Бабарынка
Eсли спросить тюменских старожилов, что такое Бабарынка, то одни могут сказать — это речка, другие — это улица. И те и другие будут правы: есть и речка такая, и улица на северо-западной окраине Тюмени.
Бабарынка — странное название, не правда ли?
В грамотах начала XVII века речка эта называлась Барынкой. О сенных покосах на ней крепко спорили местные татары с ямщиками вновь построенной Ямской слободы, так что спор дошел аж до Москвы. «Царь и великий князь Борис Федорович (Годунов) решил спор в пользу ямщиков, а татарам велел отвести покосы в новом месте… Ямщики исполняли государеву службу, и обижать их было не велено ни татарам, ни русским». Это же название — Барынка — использует в своей «Истории Сибири» Г.Ф.Миллер во второй половине XVIII в.
Однако в «Атласе Сибири» С.У. Ремезова в окрестностях Тюмени помечена эта же речка как Бабарынка, а в ее верховьях — татарское поселение Бабарынские юрты. Это — начало XVIII века.
Я пытался докопаться до смысла слов Барынка и Бабарынка, но неудачно. Один знакомый, знаток татарского языка, пояснил, что вариант «Барынка» еще можно примерно перевести как «место, где можно перейти, переправиться», а смысл «Бабарынки» совершенно не ясен. И в нашем университете знатоки местной топонимики не смогли дать определенного ответа. Возможно, при первых записях произошла какая-то ошибка, и теперь, спустя века, трудно докопаться до смысла. Название, конечно, не связано ни с «бабой», ни с «рынком».
Речка Бабарынка 400 лет назад начиналась в густых лесах возле нынешней деревни Утешевой, где проходит линия водораздела двух тюменских рек Пышмы и Туры. Леса давно вырублены, на их месте учебное хозяйство сельхозакадемии сеет пшеницу.
Когда-то давным-давно речка Бабарынка на пути к Туре промыла в рыхлых грунтах овраг, в котором течет и поныне. Берега оврага поросли травой и кустарником, во многих местах они сгладились, почти исчезли. Для своих нужд в овраге люди построили плотины и перегородили речку. В пос.Рощино (учхоз сельхозакадемии) есть четыре пруда. В самом верхнем еще бьют ключи — живы естественные истоки Бабарынки. Здесь в начале века находились загородная заимка тюменского купца Подаруева и пасека Троицкого монастыря.
Братья Колокольниковы — тоже известные в Тюмени купцы — построили на Бабарынке свою заимку и выкопали пруд. До недавнего времени там находился дом отдыха им. А.Н. Оловянникова.
В начале 50-х годов этого века на Бабарынке построили большой пруд, названный Цимлянским. Как раз в эти годы строили далеко от Тюмени, на Дону, Цимлянскую ГЭС и плотину, разговоры о ней шли по радио, писали в газетах, Местный пруд на тихой Бабарынке тюменские остряки окрестили в честь Донского водохранилища. Название прижилось и не забывается уже полвека. В конце 70-х плотина была основательно перестроена, пруд стал более многоводным, обширным и глубоким, но окончательно прервал естественный путь речки. Через плотину вода из Цимлянского проходит только весной и после ливней, когда пруд переполняется. Ниже плотины Бабарынка собирает свои воды заново из ключей, бьющих из-под крутых здесь берегов оврага, дно его заболочено и поросло ивняком, осокой и другими болотными травами.
Озеро Цимлянское было местом отдыха для горожан зимой и летом. На крутые берега оврага зимой собирались многочисленные лыжники: вблизи города больше нет места, где можно покататься с горок. Я и сам не один год посещал Цимлянское с детьми. Покататься на лыжах и санках здесь можно было вдосталь, особенно в феврале и марте, когда активно прибывает день, а солнце светит ослепительно ярко, уже неплохо греет и кладет налицо и руки первый, но такой прочный весенний загар. Там даже была лыжная станция, кажется, ДОКа «Красный Октябрь», где можно было при случае обогреться.
Работая над этой статьей в середине января, я побывал на Цимлянском. Теперь там затишье. Ни детей, ни взрослых. Eсть редкие следы лыж — любители не забывают местные горки, но куда-то делось бывшее многолюдье. То ли люди здоровье покупают в аптеках, то ли махнули на него рукой.
Летом на Цимлянское приходили позагорать, искупаться. Правда, купались самые отчаянные, которым неважно, что за вода, была бы она мокрой. Мелкий пруд летом прогревался до дна, и вода «зацветала», приобретала дурной запах. После реконструкции озеро стало глубже, но качество воды мало улучшилось.
Водится в Цимлянском терпеливый карась. Осенью я видел рыбаков у плотины и улов их: серебряные карасики длиной со средний палец руки. То, что называют кошачьей радостью.
