«Кухонные боксеры» и участковый: кто кого?
О громких уголовных делах с убийствами, истязаниями, ограблениями, погоней, стрельбой мы наслышаны. Преступный мир не собирается сворачивать свое грязное ремесло, и, похоже, сотрудникам правоохранительных органов безработица еще долго не будет грозить. Но за сухими цифрами милицейских отчетов далеко не всегда стоят кровавые операции мафиозных групп или изуверства закоренелых бандитов-грабителей. В стране каждое четвертое умышленное убийство, каждое четвертое преступление, связанное с нанесением тяжких телесных повреждений, совершается людьми, помыслы которых крайне редко сводились к корыстным целям. Мотивом их подчас леденящих душу жестоких действий послужило одно: яростная ненависть к некогда близкому человеку.
Вчитайтесь в оперативные сводки: «После совместного распития и возникшей ссоры Н., избив жену, нанес ей несколько ударов кухонным ножом в шею и живот…» «В семье К. возникла ссора, в результате которой муж нанес жене многочисленные ранения. Пострадавшая скончалась по пути в больницу…» «Во время драки наличном подворье безработный С. убил лопатой отца, пенсионера. Медицинская экспертиза установила: оба находились в сильной стадии опьянения…»
Перечень трагедий такого рода, увы, нескончаем. Когда беда приходит в чужой дом, первая реакция окружающих всегда одинакова — сострадание. Вторая уже отличается. От убежденности — сами виноваты, до возмущения — куда только смотрит милиция. Приверженцев последнего заключения всегда больше. Ничего удивительного. За свершившееся преступление мы привыкли винить милицию, за предупрежденное, за редким исключением, поблагодарить забываем.
Но речь сейчас не об упреках или хвале защитникам правопорядка за общее положение дел в криминальной обстановке, а об их ответственности за проблемы в весьма деликатной области — области семейно-бытовых отношений. Насколько же в том повинна милиция и насколько справедлив людской упрек в ее адрес?
— Факторов, влияющих на зарождение конфликта в семье, много, — говорит старший участковый инспектор Калининского РУВД старший лейтенант милиции Бахрам Сулейманов. -Но главных, на мой взгляд, всего три. Пьянство, жилищный вопрос, психологический стресс. Какую из этих проблем по силам решить участковому инспектору? Ведь именно на него возлагается основная роль миротворца, воспитателя, защитника и еще бог знает кого, когда дело доходит до серьезного разлада в чьем-то доме. По большому счету — ни одной. Лишь в какой-то степени он может попытаться справиться с пьяницей. Но только попытаться, потому что победить пьянство не смогло даже правительство, опираясь на известные указы и строгие меры.
— Могущество милиции в борьбе с домашним пьяницей — миф, — подтверждает майор Олег Азарапов из того же РУВД. — Пьяный дебошир на улице — одно, «кухонный боксер» дома — совсем другое. В первом случае забрать его не составляет большого труда. Во втором — это почти не осуществимо. Милицию не пускают на порог, откровенно заявляя пьяными голосами из-за закрытой двери, что ее никто не звал. Хотя еще несколько минут назад несчастная женщина слезно молила по телефону приехать и спасти ее… (Пока милицейский наряд добирался до квартиры, там успели опомниться). Разбушевавшегося мужа жена не позволяла увезти в медвытрезвитель, угрожая жалобами в высшие инстанции на незаконные действия. Даже забрав ночью напившегося хулигана, который в очередной раз избил родственников, утром милиция вынуждена его безнаказанно отпустить домой: супруга принесла заявление, что претензий к нему не имеет, а нос разбила, споткнувшись о табуретку и упав (за нанесение легких телесных повреждений во время семей-но-бытовых конфликтов привлекаются всего несколько процентов виновных). Хотя давно пора привлекать к уголовной ответственности за причиненные побои, невзирая на «объяснительные» примиренческие заявления пострадавших родственников.
Eсть у работников милиции и аргументы в пользу закона, разрешающего им входить в дом к дебоширу, не обращая внимания на желания хозяев. Но кто сможет поручиться за каждого милиционера, что кто-нибудь не воспользуется в сомнительных целях исключительным правом врываться в дома людей по причине телефонного звонка соседа или «доброжелателя». Не поручусь и за всех граждан среди которых всегда найдется желающий свести счеты, «звякнув» в ближайшее отделение милиции. К тому же репрессиями и запугиванием еще никому и никогда не удавалось достичь благих целей.
Но вернемся к нашему участковому — главному ответчику за семейные раздоры. Повлиять на пьяницу он может фактически только одним способом — душещипательной беседой. А это, согласитесь, несерьезно. Жилищный вопрос, как бы остро он ни стоял, — вообще из области фантастики. ЛТП упразднены. Что касается психологического стресса, то наивно, если не глупо, думать, что человек в милицейских погонах способен вычислить день его возникновения и попытаться предотвратить последствия, позвонив в нужный момент в нужную дверь. Eще абсурднее мысль о способностях участкового снять этот стресс. Далеко не всякий специалист-психолог способен на это. Да и кто пожелает впустить милиционера в сугубо личные, зачастую глубоко интимные проблемы?
— Сотни жалоб и заявлений о бытовых скандалах рассматривают ежегодно наши участковые инспектора, — говорит курирующий эту службу в Калининском округе Виктор Кобзя. — Эффективность такой работы измерить трудно — ведь нельзя определить число неслучившихся преступлений. Не потому, что так уж плохо работает профилактическая служба, а потому, что порочна сама идея возложения только на милицию обязанностей лечить социальные болячки общества.
…На днях соседка, в который уже раз, вызывала милицию. Пьяный муженек вновь выгнал ее посреди ночи из квартиры, вместе с ребенком. Примчались бравые ребята из расположенного неподалеку СПМ, потоптались у дверей и вернулись обратно. Домашний «сатрап» попросту не открыл дверь. Наверняка рассчитывая уже утром отомстить супруге за «стукачество».