, которые не требуют близкого и детального рассматривания, например, хлопушки, крашеные шишки, бутафорские овощи, а на краях ветвей — аэропланы, парашюты, птички, бабочки и т.п.
На нижних ветках ближе к стволу можно расположить в веселых позах кукол, слонов, обезьянок, зайчиков…
Особое внимание необходимо уделить декорированию подножия елки. Сказочность и необычайность этого чудесного дерева должна быть сохранена целиком. Можно положить на пол немного белой материи и закрыть подножие елки ветками, можно устроить с одной стороны берлогу медведя, а с другой — хоровод зайчишек.»
Рекомендации по организации новогодних вечеров для взрослых напоминали резолюции партийных собраний, посвященных «подведению трудовых итогов и результатов отчетного года, обсуждению международного положения, производственных планов, развитию критики и самокритики.»
Главным требованием взрослой новогодней инструкции 1937 года стало «повышение бдительности и участие в борьбе с троцкистско-зиновьевскими извергами». К тому времени в Москве прошли первые политические судебные процессы, положившие начало большому террору. Через год инициатора «прощения елки» Постышева расстреляли как очередного «врага народа».
«Eсть установка весело встретить Новый год»
Эту фразу произнес бюрократ Огурцов (артист Игорь Ильинский) в фильме «Карнавальная ночь» (1957 г.). Деидеологизация новогоднего праздника началась с 1953 года после смерти Сталина.
Этот процесс описан в романе Веры Пановой «Времена года»: «…Население города Энска готовилось к встрече Нового года целый месяц. Громадный был спрос на елочные украшения. Многие в последний день вспомнили, что забыли купить такие-то закуски и такие-то подарки и кинулись исправлять свой промах. Кто-то, вспомнивший и задыхающийся, бегает из магазина в магазин, ища хоть что-то, как будто от этого зависит его жизнь. А какой-то чудак в франтоватой велюровой шляпе еще тащит на плече длинную облезлую елку… Прохожие взглядывают на этого чудака с иронией.»
С появлением телевидения в обрядово предписанное застолье вошли просмотры «Голубого огонька», позднее — культовой «Иронии судьбы…», новогоднего поздравления главы государства и боя курантов. После этого было принято выходить на улицу и под грохот и сияние фейерверков сливаться в праздничном порыве с толпой.
Особенностью предстоящей встречи нового 2022 года станет антиковидная самоизоляция, при которой потеряют свое значение восточные гороскопы и атрибуты, такие как цвет одежды и фигурки животного-символа наступающего года. Ожидание главного чуда — не подарки, не повышенная готовность к флирту, даже невинному, а жизнь и здоровье родных и близких людей.
***
фото: Дети с антирождественским плакатом; Елка в СССР времен Сталина.