Средь несчастий и горя ангел руку протянул
Продолжение. Начало в № 36, 39, 40, 42, 45, 46, 50.
В мае 1952 года я закончила на одни пятерки четвертый класс и была переведена в среднюю школу № 50, тоже принадлежавшую Свердловской железной дороге, при этом чувствовала себя уже взрослой ученицей.
В это лето побывала в пионерском лагере в Ишиме. Тюменский театр, где работала мама, выезжал на гастроли в Ишим, ведущие артисты жили в частном секторе, а все остальные — в здании школы на улице Карла Маркса. Мама с реквизитом тоже выезжала на гастроли, взяв меня с собой.
Детей из всей труппы было с десяток, прежде большинству была предоставлена полная свобода, и они порой шалили. Я помню случай, когда дети артиста Табанакова, актрисы Дымовой и я нашли мел в классе, намазали им ладони и, подбежав сзади к осветителю сцены Виктору, отпечатали свои ладони на его черной вельветовой, в мелкий рубчик, курточке. Это стало последней каплей, чтобы нас всех отправить организованно в лагерь.
В лагере я подружилась с Эммой, дочерью ведущей актрисы Нины Кардонской, в ту пору нам было по 12-13 лет. Большими подругами мы не стали, но встречи всегда были радостными. Бывала у них дома на улице Дзержинского, 40 (дом до революции принадлежал мещанину Бровцыну), квартира состояла из двух комнат, большая и светлая — в шесть окон, и одна с одним окном. Мне все там нравилось и было на что посмотреть. Нина Яковлевна, всегда веселая, привечала меня.
В старших классах мы с Эммой встречались реже, так как учились в разных школах, с годами Эмма становилась очень красивой и видной девушкой, входила в круг так называемой «золотой молодежи». Последняя встреча произошла, как ни странно писать, в Ленинской бане, которую сейчас называют круглой. Я приехала на каникулы студенткой Московского химико-технологического института имени Менделеева, а Эмма навещала маму, уже будучи замужем за военным (они жили в другом городе). По старой банной традиции, мы помыли друг другу спины, затем долго разговаривали на выходе.
Вскоре мы потеряли не только свой двор, но главное — адрес. Не стало дома № 48 на улице Герцена, где мы жили. Началось с того, что власти города решили построить Дом быта между нашими двумя домами, поперек двора, сократив наши маленькие огородики и убрав забор с калиткой. По осени вырыли котлован. Он простоял два года. Зимой его заносило снегом, который по весне таял, образуя очень глубокий пруд. Ребята мастерили плоты из досок и катались на них все лето, но никакой беды не случилось, видать, у каждого был свой ангел-хранитель.
Наш дом теперь получил другой адрес — улица Дзержинского, 69, а домик Хацкелевичей теперь значился по улице Дзержинского под номером 74. Вскоре мои тетя Клава и дядя Андрей переехали в новый дом, что построил дядя на улице Льва Толстого, с ними уехала и сестренка Лена, она уже закончила два класса в школе № 21, хотя от нового дома было далеко до школы, она продолжала там обучение до выпуска, закончив десять классов.
Нам стало скучно, порой тоскливо, мама переживала.
Продолжение следует.
***
фото: Бывший дом быта и теперь торчит поперек улицы.