Где сидел адъютант Гитлера?
Новые данные о немецких военнопленных на Урале
31 мая прошлого года газета «Уральский рабочий» впервые открыла факты о содержании военнопленных в годы Великой Отечественной войны и в послевоенное время на Среднем Урале. Публикация «Они «дошли» до Урала» вызвала отклики читателей с воспоминаниями о тех днях и своем отношении к попавшим в плен вражеским воинам, Статья «Где сидел адъютант Гитлера» опубликована в канун SO-летия Победы,
Один из авторов той статьи -«Они «дошли» до Урала» — принес нам новые открытия, сделанный в руководимой им лабораторией историко-демографических исследований истерического факультета УрГУ в архивах. Они более конкретно проливают сват на картину прошлого, вместе с тем увязывая ее с днем сегодняшним.
В Свердловскую область военнопленные вражеских армий, захваченные Красной Армией, начали поступать уже 1942 году. Вначале их помещали в специально отведенных зонах в районе поселков Монетный и Л осиный, а в 1943 г. организовали спецлагерь в Асбесте.
Приток пленных нарастал, и в 1944 г. для них пришлось открыть еще 4 лагеря, а в победном ,45-м на Среднем Урале было уже 13 лагерей, где находилось 95,5 тысячи человек. , Лагеря включали в себя 99 отделений, в которых содержалось от 500 до 1500 человек в каждом. Фактически они сами по себе представляли самостоятельные лагеря. Были даже сформированы 7 отдельных рабочих батальонов (ОРБ) интернированных и 2 ОРБ военнопленных, функционировали 2 госпиталя.
Лагеря концентрировались в индустриальных центрах области и районах лесозаготовок, то есть там, где существовала наивысшая потребность в рабочей силе. Самыми большими лагерями можно считать Асбестовский N 84, Артемовский N 523, Нижнеисетский N 314, Алапаевский N 200, Тагильский N 153, Новолялинский М318, Дегтярский N 313, Верхнепыш-минский N 531, Уральский N 245. В составе лагерей лесной промышленности НКВД СССР семь отделений военнопленных работало на лесоповалах СввУраллага (Соеьва), три — ВостокУраллага (Тавда) и пять Ивдельлага.
К концу 40-х годов основная часть военнопленных была освобождена и отправлена на родину, остались лишь те, кто отбывал наказание за военные преступления. Для их Содержания после массовой репатриации создали один особорежимный лагерь N 476, управление которого дислоцировалось в пос. Нижнеисетском.
Спецлагерь N 476 считался самым крупным среди 11 подобных, имевшихся тогда в нашей стране. По данным на начало 1953 г., свой срок отбывали 16800 осужденных военнопленных и интернированных граждан в целом по СССР, из них 7170 — в Сведловйюэй области. Были тут не только немцы, но и граждане Австрии, Бельгии, Венгрии, Голландии, Испании, Италии, Люксембурга, Польши, Румынии, Финляндии, Югославии, Китая, Кореи и других стран
Примерно четверть содержавшихся в спецлагере составляли офицеры, а том числе 82′ генерала, Уральский лагерь стал «пристанищем» тех, кто р свое время был близок к «если-кому фюреру» или анвл его лично, Это адъютант Гитлера май» ор Понше, адъютант Кейтеля полковник Ганзан, сын промышленника Крупна фон Шолен унд Гальбах, начальник отдела «E» VI управления ОД, руководитель германской разведки на Балканах и в Италии полковник Харман, начальник главного управления военной разведки ОКВ полковник Зюескинд-Швенди. Были здесь и адъютант Гесса, приемный сын рейхсфюрера СС Гимлера, племянник фон Папена, сын казненного в Нюрнберге Зейс-Инкварта, сын премьер-министра Венгрии Каллаи…
В первой половине 50-х го-в заключенных лагеря N 476 правили на их родину. На уральской земле больше не оставалось военнопленных. За исключением тех, кто был в ней похоронен.
Наибольшее число умерших приходится на 1945 год. Тогда «нашей области умерли 8300 военнопленных, из них 5100 имели причину смерти «дистрофия», 1300 — «воспаление легких» и 800 — «туберкулез». Особенно высокая смерть наблюдалась в Ивдельлаге.
В последующие годы смертность уменьшалась: в 1946 г. -2013 человек, 1947 г. — 630, в 1948 г. — 212, Сказывалось улучшение быта в лагерях и питания содержавшихся в них. Сами военнопленные установили высокую дисциплину и порядок, с продуктами помогал Красный Крест.
При каждом лагере, как правило, было свое кладбище, но хоронили и на общих гражданских. Много военнопленных похоронено на гражданских кладбищах в Верхней Туре, Дегтярске, Каменске-Уральском и других городах. Случалось, кладбища формировались из умерших в разных лагерях, такое, например, находится в пос.Талица возле Первоуральска.
I По национальному составу похороненных кладбища были I основном немецкие, хотя есть и по преимуществу венгерские (Города Верхняя Тура, Красноуральск, Невьянск), румынские (деревня Молва и поселок Овражное Серовского района, сёло Карпухино Верхотурского района), японские (Туринский район).
