Аппасов, который опасен
«… 17 октября на улице Лопарева, 4 была расстреляна цыганская семья. Там двое убитых и двое раненых. После этого мы начали работать, через день, через два. Пришлось изрядно потрудиться. На сегодняшний день преступление раскрыто. Нами задержаны восемь человек. Семь участников и наводчик. Мотивы преступления — корыстные. Выезжали наши работники в Челябинскую область. Вот и все. А следствие разберется».
Вот и все, что захотел рассказать о нашумевшем убийстве Альфред Аппасов, майор милиции, начальник ОПО УВД.
Интервью с майором Аппасовым — на второй странице газеты.
Сами понимаете, что в ближайшее время не стоит рассчитывать, что появится в печати фотография начальника оперативно-поискового отдела Тюменского УВД майора Аппасова (да-да, не капитана, как мы писали в прошлый раз, а майора, он совсем недавно получил досрочно погоны с двумя просветами и большую звезду вместо четырех маленьких).
Как говорится, специфика работы. Хотя майор Аппасов и обладает достаточно заметной внешностью, хотя и кое-кто из его подопечных, сказал он, знает его в лицо, все-таки не стоит лишний раз афишировать светлый облик отважного сыщика. Как считает он сам, о делах отдела достаточно хорошо говорит милицейская сводка да знают о них те, кому положено.
Мало вдохновляющее вступление. Раз так, значит, не будет леденящих кровь погонь, перестрелок, рукопашных схваток. Но это не значит, что мужественные борцы с преступностью сконцентрировались лишь в американских боевиках. Многие крупные и громкие дела, «прошедшие по Тюменскому УВД» в последнее время, совершались с участием самого Аппасова и его ребят (мальчишек, как говорит он). Например, оперативное раскрытие убийства цыганской семьи в Тюмени, происшедшего в середине октября и раскрытого перед седьмым ноября…
А в остальном — автор просит снисхождения.
Более полугода мы перезванивались с начальником ОПО, тогда еще капитаном. В ответ на просьбу о подробностях того или иного дела звучало тихое, но непреклонное «работаем». И только в канун милицейского праздника (причем не без поддержки сверху) удалось уговорить Аппасова на интервью.
Не знаю, сумеете ли вы уловить из скупого текста (признаюсь, что защиту майора мне не удалось пробить), что движет Аппасовым в его работе, что он любит, что не любит?
А начали мы с того, что граждане не слишком высоко оценивают работу сотрудников милиции. У них своя мера — мера страха. Вот и спросил я майора: неужели ему нравится, что люди боятся по вечерам выходить из дому?
— Кому это может нравиться? Конечно, можно говорить о плохой работе правоохранительных органов, что многие и делают. Но начинаешь работать по раскрытию конкретного преступления и — то нет бензина на заправке УВД, то нет запчастей, нет третьего, четвертого… Я знаю, как мои люди работают, их работе надо отдавать должное… И напрашивается мысль: может быть, наша работа никому не нужна?
Eще вопрос. Многие предприятия города остановились, люди заняты торговлей — кто на рынках, кто втихаря. И все они платят. Но — платят криминальным структурам. Укрывают свои доходы и платят. А почему бы им не платить государству? Платить налоги, за; счет которых мы живем? Но над этим никто не задумывается. А в конечном счете эти люди все равно к нам идут. Криминальные структуры сначала изображают «крышу», а в конечном итоге… раздербанивают этих коммерсантов. Примеров таких море.
— Вы постарались убедить меня, что при таком отношении милиция вообще не должна работать. Тогда во имя чего? Ради чего рискуют ваши молодые сотрудники?
— Говорить высокие слова не имеет смысла. Но я считаю, что наши ребята любят свою работу. Они фанаты. Хотя другие нас называют просто-напросто дураками.
— Расскажите о ваших ребятах.
— Говорить-то нечего. Смотрите сводку. Ребята неплохие, в основном молодые.
— А вы — старый?
— Я в милиции восемь лет. Всего мне тридцать шесть. Раньше работал в РУОПе. Eще с тех пор я всегда подбираю людей, которые любят свою работу и способны ее выполнять.
— Что такое «человек — способный работать»?
— Это надежный человек. Это человек, которому я могу доверять на сто процентов.
— А вам часто приходится испытывать эту надежность?
— Практически ежедневно. О подробностях — извините — сказать не могу. У нас специфическая работа. Я не знаю, как это все объяснить… Вот поехали задерживать убийц цыганской семьи, нас начали обстреливать из ружей… Ребята прекрасно знали, что преступники вооружены. Но не было ни одного случая, чтобы кто-то отказался.
— Стреляли и никого не ранили? Или цыгане плохо стреляли?
— А может, наши хорошо работали, — Аппасов улыбается.
