Мертвые сраму не имут. Наверное, это справедливо
Eсть события, прекрасный смысл которых трудно, порой невозможно, оценить тотчас. Необходимо время, необходимо расстояние. Но все же попробуем…
Из всего яркого, запоминающегося, что происходило в Москве, когда праздновалась Победа, на меня самое сильное впечатление произвела поездка германского канцлера Гельмута Коля на кладбище, где похоронены немецкие военнопленные. Eго не смутила общая атмосфера праздника. Он не стал прятать в душе свои чувства и ликовать внешне при прохождении парада. Он не стал имитировать то, чего не чувствовал, не мог чувствовать, не мог торжествовать.
Он сделал то, чего не мог не сделать, — поехал поклониться праху своих, праху немцев, которые, будем же справедливы, как ни трудно это думать, как ни трудно это писать, тоже были жертвами войны. И хотя Гельмут Коль был приглашен к нам на празднование победы над фашизмом, этот день в то же время отмечал и победу над его страной, поверженной дважды, — в 1933-м и в 1945-м…
Какие бы чувства я ни испытывал при мысли о людях одной со мной национальности, каждый второй из которых был сожжен в крематории либо просто убит, я не могу не понять и канцлера Коля.
А Рональда Рейгана я когда- то понять не мог. Да что я — все «прогрессивное человечество» не поняло его в 1985-м году, когда он возложил цветы на могилы немецких солдат. «Человечество» возмущалось. И только в этом году я увидел снимок и разглядел, что Рейган возложил цветы и на немецкие, и на русские могилы, на могилы наших военнопленных, погибших в концлагере Берген-Бельзен. И стихи на камне, у которого стоит американский президент, написаны на русском языке.
А вы знаете, что и в Тюмени есть немецкие могилы? В заречной части города находился до 1948 года лагерь для военнопленных. Две тысячи из них остались здесь навсегда в безымянных могилах, над которыми нет ни знака, ни креста. Правда, местные жители знали и помнили об этом. Потому что русские могилы полукольцом окружают немецкие, но не касаются земли, в которой покоятся бывшие враги.
Лишь в самое последнее время часть кладбища была срыта бульдозером и в котловине устроен гаражный кооператив.
Сохранился кусок поляны, несколько берез и затянутые зеленой травой, но отчетливо различимые прямоугольники старых могил.
Будь моя воля, я бы просто поставил на поляне камень с латинским крестом и написал бы что-то вроде «Покойтесь с миром». И очень надеюсь, что так оно рано или поздно будет.