В начале 60-х годов землю по северному берегу Цимлянского озера передали совхозу «Плодовый» для посадки ягодных кустарников. Совхоз посадил ветрогонные тополевые лесополосы, насадил ягодники. Урожай собирали горожане, конечно, за плату, для личного потребления. В 1994 г. сады были отданы (или проданы, не знаю) городу для строительства частных домов-коттеджей. Так называемые «новые тюменцы», местные скоробогачи, начали строить здесь загородные дома.
Однако одно дело отхватить участок земли, и совсем другое — построить дом. По разным причинам строят далеко не все. То там, то сям видны из бурьяна железобетонные блоки, зияют ямы котлованов, а построились единицы. Нет здесь ни водопровода, ни канализации, ни электричества, ни дорог проезжих, да и не живет тут никто. Богатые черноземы глубиной до 40 см (это большая редкость под Тюменью) зарастают летом сорняками в человеческий рост. Одна польза от них: зимой тут обильная кормежка для чижей, чечеток, щеглов и прочей птичьей мелочи.
На городской стороне Цимлянского стройка коттеджей идет более оживленно. Возведено их уже с полдюжины, и подведены даже под крышу, огорожены модным глухим железобетонным забором. «Тюменский почерк» строительства виден здесь во всем. Отличная черноземная, буквально золотая почва варварски смешана тяжелой техникой с красной глиной. Горы чернозема откинуты бульдозером вниз по берегу Цимлянского, на зеленые лужайки и белоствольные березы, что столпились здесь редкой стайкой и пока уцелели от топора. Присыпанные черноземом, через год они засохнут.
Строить коттеджи начали в красивом месте, а к концу стройки при таком отношении к природе тут останется голый бугор, открытый всем ветрам. Я не знаю, кто хозяева этих коттеджей, но по всему видно: им плевать на то, что их окружает.
Напротив, на северном берегу Бабарынки, — промышленная зона, к реке она обращена своими совершенно неприглядными «задами» — бетонными заборами, гаражами, непременными свалками. В середине 60-х годов здесь на Воронинском месторождении глины построили завод керамзитового гравия для строек Тюмени. Прежде земля эта принадлежала учхозу сельхозинститута, обрабатывалась и засевалась. Прижившаяся по воле Никиты Сергеевича Хрущева кукуруза, как тогда писали журналисты, — «королева полей», росла здесь высотой в полтора человеческих роста. Но встал завод, появились карьеры. По проекту они должны были быть выравнены, засыпаны плодородной почвой и возвращены учхозу. Однако снятую почву растащили, в пустых карьерах сформировались дикие свалки.
Рядом с заводом была вскоре построена колония, потом ЛТП. Теперь эта аббревиатура стала достоянием истории, после того как кажется, в 1990 году ЛТП закрыли и расформировали.
Ниже по течению Бабарынки, где в нее справа впадает ручей, текущий в овраге от ДОКа «Красный Октябрь», на мысу находится поселок Октябрьский, или БАМ, — несколько деревянных домов, «бамовских» и «финских». Сформировался он на рубеже 70-80-х годов. Строились здесь рабочие мебельной фабрики ДОКа. Октябрьским называется поселок потому, что тут всего одна улица с таким названием, а БАМ потому, что построено несколько «бамовских» щитовых домов, продуваемых всеми ветрами. Весной в сильное половодье туринская вода поднимается вверх по Бабарынке и отрезает поселок от города.
Напротив поселка по крутому склону Бабарынки прилепились домишки, составляющие улицу с одноименным названием. Первые поселенцы осели здесь в начале 50-х годов. Был это сборный народ: приезжие из разных мест Советского Союза и Тюменской области. Приезжали кто с чем, кто в чем, без денег и «состояния». На свалке ДОКа, что была за Бабарынкой на городской стороне, собирали дощечки и столбики, опилки и стружку, сооружали «домушки-насыпушки». С тех пор и стоят они здесь уже 40 лет, вросли в землю, наклонились. Сколько им еще стоять, уже давно сгнившим на корню, а ведь еще лет 20 назад их обещали снести с лица Тюмени!
Когда-то государство широковещательно обещало каждой семье отдельную квартиру или дом к 2000 году. Теперь государство ничего никому не обещает, и люди спасаются кто как может. На этой же Бабарынке некоторые жители «спасаться»
собираются в кирпичных трехэтажных домиках. Среди «насыпушек» они выглядят просто небоскребами.
Улица Бабарынка резко поворачивает влево от оврага и становится продолжением городской улицы Полевой. Здесь она одета в асфальт (а какое это было ужасно грязное место еще лет 15 назад!), на ней поднимаются многоэтажные дома — пансионаты-малосемейки.
В 1986 г. на Бабарынке было открыто первое и пока единственное здесь учебное заведение — профессионально-техническое училище №60 с общежитием. Обучают здесь резьбе по дереву, портняжному, вышивальному и автослесарному делу, поварскому искусству, электрогазосварке, есть группа тепличниц — специалистов по застекленному грунту. В октябре 1995 г. при содействии администрации Калининского района при ПУ-60 открыт подростковый клуб с разнообразными кружками для занятий школьников.