— Вам приходилось терять товарищей?
— Приходилось. Я тогда еще в РУОПе работал. Помните, когда убили Вадима Колпащикова? Тяжелая была история. До сих пор не могу ее забыть. Понимаете, у меня свои мерки в этой жизни…
— Мне кажется, что сегодня и милиция проходит испытания -на профессионализм. Ваши молодые стали профессионалами?
— Нет. Год назад было создано наше подразделение, мне предложили его возглавить. Разрешили набрать из райотделов неплохих сотрудников. Из тех людей в отделе остались единицы. Некоторым я предложил уйти. Некоторые ушли сами. Причины разные, Я, например, человек непьющий и эти вопросы сразу пресекал. Другие не выдерживают нагрузки. Третьи привыкли, как в райотделе… Хорошая работа. Случилось преступление, поехал, раскрыл и опять сиди. А здесь работа строится совсем по-другому, и не все выдерживают. Взамен взял восемь человек из Высшей школы милиции… Молодой, из него можно лепить, его можно научить. Я уверен, что все они будут сыщиками.
— А когда у них из-под носа, прямо из кабинета, удрал Перец, вы их ругали? Или, наоборот, защищали перед начальниками?
— Оттого, что я их отругаю, Перец не появится. Мы сели, обсудили и начали работать.
— В последнее время в криминальной литературе утверждается мысль, что раньше, когда милиции противостояли только воровские структуры, все было лучше. Был какой-то «порядок». Сейчас пришли молодые, начался беспредел. И покончить с ним могут именно воры в законе. Они, как бы это сформулировать, «лучше для общества»…
— Я ни с кем по этому вопросу не соглашусь. Я считаю, что воровство — это воровство. Не должно быть, чтобы у нас в Тюмени
появилась идеология воровская. Как говорил Жеглов, вор должен сидеть. И в рамках своих функциональных обязанностей я делал и буду делать, чтобы не укоренялось это «движение» у нас. Говорят, что милиция не работает!.. А я считаю, что обстановкой криминогенной мы владеем, раскрываем заказные убийства, тяжкие преступления. А то, что пишут, — литература.
— Значит, уголовке — нет? А что вы думаете о молодых, о «десятке»? Может быть ,- это борцы с ворами, рыцари без страха и упрека?
— «Десятка»? На словах это одно, а на деле — совсем другое. «Десятка» — та же криминальная структура. Может, они не воруют. А вот вымогать деньги, выбивать долги — кто дал им право? Eсть государство, есть силовые структуры, есть суд — все должно быть законно. Никто никому не дал права вывозить человека куда-то, пугать… А эти факты со стороны «десятки» я знаю. «Десятка» — та же самая группировка, которая нет-нет да переступает закон. Не рыцари они. Я могу привести пример. Один коммерсант обманул работника пожарной части. Тот идет не в суд, а в эту же самую «десятку». Коммерсанта вывозят, избивают — раз, два. Держат — незаконно! — в одном из общежитий города, заставляют — незаконно! — переоформить свою собственность в пользу этого пожарника. Пример благородства? Никто никому не дает права нарушать. Ни должность, ни погоны — я так считаю. Они: мы же вашему коллеге хотели помочь! Этот же жулик, он же обманул!
— Как вы относитесь к тому, что известный в Тюмени авторитет оказался в списках кандидатов в депутаты?
— Это смешно. Нельзя делать законодателем человека, преступающего закон.
— На чем стоит закон?
— На том, что он не знает исключений. Вот взгляд с нашей колокольни, оперативных работников. Была КПСС. Коммунист был неприкосновенен. Сейчас, например, есть третья власть, суд. То же самое — мы не имеем права проводить оперативные мероприятия. И прокуратура -закон о прокуратуре запрещает. Хотя в каждой структуре есть нечистоплотные люди, которые попадают в поле зрения… О чем можно говорить?
— Вам ваши молодые задают эти вопросы?
— Конечно.
— Что вы отвечаете?
— Работать надо.
— Как видится с вашей должности и с высоты вашего знания: Тюмень — это город, где опасно жить?
— Конечно, сводка фиксирует рост преступлений… А в принципе — ничего опасного. Только не надо самому лезть на рожон. Нё надо искать «деловых контактов» с криминалом. Кто к нам чаще обращается за помощью? Те, что сначала «работают» с криминальными структурами, а потом заиграются и ищут спасения у милиции.
…В потоке пешеходов ваш взгляд скользнет по лицу невысокого мужчины (примет, как уговорились, избегаю). Может, даже вы перекинетесь парой ничего не значащих фраз, если, конечно, расслышите в уличном гуле его тихий голос. И разойдетесь, так и не догадавшись, с кем имеете дело. Предоставим и мы Альфреду Аппасову возможность идти своим многотрудным путем.