У каждого свои циклопы в голове
Мужик злобно крикнул нам: «Убирайтесь! Проваливайте!» На секунду показалось, что он будет стрелять. Ружья я у него не видела, но ружье должно быть.
Это была моя дурацкая идея -посетить бункер, построенный в молдавском лесу на случай ядерной войны. Картинки бункера есть в интернете, да и Яндекс по тегу «Шолданешты» сам подсказывает: Шолданешты бункер. Но одно дело картинки, и другое — своими глазами. Читаешь, мол, циклопическое сооружение, но кто видел в реальности циклопов?
Все равно особых дел у нас в Молдове нет. Мы приехали на четыре дня в январе и просто катаемся туда-сюда: а давайте посмотрим с высокого берега на Приднестровье! Там рядом похоронен Овидий! Или вот еще интересно -Гагаузия! Говорят, когда бог раздавал народам землю, он дал каждому столько, сколько конь проскачет. Конь гагауза издох, но гагауз соскочил с коня и побежал, а уж под конец, обессилев, швырнул вперед себя шапку со словами «А тут озимый чеснок посажу». В Комрате, столице Гагаузии, на площади у примэрии толпится праздничный люд в народных костюмах. Подхожу, приветливо интересуюсь: что за праздник у вас? Бабуля с ожерельем из цветов строго поправляет меня: «У НАС сегодня сочельник!» И смотрит укоризненно, мол, стыдно не знать наших православных праздников!
Вытащила фотокамеру, изображаю туриста. И обнаруживаю, что артисты выступают спиной к публике. Лицом к крыльцу при мэрии, возле которого стоят две женщины и благожелательно улыбаются, принимая парад творческих коллективов. После каждого выступления они приглашают артистов к столу, те выпивают и закусывают, а публика поодаль смотрит и мерзнет. Мне это настолько не понравилось, что я прямо рассердилась и не захотела присутствовать. Покинула площадь, демонстративно топая. Потом с удивлением обнаружила свои уходящие ноги на ютубе в видео под названием «Новогодние колядки в Гагаузии». К слову, фильм у местного телевидения получился довольно унылый, к тому же почти двухчасовой. Я промотала в конец: там уже и зрителей на площади никаких нет, а артисты по-прежнему выпивают и закусывают, и даже бедные чиновницы не утратили сердечности.
Наверное, традиция такая, а я не разобралась.
Впрочем, мы все равно не смогли бы остаться на весь концерт, даже если бы артисты повернулись к нам лицом. Нам пора было ехать к южной границе, чтобы увидеть Дунай. Дунай, Дунай, а ну узнай, — распевала я всю дорогу.
Мелькали села и поля, распаханная земля жирно блестела на солнце. Оказалось, к Дунаю подъехать нельзя: особая зона, грузовой терминал, и мы удовлетворились тем, что, приложив руку козырьком, посмотрели на реку издалека, с автозаправки. Глупо, ведь вообще-то мы уже видели Дунай — в 2003 году в Австрии. Но сколько воды утекло с тех пор! Зато на обратном пути, не имея четкой цели (и даже не зная, где будем ночевать), мы съехали с трассы на высокий холм, а там нашли обзорную площадку и прекрасный вид на долину Прута и простирающуюся за ней румынскую территорию. А вдалеке опять сверкал и серебрился Дунай, и мир был очень близким и понятным. Но это лирика.
Так вот Шолданешты. Это районный центр на севере Молдовы в сотне километров от столицы. Мы туда не собирались, а просто ехали из Сорок и кстати вспомнили про бункер. Указателя на дороге нет, но объект отмечен на спутниковой карте, так что плутать не пришлось.
То, что это правильный сверток, сразу понятно: по обеим сторонам старой бетонки то тут, то там попадаются самодельные объявления угрожающего содержания, примотанные скотчем к кустам. Не знаю, кого они могут остановить, если даже нас не остановили.
Вообще-то как удачно мы взяли в аренду полноприводный автомобиль!
Налево дорога ответвляется (я так понимаю, что в руинированный поселок, где размещалась воинская часть), но мы не сворачиваем и вскоре выезжаем на открытое пространство. Видим кучи земли, куски взломанного асфальта, ржавеющий экскаватор, а дальше — белый трейлер, от которого при нашем появлении отлепился мужик в налобном фонарике и резиновых сапогах и пошел орать, чтобы мы уезжали.
Возможно, он и не убил бы нас, а только хотел напугать. Тем более что у него и без нас были гости — поодаль стоял автомобиль с открытой дверцей и капотом, и мужик в кожаной куртке и желтых резиновых сапогах о чем-то беседовал с хозяином трейлера. Под ногами вертелся мальчишка лет десяти. Мужик с фонариком, похоже, работает сталкером, вытаскивая из заброшенного объекта все, что до него не вытащили, а второй, рискну предположить, покупатель. Говорят, жители окрестных деревень за тридцать лет так разрабатывают это месторождение полезных металлов и стройматериалов. Но, видимо, тут еще есть чем промышлять.
Может, мужик подумал, что мы искатели приключений и сейчас полезем в яму (или, как вариант, с расспросами). Странно, он что, не понял, что мы просто тихие безобидные туристы? Чтобы он понял, мы проорали ему в ответ что-то невнятное (что мы только на минуточку посмотреть и уже скоро уезжаем). Я, например, одета в длинную юбку до земли, искатели приключений так давно не одеваются.
Выйдя из машины, я первым делом по щиколотку проваливаюсь в мокрую желтую глину.
Нет, я, кажется, даже и не турист.
Огорченная налипшим на подошву килограммом грязи и злобным приемом, я даже не заметила второй бункер. Забыла, что их два, второй чуть дальше. Их строительство началось в самом конце холодной войны и продолжилось до распада СССР (потому и прекратилось в финальной стадии готовности — в связи с отсутствием финансирования). В двух подземных сооружениях, уходящих на тринадцать этажей вниз, должен был разместиться резервный командный пункт Объединенного командования Вооруженными силами Варшавского договора. По другим сведениям, туда в случае ядерного нападения противника или такой угрозы перебазировалось бы командование группы войск юго-западного направления.
Что-то подобное я видела в одном из сезонов «Американской истории ужасов» — наверху ядерная зима, туман и пепел хлопьями, а под землей кучка избранных, по каким-то признакам оказавшихся достойными выжить, медленно сходит с ума уже не помню от чего.
Шолданештский бункер гораздо более реалистично рассчитан всего на 24 часа полной изоляции.
Я с трудом подобралась к краю бункера, заглянула вниз. Нет, не могу себе представить. Говорят, с другой стороны можно спуститься, но, во-первых, там злобный мужик, а во-вторых, я по дороге утону. Поэтому я подобрала юбку и пошла в лес чистить обувь, а заодно поснимать эпичный остов многоэтажки, торчащий из-за деревьев. Вообще-то хоррор здесь можно было поснимать, а не фото для газеты.
Мужик зря на нас орал, нечестно. Мы, я считаю, имеем полное право тут находиться — ведь военный объект построен в том числе и на наши деньги (называют суммы совершенно безумные). Хотя, если уж совсем придираться, с 1985 по 1992 год, пока велось это грандиозное строительство, я в силу возраста еще очень мало налогов успела заплатить.
Зато теперь при слове «бункер» я вижу именно этот бункер в молдавском лесу.
***
фото: Дорога к бункеру и то, что осталось от бывшего командного пункта Объединенного командования Вооруженных сил Варшавского договора.