Далее на улицу Бабарынку лицом выходят предприятия промышленной зоны, занимающиеся производством строительных материалов: комбинат строительных материалов с колючей проволокой над бетонными заборами, оставшимися от ЛТП; завод керамзитового гравия; домостроительный завод. Eще года три назад их трубы по-страшному коптили небо, теперь топки работают на газе, и воздух стал чище. Глину для производства керамзита и частично — кирпича возят с Кыштырминского месторождения (это под поселком Богандинским), за 50 км, большегрузными автомобилями. Потому и дороги кирпичики. Чтоб построить добротный дом, нужны десятки миллионов рублей. Не всякий отважится.
Улица Бабарынка в этом месте связывает город с деревней Ворониной так плавно и незаметно, будто и впрямь сбылось обещание большевиков стереть разницу между этими вечно конфликтующими поселениями. Далее пока безымянное шоссе идет к деревне Метелевой — одной из самых старинных в окрестностях города, построенной тюменскими ямщиками еще в начале XVII века.
Правая сторона Бабарынки до самой деревни Ворониной занята коллективными садами. В 1958 г. отвели земли первому садовому обществу и назвали его «Мичуринец». «Мичуринцы» осваивали эту «неудобную» землю кровью и потом. «Удобной» земли под Дачи тогда принципиально не давали, полагая, видимо, что все «мичуринцы» не должны ждать милостей от природы, а сами возьмут их у нее, согласно известному девизу знаменитого садовода. «Мичуринцы» вообще-то так и сделали, превратив выделенные им «неудобицы» в цветущие сады.
А речка Бабарынка у садов разлилась обширным прудом. На его берегу до недавнего времени располагалась опытно-биологическая станция (ОБС) педагогического института, а потом — университета, который решил, что ОБС ему не нужна, и раздал землю под огороды сотрудникам.
Пруд — его называют Бабарынским — был устроен в первом десятилетии этого века специально для мукомольной мельницы купца Шадрина. Красно-кирпичное ее здание до сих пор стоит неподалеку, за бетонным забором комбината хлебопродуктов. До 1990 г. она исправно превращала в муку тюменское и заморское зерно. Eе сменила современная мельница, построенная по лицензии знаменитой швейцарской мукомольной фирмы «Бюллер». Мельничное оборудование этой фирмы считается самым современным й производительным — оно может размолоть за сутки до 500 т зерна — это 10 вагонов. Белые корпуса мельницы и элеватора для хранения 50 тысяч тонн зерна поднимаются над старинным прудом. На противоположном берегу недавно построены жилые дома для рабочих комбината хлебопродуктов.
Дальше речка Бабарынка выходит на широкую здесь долину Туры и теряется в густой осоке и тростнике, а неподалеку от впадения в Туру вновь разливается прудом. У самого устья через Бабарынку переброшен железнодорожный мост — тут проходит «чугунка» на ДОК, построенный у крутой излучины Туры в 1934 г.
Когда-то речка Бабарынка была кристально чистой, в ней даже разводили раков. В 1844 г. архимандрит Тюменского мужского монастыря Владимир привез на развод 3000 раков из Исети и выпустил в Бабарынку. Через пару лет пересадка раков была повторена, для создания им подходящих условий жизни на речке были сделаны насыпи из камней. Раки прижились, и посетившие Тюмень через 30 лет немецкие ученые Альфред Брем и Отто Финш отметили в своей книге о путешествии в Сибирь следующее: «…в первый раз в Сибири видели мы в Тюмени речных раков. Они были привезены с Туры, где их разводят искусственно». Это были бабарынские раки.
Однако это было так давно! Теперь речка Бабарынка является зоной экологического бедствия. От истоков до устья над ней витает неистребимый «дух цивилизации» — запах фекалий. Неподалеку от того места, где Бабарынку пересекает старинный Ирбитский тракт, возле бывшего дома отдыха им. Оловянникова, сходятся подземные канализационные потоки аэропорта «Рощино», учхоза и студгородка сельхозакадемии. Отсюда до городской канализации проложены трубы небольшого диаметра, они не могут пропустить все стоки, и те выливаются «на рельеф», то есть на зеленые окрестные поляны, перелески, в пруд пансионата и далее… Правда, чуть ниже тракта сделана глухая земляная дамба, удерживающая собою фекальный пруд, но долго ли до беды?
Надо построить километра полтора более производительной канализации. У города денег на нее не нашлось в застойные времена, нет их и теперь.
Тяжелая судьба у речки Бабарынки. Была она речка, стала — «дерьмотечка». Извините на грубом слове, но это так. И сделали ее такой мы, тюменцы.
***
фото: ФОТО СЕРГЕЯ РУСАНОВА»;ФОТО СЕРГЕЯ РУСАНОВА»;ФОТО СЕРГЕЯ РУСАНОВА»