Интродукция и рондо каприччиозо фотокамеры Сергея Киселева для большого оркестра тюменской жизни
…Eму часто бывает больно. Что поделать, это расплата за простое и естественное желание — искать красоту и гармонию в жизни, когда ее зло и несовершенство сегодня буквально заполнили все и вся.
Надо только терпеть и ждать. А можно поискать союзников среди великих, перечитать их письма, дневники. Вы заметили, сколько мемуаров издается сейчас? Снова выпустили суперинтересные воспоминания Ильи Эренбурга «Люди, годы, жизнь»… Сергей, вот это место, Маяковский нам советует: спасайтесь, защищайтесь, заводите слоновую кожу, тогда нас ничем не прошибешь. Одно «но» — от себя Эренбург добавляет, что у Маяковского не было и обычной человеческой кожи. Плати, плати, если хочешь идти вверх по лестнице совершенства.
Сергей Киселев ищет свой сверхчувствительный нейрон — безопасную точку в зоне жизненного сотрясения, иначе не снять, не застать людей и вещи в единственный и краткий миг музыки страстей.
Прочь сомнения! Надо не беречь себя, не бояться быть разгребателем тюменской грязи в прямом и переносном смысле, не подчиняясь влекущему ритму сутолоки бытия. А может, нам поручено, определено свыше в меру сил и способностей отыскивать поруганную и оскверненную красоту мира?
Eще одна запись — из Чехова… Очень известная, слова о человеке, в котором все должно быть прекрасно: и лицо, и душа, и одежда, и мысли… Далеко и высоко нам до смысла сей фразы. Но стоит рисковать, стоит тянуться. Пусть не так часто чувство совпадения, тем более оно помнится, когда во тьме лаборатории рождается настоящий Снимок.
А может, все не так, лишь только кажется искусным? Да и кто сейчас требует от тебя постоянно шлифовать твой дар? Помнишь, как у Пушкина «в горькие минуты разочарований»: «дар напрасный, дар случайный»? Переломи, заклинай себя, ищи в деле своем возносящее и неотвязное начало, буди желание самому найти только этот кадр, только этот ракурс…
Сколько раз на дню толпа тюменцев спешит за реку по подвесному мосту, не обращая внимания на надоевший пейзаж, реку, музей, ругачку где-то рядом… А Киселев остановился и увидел. Репортажный снимок смыл грязь и спешку, освежил привычную картину. Задумчивой лукой уносит на дальнем плане наши заботы река, на переднем — старая мать, бабушка, простое и строгое лицо.
Киселев поймал главное — достоинство нынешнего «малого» человека, который не хочет снова стать униженным и оскорбленным.
Не в живописных кричащих лохмотьях, не в показной демонстрации своих жизненных язв собирает гордая мать подаяние. Она развернула меха гармони, и мелодия побеждает стыд и позор ситуации.
… В его рабочей студии — беспорядок человека, увлечённого творчеством. Вещи, реактивы, громадная пушка увеличителя… Остановка, мгновения отдыха — и маленькая чашка хорошо заваренного кофе помогает освоиться в этом личном «царстве» фотомастера.
Вон на полке сгрудились книги-шедевры текущего века. Притягивает черный корешок томика великого ирландца Дж. Джойса. А может, и Киселев сейчас примеряется к роли хитроумного царя Итаки Одиссея — по-латыни Улисса, чтобы по-своему повторить его путешествие, где ждет Сергея его верная Пенелопа?
Да вот же она — парит в полутемном пространстве фотостудии, напоминая о дипломах престижных международных выставок конца 80-х в Буэнос-Айресе и Сингапуре.
У него много женских портретов в стиле «ню» (обнаженная натура). Немало коллег Киселева просто помешалось на этом жанре художественной фотографии. Ведь это была первая зона свободы, которая прорвала лицемерную цензуру недавней идеологии.
Казалось бы, найти свою нишу в этом жанре сегодня практически невозможно. Но Киселев делает вид, что именно он стал первооткрывателем жанра. Число фотопроб, забракованных снимков велико, но те, которые не брошены в корзину, как минимум, заставят остановиться, вглядеться…
Думаешь, что пред тобой порнуха и эрос, неукротимые фантазии любовников и изощренная гонка пресытившегося мужлана за незнакомыми ласками плоти? Но это и символический театр любви, где главную роль играет Eе Величество — женщина, чья телесная чувственность для нашего мастера не только «основной инстинкт». Прорван заслон похоти, и уносится из тюрьмы любви его фотогероиня в свободные поля высоких чувств.
И снова мы вместе берем книги с полки в его студии. Они всегда в ходу, их читают, перечитывают. Вот «Воскрешение духа» И. Гарина — современный философский роман о любви к высшим феноменам земных и небесных сил, обернувшихся мыслью. Как знак общения Сергея с ними — серия медитативных «раздумчивых» пейзажей Киселева.
Здесь только один — убегающая вглубь рощи дорожка, мистические переливы то ли тумана, то ли легких одежд небожите;1ей, то ли тени забытых предков. На переднем плане — добрые руки ветвей, полукруг кустов, скамейка… Никого нет, но струится тепло людей, они все еще здесь. Как все-таки это снято, как получилось?
Биография- Киселева, вы правильно догадались, тоже уникальна. Тюменец по духу и месту. Родился 49 лет назад в Аромашево. Мать — педагог, отец — военный. Закончил школу рабочей молодежи, водил троллейбус, был стропальщиком, сварщиком, машинистом компрессорной станции.
17 лет назад неожиданно решил снимать сына, взял в руки надежную камеру (ФЭД). Потом, уже в 80-е, пришел в фотоклуб «Тюмень»… Общение с коллегами. Все плюсы и минусы контактов с местными асами. Но тусовке не подстричь под свои моды Киселева. Eму не до того, он занят делом и любим им. Это почувствовали зрители на выставке фотоклуба два года назад.
Тогда же Киселев пошел работать в драмтеатр, хотя материальные условия съемок актеров — ниже всякой критики. Но они расширяют его творческие горизонты.
Как это здорово — вызывать своим фотосветом на свет обычный лица, менять наши маски и роли, постигать суть и глубину характера лицедея.
… ты помнишь, как из тьмы былого,
едва закутана в атлас,
с портрета Рокотова снова
глядела Струйская на нас?
***
фото: «Юлия» Фото Сергея Киселева;«Вечер» Фото Сергея Киселева;«Урок хореографии» Фото Сергея Киселева