Удивительный человек, открывший три страны, которых нет на карте
Во все времена напротив мрачных развалин колизеев человеческой истории возвышаются наши пантеоны светлых людей и добрых их дел. Отмечена там и одна дата, 1970 год. Сам помню то жаркое лето, казалось, вся страна собиралась у телевизоров, выплескивая протуберанцы эмоций по поводу зажигательных событий в далекой Мексике. Именно в ней бушевал тогда очередной чемпионат мира по футболу и сборная СССР билась с Уругваем за выход в четверку сильнейших. И вот нелепая ошибка арбитра, идиотский гол в наши ворота на исходе матча — красивая команда А.Бышовца и А.Шестернева (увы, ныне покойного!) за чертой призеров.
На следующий день я, дописывавший в те дни кандидатскую диссертацию по истории советской детской литературы, отправился на дом к шефу за очередными «ЦУ». Застал Ирину Петровну Лупанову не в лучшем расположении духа. Странно, только что пришло известие с берегов туманного Альбиона — ее редкой красоты и блистательного ума работы о детской литературе признали в Eвропе. Муж, известный политолог М. Эпштейн, энергичными взмахами рук увлек меня на кухню. Он заметно волновался, молча поставил две рюмки и наполнил их до краев из штофа «Российской». Бывалые люди помнят, конечно же, эти трехгранники с водкой, которая считалась в те годы одной из лучших.
Я был удивлен, ибо в доме шефа предпочитали хорошие коньяки и наливки. «Давай-ка не чокаясь!» — тихо сказал хозяин. «Нештатная ситуация» поразила меня, и я глупо спросил коллегу — футбольного фаната: «Уругвай?!» Ответить он не успел — вошла хозяйка и пообещала нам самые грозные кары за бдения у телевизора во время матчей.
А потом мы поминали незабвенного и светлого-светлого художника, публициста, ныне классика нашей детской литературы Льва Абрамовича Кассиля. Официального сообщения в прессе еще не было, но знаменитые московские Кальмы уже позвонили в Петрозаводск и все рассказали…
Eго сердце остановилось в момент этого злополучного матча с Уругваем. Легкое, доброе сердце человека, поднявшего нашу спортивную журналистику до самых звездных высот искусства. В жуткий 1937-й Л. Кассиль пишет первый советский спортивный роман «Вратарь Республики». Он подарил людям той эпохи одно из немногих средств преодоления мрачной атмосферы репрессий и всеобщего стукачества — радость честной игры, редкой гармонии души и тела, путь к личному совершенству. Потом был фильм («Вратарь») и песня — «Эй, вратарь, готовься к бою, часовым ты поставлен у ворот…» Потом были увлекательные спортивно-приключенческие романы «Ход Белой Королевы» (1956), «Чаша гладиатора» (1961).
И вот год текущий. Сошлись две памятные даты — между 10 июля и концом лета отмечены 90-летие со дня его рождения и 25-летие ухода из жизни. Теперь Л.Кассиль навечно в великой команде необыкновенных людей своего необыкновенного времени. Как всегда на земле, там и кровь и победа, горечь и счастье, невинные жертвы режима и избежавшие Молоха таланты и поклонники.
И ту страну я помню и люблю, ибо в ней были Вернадский и Чкалов, Гайдар и Фраерман, Паустовский и Пришвин, Туполев и Вавилов… И, конечно, Кассиль.
На темные координаты страшного строя жизни он на-. нес свои координаты лично им открытых в книжных романтических путешествиях трех собственных стран: Швамбрании, Синегории, Джунгахоры. Швамбранией Л.Кассиль не только весело распрощался со старой гимназией, с ее кондуитом, в который заносились все приметы извечного конфликта отцов и детей, старого и нового. XX век впервые в истории европейской цивилизации занялся разработкой «конституций» — прав детей во взрослом мире: «Педагогическая поэма» А.Макаренко, «Королевство Матиуша I» Я.Корчака, «Республика ШКИД» Л.Пантелеева и Г.Белых и книги Л.Кассиля в этом же ряду.
По-разному отнеслись они к революционному насилию, но будучи похожими на мастеров Возрождения, замечательно проявив себя во многих профессиях и занятиях, они известны в нашей культурной памяти прежде всего как детские писатели. Ибо хотели изменить мир к лучшему, воспитывая свободных, гармонично развитых юных людей на основе подлинно демократических ценностей. Пока они потерпели поражение, но кто знает, где и когда молодые откроют для себя их книги и начнут все сначала?
Итак, Швамбрания — страна новой школы, в которой дети и учителя вместе ищут законы творческого содружества поколений. Синегория (вторая страна Л.Кассиля) предлагает юным пути включения в общую созидательную работу всей страны. Для молодых героев повести «Дорогие мои мальчишки» (1944) дороже всего понятия Верности, Труда, Отваги, Победы. Сейчас они не в чести. Но час пробьет, и они вернутся…
Последней книжной страной Л.Кассиля стала тропическая Джунгахора — романтический символ всемирной детской организации объединенных наций. Пока игровая попытка убедить изолгавшийся, запутавшийся в конфликтах и противоречиях наш тревожный мир в возможности справедливого и гуманного уклада жизни. Пусть вероятность ее осуществления сегодня исчезающе мала, но ведь сказано давно: «Eсли не будете, как дети, не войдете в Царствие Небесное». И остается надежда, ибо в детских республиках Я.Корчака и А.Макаренко такая жизнь была не игрой, а вполне реальной. Впервые, кстати, в человеческой истории. Тоталитарные тиски, злобные укусы фашизма и шовинизма, бездуховные и меркантильные «дары» потребительского общества не дали тем республикам укорениться на планете. Они отступили на книжные полки и ждут новых последователей.
Так что не будем горевать о нелегкой судьбе творческого наследия А. Гайдара, Л. Кассиля. Да, их больше не изучают в школах, где точно копируют новые программы. Но, странное дело, честные работники детских библиотек, суммируя читательские интересы, свидетельствуют: после некоторого спада подростки все чаще выбирают их книги.
Но тут меня останавливает радикал и напоминает о том, что внушительное число произведений того же Л. Кассиля прославляет социализм и партийную мудрость советских лет. Что ж, писатель был сыном своей эпохи, но честным и внутренне свободным, И верил, и понимал ее идеи Л,Кассиль очень современно. Издевался над догмами и лживой политической трескотней, считал развитие воображения одной из главных задач эстетического воспитания детей. Высшей мерой наказания предлагал сделать запрет трудиться. Оценивал людей не по их клятвам в политической благонадежности’, ибо на первое место ставил духовную красоту личности. И не зря предупреждал нас: «Бойтесь мертвых душ!»