Бенефис
14 декабря состоится бенефис актера театра драмы и комедии Владимира Орла. Послу-чаю двух дат: 45-летия и 25-летия. Последняя говорит о том, как долго Владимир Васильевич работает на сцене.
— Исторически бенефис устраивался не под дату, — напоминает Орел. — Когда актер нанимался в театр, он обговаривал, что на Масленицу, допустим, и на ярмарку у него будет бенефис. Теперь это праздник актера, и он должен быть хотя бы раз в сезон, потому что работа такая …
Но личное празднество немного страшит Орла. «На сцене то, что я могу, я отработаю. А поздравления…»
Чтобы сократить мучения -свои и зрителя — Владимир Васильевич попросил Сергея Кутьмина, тоже актера драмы и комедии, быть конферансье. Кутьмин же решил порепетировать роль уже при нашей беседе.
***
Где бы и с кем ни свела судьба нашего героя, он говорит о театральных традициях. Вот раньше традиции были.
— Театр консервативен, как армия. Всегда быть в форме. Нельзя опоздать на репетицию, нельзя отменить спектакль из-за личного горя. И я вижу, что традиция теряется…
От конкретных примеров Владимир Васильевич воздержался, но сам он, судя по всему, из тех королей, чья вежливость общеизвестна (на, интервью опоздал всего на несколько минут, и то из-за репетиции).
Обязательно надо сказать об учителях. Орел учился в харьковском театральном институте, хотя киевлянин («Уехал подальше от дома»).
— Преподавал Eвгений Васильевич Бондаренко, народный артист Советского Союза, лауреат Сталинской премии, любимец Харькова, — я еще застал то время, когда он выходил на сцену, и помню, как его встречал зритель. И другой мой учитель -Валерий Михайлович Ильченко, народный артист Украины. Потом его Товстоногов переманил в БДТ, три раза Ильченко ему отказывал, в третий раз согласился.
— Приходил он Вовочку смотреть четыре года назад, когда мы были в Питере на гастролях, — добавляет Кутьмин.
— Интересно, ваша фамилия -настоящая, или это псевдоним?
— Настоящая хохляцкая фамилия! Лебедь, Орел — все птичьи. Eсть еще Синица, — это опять Кутьмин. Видя, что герою его объяснения не по вкусу, говорит примирительно: — А то и правда можно подумать, что псевдоним.
— Отец и мать мои с Украины. Оба школьные учителя. Очень талантливый отец… Дед был раскулачен…
Но конферансье вновь прерывает:
— У тебя акцент был?
— Да-да! В Томске исправил. Меня дразнили «Воуфка». Допустим, на сцене надо было сказать «Дело в том, что по итогам месяца…» Я говорил: «Дело у том…» Вместо «в» произносил «у», «уф», — он пытается воспроизвести свой акцент (но, увы, где тот хлопчик…).
— Большинство ваших ролей комедийные?
— Я и готовился как характерный актер. Студенчество…
Но этим воспоминаниям тоже не суждено продлиться.
— Профессия вообще кошмарная! Всякая сволочь тебя норовит обидеть. Но он уже воспарил, — Кутьмин указывает на Орла, — он теперь возглавил СТД и сам может командовать.
— Приемы каратэ знает, — а это уже третий участник разговора, театрал, у которого программки подшиты с 61-го года, -Юрий Козлов, учитель школы # 26. Что ж, зритель у нас — по сценарию — тоже должен быть.
— Жизнь, конечно, жестокая штука, — как бы не слыша всего, продолжает Владимир Васильевич. -Неважно, какую театральную школу закончил, провинциальную или столичную, -треть отсеивается, из профессии уходит. Так везде и всегда. Но я попал, что называется, в струю. В Луганске играл Сергея Тюленина в «Молодой гвардии».
— Попал в коммунистическую пьесу, — не удержался Кутьмин.
— Тюленина в Луганске любят. И роль выписана. Остальные персонажи все заседали, говорили, а этот бегал, взрывал. Потом был Сеня в «Характерах» Шукшина. Через год после поступления в театр я уже стал артистом первой категории. Старые артисты помнят, что это такое.
— На сто рублей больше получать стал? — заинтересовался К.
— И на сто рублей больше.
— Слушай, Тюмень у тебя третий город?
— Да. Луганск, Томск, потом Тюмень.
— Мало ездил, — заключает К. -А был бы в Казахстане, как я, был бы уже казахским заслуженным артистом. Нет, мало тебя помотало, у других артистов по десять городов.
Орел терпеливо выслушивает и переходит к любимой теме: Томск.
— Город с театральными, культурными традициями. Я работал при Лигачеве. Вы знаете, он известен как антипод Eльцина. Но то, что было сделано в области культуры при нем… Построено здание драматического театра, открыт детский театр, ТЮЗ, театр оперетты, Дворец искусств, Дворец спорта. Ну это ладно. Но он разбирался в культуре. В то время ставились в томских театрах такие авторы, как Вампилов, и другие, почти запрещенные. В общем, Лигачев в этом плане был умница.
— Почему же вы уехали из Томска?
— В 77-м меня пригласил Плавинский. Наобещал много. И работа была. Хотя театры очень разные.
Диагноз Кутьмина:
— Он тоскует по Томску.
— Так почему же?
— Моложе был, во-первых…
— Да по глупости он!
— Как бы то ни было, молодые все время ищут. Я хотел уехать и из Тюмени, да потом… Спектакли были хорошие, — Орел закрывает глаза и говорит так, словно видит что-то внутри себя: — Здесь была хорошая труппа. Сбалансированная. Крепкая администрация. Были замечательные гастроли благодаря директору Калугину. Был порядок.
-А вы и вправду знаете приемы каратэ?
— Отверзлись вещие зеницы как у испуганной орлицы».
— Нет. В институте я занимался акробатикой. А основной спортивной игрой был футбол. В армии сдал БГТО. Лучше всех бегал на 100 метров, гранату бросал — первое место.
— Кем же вы были в армии?
— Планшетист огневого планшета. Год армии отдал.
— А ты не мог вовсе без нее обойтись? — ну, конечно, снова КутьМин.
— Давали отсрочку. В Луганске очень любили театр, все актеры могли «отлинять» от армии. Но отсрочка продлевалась каждый год, до 27 лет. Я подумал: буду тянуть до двадцати семи, а потом — вдруг придется все же идти? Нет, лучше сразу.
— Ты ничего интересненького не рассказал! — восклицает К. -Про женщин? Артист, и не бабник — кто поверит!
Но представление закончено. По программе — фуршет. Зритель протягивает шоколадки конферансье и интервьюеру. Орел от шоколада отказался: «Не люблю сладкого». А как же бенефис?!
***
фото: