И дольше века длится жизнь
13 января исполнилось 100 лет старейшей жительнице Тюмени Меланъе Ивановне Стариковой. Большую часть своей жизни она прожила на земле тюменской — почти 70 лет, хотя и оказалась впервые в северных краях, в далекие 30-е, не по своей воле.
Наша машина чуть не проскочила аккуратный, обшитый золотистой вагонкой деревянный домик под номером 9 на улице Мичурина. С двух сторон к дому вели расчищенные в сугробах узкие тропинки. Машина дала задний ход, и мы оказались прямо перед выкрашенными зеленой краской воротами — «кв. N 2».
Дом, в котором уже более 30 лет живет Меланья Ивановна с дочерью, построен на две семьи. Соседи справа приехали сюда чуть позже, лет 20 назад, но этой разницы лет давно никто не замечает.
Добрые соседи, как близкие родственники: рядом и в беде, и в радости. Сколько раз в своей трудной жизни Меланья Ивановна чувствовала эту поддержку. В голодные и холодные годы делились друг с другом куском хлеба, помогали дровами, вместе нянчили и лечили детей, работали в поле, вместе гуляли на свадьбах и плакали на похоронах. Без взаимной выручки и поддержки не пережить бы Меланье Ивановне и сотой доли тех тягот, которые выпали на ее долю в начале 30-х в чужих сибирских краях.
Детство Милы, так отец называл ее в детстве, прошло в селе Стариково Курганской области. Она была третьим ребенком. Когда ей исполнилось восемь лет, старший брат умер от тифа, а сестра вышла замуж и уехала в соседнюю деревню. Вся тяжесть работы в поле и по дому легла на плечи девочки. Наравне со взрослыми Мила выходила ранним утром в поле — жать, вязать снопы в суслоны, боронить. На детские игры мало оставалось времени. И беззаботная юность была недолгой — в воспоминании остались только деревенские вечёрки, куда родители стали отпускать ее. лет с четырнадцати. Собираясь вечером в одной избе, девушки пряли и пели протяжные русские песни.
Был у нее жених, любили они друг друга, да только не нравилось отцу, что парень курит — большой грех это, считали в деревне, и родительского благословения ей не дали. Сосватали за парня из деревни Ожогино -Сергея. Он был из семьи зажиточных крестьян Федора и Агафьи, только не родной их сын, а приемный. Себе в дом они искали девушку хорошую и работящую, а в селе все соседи как один порекомендовали заезжим сватам 16-летнюю Меланью. Так и состоялась эта свадьба. Перешла Мила в семью Баскаковых, со свекром и свекровью жила дружно, работала с ними в поле, ухаживала за домашней скотиной, хлопотала по дому, пекла хлеб. Все, в общем, шло хорошо — хозяйство крепло, росли дети. Да только началась в стране коллективизация.
Однажды, когда муж ушел валить лес, пришли уполномоченные. Объявили семью кулацкой и велели собираться. Не разрешили ни мужа предупредить, ни взять с собой теплые вещи и провизию. Так они, полуодетые, и погрузились в телегу: свекор, свекровь, Меланья на пятом месяце беременности и пятеро ее ребятишек (старшей, Марии, было только пять лет).
Обоз с переселенцами прошел через Ялуторовск, Тобольск, Уват. Высадили тех, кто остался в живых, в чистом поле. Зима, сугробы, холод. Семьи, где были мужчины, стали рубить избы, а у них единственный мужик — свекор — был без руки. Объединившись, четыре семьи поставили себе кое-как избушку, так все вместе и зажили. Но земля была такая бедная, что картошка не росла. Глухое место — настоящий урман, частенько к жилью медведи выходили. Жители ближайшей деревни ничем не помогали, запрещено им было общаться с переселенцами. В следующую зиму, когда умерли в деревеньке почти все старики, ссыльных перевели поближе. Снова корчевали под дома лес.
Через пять лет приехал к ней муж, но началась война — его забрали в трудармию. Слаб он был здоровьем для строевой, да только не спасло его это — утонул, упав с трапа корабля при погрузочных работах. Меланья Ивановна снова осталась одна. Тиф забрал троих детей. Но она всегда находила в себе силы и не опускала руки — работала, работала, работала.
Так и прошел век ее жизни. «Я с детства робила, дети мои робили, и внуки будут — никакого другого счастья в жизни и нет», — говорит Меланья Ивановна. Даже в свой столетний юбилей она не смогла усидеть на месте: с утра правнуки увидели ее во дворе с лопатой, пошла расчищать дорожки от снега. И стряпать она любит до сих пор — пироги, пирожки, ватрушки — внуков радовать. Может, не так их и много, всего пятеро, зато правнуков уже одиннадцать, а еще праправнучка -Настена. С Насти, говорят ее родители, начался новый вековой отсчет семьи.
Перед отъездом я узнала, что в 2000 году 100-летний юбилей отпразднуют еще четыре жительницы Тюменского района. Может, земля эта особо благодатная? Силы дает тем, кто на ней работает.
***
фото: Меланья Старикова с праправнучкой Настеной.