Полуночники
Рассказ
Сквозь неплотно прикрытую дверь в полумрак спальни проникает назойливо яркий свет от экранателевизора. Eсли тихонько слезть с кровати, подойти на цыпочках к узкой щели, то можно разглядеть ровно половину экрана и догадаться, что там происходит. Ведь звук отец тоже убавляет до минимума.
И вот так каждый раз, Eдва на экране появляется название фильма про любовь, отец бросает выразительный взгляд в сторону матери, мать срывается с места и, выпроваживая их в спальню, очень серьезно говорит: «Это вам смотреть еще рано. Детям до 16-ти… И вообще пора спать!»
Обидно. Но делать нечего. Спорить бесполезно. Доказывать, что спать ну нисколечки не хочется — тоже. Остается молча раздеться, лечь в постель и думать о той счастливой поре, когда им исполнится шестнадцать и можно будет смотреть подряд все фильмы, в том числе — о любви.
А спать действительно не хочется. За окном еще вовсю бурли: жизнь. Другая жизнь — взрослая. С ревом проносятся машины и мотоциклы, исчезая в лабиринтах вечерних улиц. Им на смену приходит визгливый голос Вовкиной бабушки, она свешивается из распахнутого окна соседнего дома и с плохо скрытой угрозой кричит в темноту: «Володька! Домой! Сколько раз можно тебе напоминать? Вот сообщу матери!»
Прошелестела раздираемая листва кустов, и по дощатому тротуару процокали обутые в туфли на высоком каблуке загорелые Наташкины ноги. Кусты жалобно треснули еще раз, и тротуар принял на себя размашистые шаги очередного Наташкиного ухажера. Послышался его сбивчивый шепот, похожий на мольбу, затем категорическое «нет!» со стороны девчонки, и — совсем неожиданно — звонкая пощечина подпрыгнула до пятого этажа, ударилась о карниз и мелко затряслась у самой земли в припадке унижения и недоумения.
— И не приходи ко мне больше! Никогда!
— Сама и шо прибежишь,,, — буркнул парень, но как-то неуверенно.
Наконец все стихло,
— Николай, спишь?
— Не-к…
— Я к тебе иду!
Тоненькая фигурка, закутанная в простыню, проплыла на фоне окна в сторону блестящего кожаного дивана, скрыв на
мгновение кусочек звездного неба, «Привидение» уселось в ногах у лежавшего на диване Николая.
— Коль, ты как думаешь, Наташка помирится со своим хахалем?
— Думаю, что помирится, — подумав, сказал Николай, — Не резон ей ссориться надолго, Андрюха парень видный, девчонки вокруг него так и вьются,
— Вот и я думаю, что не резон,
— легко согласился Сережка. — А Вовчик, наверное, опять в гор- сад убежал, на танцы смотреть. Ох и будет ему!
— Выпорют, факт! — убежденно произнес Николай и приподнялся на локте, прислушиваясь. Потом пошарил рукой под подушкой и вытащил книгу, изрядно потрепанную и без обложки.
— Во, «Запретная любовь» называется! У Пашки, из четвертого «б», на водный пистолет выменял. Книга — силища! Тут один негр влюбился в белую женщину, она негра тоже полюбила. Да только трудно им было друг друга любить, сам знаешь, как в Америке негров притесняю!. Я еще не до конца прочитал, но чувствую — плохо дело кончится. Тс-с! — Николай приложил палец к губам, насторожился. Оба, затаившись, переждали, пока отец прошлепал босыми ногами на кухню и пил квас из холодильника.
— А я вчера в кино был, куда только взрослых пускали! — не желая оставаться в долгу, таинственно прошептал Сережка.
— Да ну?! — опешил Николай. — Врешь?
— А вот и не вру! Только я честное слово дал, что никому не скажу.
— Ну и ладно, подумаешь…
Некоторое время молчали.
Затем, словно испугавшись возникшего недоверия и отчужденности, враз заговорили, спутались и прыснули, едва удержавшись от смеха,
Николай старше Сергея на два года, В футбольной команде четвертого «а» избран капитаном, и вообще он почти взрослый человек, имеющий право на авторитет и уважение. А младший брат и впрямь души в нем не чает, и такие вотночные разговоры очень даже любит, потому что днем поговорить на интересные темы не всегда удается. Зато ночью…
— Слышь, Николай, а правда, что ты с Ленкой Хрусталевой за одной партой сидишь?
— Сижу, Я ей по математике помогаю, а она вое слова правильно умеет писать,
— А правду говорят, будто ты ее портфель носишь?
— Кто говорит?
— Сашка-плут…
— Правда, — кивнул Николай. — А Сашка и сам рад бы поносить, но Eлена не из тех, кто на каждом уроке пишет разным ребятам загадочные записочки, Eсли хочешь знать, мы с ней уже поцеловались, Один раз.
Сережка восхищенно присвистнул, забыв о том, что его могут услышать, и с интересом уставился в темноту. Оттуда смотрели на него глаза брата, желавшие видеть произведенную последними словами реакцию.
— А в кино меня Мишка провел, у него киномеханик знакомый, мы прямо в кинобудке сидели! — выпалил вдруг Сережка, поняв, что его тайна — ничто в сравнении с тем сокровенным, о чем только что поведал брат. Поцеловаться с Ленкой Хрусталевой, ведь это ж надо!
— Ты на ней женишься? — вдруг спросил Сережа.
Коля, чуть помедлив, ответил уверенно:
— Конечно!
И добавил:
— Eсли она согласится выйти за меня…
Тот факт, что Ленка Хрусталева не согласится выйти замуж за брата Колю, не укладывался в голове у Сережи, а потому был пропущен мимо внимания.
— Знаешь, если она по характеру будет такой же, как наша мама, — женись, не раздумывая!
— прошептал горячо Сережа.
Николай снисходительно
улыбнулся, блеснув в темноте ровными крепкими зубами.
— Их нельзя сравнивать между собой, — рассудительно заметил он. — Но я, не скрою, хотел бы иметь такую же верную и надежную подругу, какая есть у нашего отца…
Дверь неожиданно открылась, на пороге комнаты появилась мама: «Не пора ли спать, полуночники?»
Заметив, что оба брата находятся на диване, она придала строгое выражение лицу. Но уже в следующее мгновение «полуночники» оказались возле нее, поочередно целуя то в одну, то в другую щеки.
— Спи, завтра поговорим, — прошептал из своего угла Николай, когда дверь в спальню снова зарылась.
Мать вернулась в комнату озадаченная: «Ничего не понимаю!»
— пожала она плечами.
Отец на секунду оторвался от телевизора и сказал озабоченно:
— Прикрой плотнее двери! Фильм взрослый..,