Всего на территории Свердловской области по документам числится 90 мест захоронений военнопленных и интернированных. Некоторые из них очень крупные: в Асбесте похоронен 1631 человек, в Нижнем Тагиле — 3752, в Ревде — 417, в Реже — 437, в Краснотурьинске — 221.
При организации воинских кладбищ в нишей стране, как правило, соблюдалось положение Женевской конвенции. В основном хоронили в индивидуальных могилах, на которых устанавливались кресты или столбы с номерами, Кладбища огораживали и содержали в надлежащем порядке, На каждое имелись схемы и планы захоронений, также список умерших с указанием номера могилы,
Жизнь, разумеется, тяжелее и сложнее гладких слов лагерных отчетов, хранящихся в архивах, И прав, наверное, читатель газеты из Карпинска Ш.Никитин, который в отит на прошлогоднюю публикацию пишет, что в известном ему месте трупы военнопленных сваливали десятками и затем заваливали их бульдозером. «По весне эти места проваливались, и из земли торчали руки и ноги». Действительно, документы НКВД подтверждают, что в данном 504-м лагере бушевала эпидемия и умерших хоронили в общих могилах.
Однако все же решимся утверждать, что основную часть умерших пленных хоронили в соответствии с международными нормами. И дело здесь не в соблюдении положений Женевской конвенции, которую СССР постоянно нарушал, и тем более не в признании каких-либо норм морали, ведь хорошо известно, как тогда хоронили даже своих. Причина, на наш взгляд, заключалась в имперских стремлениях сталинской политики. В пленных Сталин видел потенциальных союзников в других странах, Поэтому им и обеспечивалось более-менее сносное существование
После освобождения основной части военнопленных и интернированных и ликвидации лагерей положение меняется. Воинские кладбища органы МВД передают местным Советам, которые должны были содержать их в порядке. Однако из-за недостатка средств, а часто и по идеологическим соображениям последние этим вопросом занимались мало. Кладбища оказались без присмотра, многие из них попали в зоны промышленного и гражданского строительства. Так, в 1962 г. ликвидировали одно из кладбищ бывшего лагеря N 504, расположенное в трех километрах западнее г. Краснотурьинска, Исчезли кладбища в пос. Уралвагонзаведа (Нижний Тагил), городах Березовском, Верхней Салдв, Верхней Туре, Верхотурье, Красноуральске, Кушав, Навьянеке и т.д.
И все же многие захоронения сохранились до настоящего времени. Среди них — в Eкатеринбурге, Сухом Логу, Талице. Вероятно, должны сохраниться они и в отдаленных лесных районах — Верхотурском, Ивдельском, Туринсдом. По крайней мере, отсутствуют документы об их уничтожении. Поэтому настоящим летом наша лаборатория планирует провести экспедиционные работы по выявлению и паспортизации сохранившихся захоронении.
Некоторые читатели могут спросить: а зачем вообще все это? На самом деле, они были нашими врагами. Никто их сюда не звал. Среди них было немало преступников, оставивших кровавый след на оккупированных территориях. Но надо понять, что большинство захоронений — это несчастные люди, посланные Гитлером на смерть, Многих из них благодаря исследованиям, мы можем сейчас назвать
Отношение к могилам немцев и сегодня неоднозначное, Да, слишком дорого обошлась нам Победа, И все же представляется, что обязаны привести в порядок то, что сохранилось. Это позволит нам чувствовать себя цивилизованным народом, отдающим уважение последнему приюту несчастных людей, К тому же нас обязывает и существующая международная практика, заключенные нашей страной международные договоры. Нам должно быть понятно и нормальное человеческое желание родственников умерших в советском плену побывать на могилах из родных и близких.
Разумеется, всего уже не восстановить. Но многое можно сделать. Это и сохранение оставшихся воинских захоронений, и создание на территории области памятного места, можно условно назвать его мемориалом, занести туда фамилии всех умерших в плену. Работа по подготовке банка данных на них в лаборатории ведется, сегодня он содержит сведения на 8184 человека.
Eсть, конечно, немалая проблема: откуда взять на все это средства. Государству, которое не может выполнить свои обязательства перед живыми, сейчас не до мертвых, тем паче -чужих. И тем не менее администрация области не должна уходить в сторону, особенно в обстановке быстрорасширяющихся связей о Германией.
Надо учитывать, что германская сторона проявляет немалый интерес к данному вопросу. С другой стороны, в Eкатеринбурге, Первоуральске, Сухом Логу есть организации, занимающиеся восстановлением этих кладбищ. Правда, здесь следует четко разграничить коммерческие интересы и гуманистические цели, иначе можно погубить все дело, Вместе с тем восстановлением захоронений военнопленных надо вести одновременно с благоустройством наших кладбищ.
Во многих городах уже существуют или зарождаются инициативные группы, которые пока работают, по сути, вслепую, собирай по крохам воспоминания очевидцев. Думается, для пользы дела стоило бы объединить усилия всех, а наша лаборатория могла бы взять на себя методическое, научное и частично организаторское обеспечение данной программы.
З.Мотревич, зав.лабораторий историко-демографического исследования.