Их на бис принимали мещане, или Юбилей первой музыкальной
Детская музыкальная школа №1 города Тюмени отмечает свое 80-летие. Она была открыта через два месяца после того, как армия Колчака оставила Тюмень. Решение об открытии советской музыкальной школы было одним из первых, принятых новой властью. В октябре 1919 года в должности директора был утвержден скрипач Михаил Николаевич Ушаков.
Уже в декабре школа дает первый концерт. Педагогический штат невелик — всего шесть человек, но через год — уже девятнадцать. В афишах городских концертов постоянно встречаются имена преподавателей. Газета публикует отзывы на выступления тюменских артистов, чаще хвалебные. В одной из рецензий отмечается «блестящее исполнение «Новелетты» Шумана пианистом Гро и «Полонеза» Венявского скрипачом Криворучко» — преподавателями школы. Концерт проходил в гарнизонном клубе, и слушатели вызывали на бис хор под руководством Аржиловского, хормейстера школы. Выступали и взрослые ученики. Рецензент пишет: «Товарищ Хижинский дал немного оперы — спел куплеты о холодном севере из «Фауста».
Но не всегда пресса была благосклонна, доставалось артистам за «идеологически невыдержанный репертуар». Так, по поводу «Политико-художественного вечера памяти Энгельса», проходившего 30 ноября 1920 года, сказано: «Музыка пришлась по вкусу лишь мещански настроенной части публики, которая от восторга аплодировала, кричала и даже свистела. «Блоха», ария из «Садко», хоровые номера показали полное отсутствие политического чутья». К счастью, не всегда по следам таких публикаций делались «оргвыводы».
Атмосферу того времени передает статья 1921 года с забавным названием «Против бутербродников». Так называли простых горожан, которые и раньше, до революции, собирались в частных домах, в клубах и устраивали непритязательные вечеринки с танцами, музицированием и немудреным угощением. Простодушно полагая, что их теплое общение ничем не может навредить мировой революции, они и теперь устроили такой вечер, за что их и заклеймил автор статьи: «Любители танцулек и бутербродов! Пора бы вам понять, что ваша песня спета, и оставить ваши затеи». Сегодня этому можно улыбнуться, но тогда, в 1921-м, «бутербродники» вряд ли смеялись.
В сентябре 1921 года «Известия» печатают статью «Школа музыки»: «В Тюмени в настоящее время функционирует центральная музыкальная школа с двумя отделениями. Она хорошо оборудована и снабжена в достаточном количестве музыкальными инструментами. Приехавшими в Тюмень тт. Криворучко и Гро школа учительским персоналом и учениками была укреплена, и произведена реорганизация. Преподавателей в этой школе с большим практическим и теоретическим стажем — 13 человек, учеников около 140 человек и кандидатов с испытанными музыкальными способностями. Учение проводится на струнных и клавишных инструментах, а также преподается пение. Большинство учащихся — дети рабочих. Кроме того, благодаря деятельности т. Аржиловского организован прекрасный хор из 60 человек. В будущем ожидается приезд из Москвы лучших преподавательских сил».
Уже в марте 1920 года власти попытались школу закрыть: «Школа состоит из учеников — остатков буржуазии и интеллигенции, а потому как отдел народного образования, так и исполком находят совершенно ненужным оказывать в чем-либо поддержку музыкальной школе». Общее собрание учеников и преподавателей высказало мнение, что «состав учащихся… нельзя считать буржуазным, ибо буржуев в Тюмени не существует», и просило власти разрешить прием, «не делая различий между детьми рабочих и служащих, а принимая во внимание лишь степень музыкальной одаренности поступающего». Школу удалось отстоять.
В первоначальном уставе музыкальной школы было записано: «Обучение бесплатное, все снабжаются бесплатно инструментами, учебниками и учебными пособиями». Но финансировали скудно и несвоевременно, становилось ясно, что денег в городе не хватает на самые неотложные социальные нужды.
В отчете о съезде уездных работников просвещения в 1921 году газета констатирует: «Бросается в глаза какая-то безучастность большинства собравшихся ко всем вопросам, кроме продовольственного. До состояния, когда появляется подобное безразличие, доведены не только учителя… Милиционеры гормилиции находятся в тяжелом материальном положении — голодные, оборванные, босые».
В архиве хранится заявление, которое относится к началу двадцатых годов, к периоду жесткой инфляции: «Согласно заявления нашей дочери Александры, что якобы по постановлению коллегии музшколы плата с учениц за преподавание уроков музыки теперь будет производиться от 2 до 4 миллионов с ученицы. Сумма эта, безусловно, является непосильной при среднем заработке родителей 15-16 миллионов. Это для одиноких, но у нас пятеро детей, то тут об обучении и думать, выходит, нечего, но учить детей все-таки хочется. Ввиду чего просим Вас об оставлении нашей дочери по-старому ученицей, но с оплатой по возможности не более как один миллион в месяц. К сему заявлению родители Бабанины».
Другое: отец ученицы, называющий себя Народным Следователем, просит об отмене платы «по причине крайне мизерного получаемого мной жалования». Среди таких заявлений не только просьбы о снижении или об отмене платы. Заявление Рахили Гольдберг — с просьбой для домашних занятий «отпустить на десять учащихся одно пианино». Как и во многих других случаях, Губпрофобр отказывает. А вскоре школа вообще снимается с финансирования. Директор пытается спасти школу, вместе с коллективом он вносит предложение взять школу на самообеспечение.
Жаль, нет в школьном архиве фотографий и нет воспоминаний людей, лично знавших этого человека. Ко времени описываемых событий в его личной карточке указан стаж — 32 года. С идеей организации музыкальной школы Михаил Ушаков пришел в Ревком в то время, когда многие предпочитали не высовываться. Возможно, был честолюбив, но работал, безусловно, не ради материального благополучия. В ведомости на зарплату от 30 июня 1922 года видим: Ушаков — заведующий, 15 разряд — сумма 946 рублей. Ярунова — сторожиха — сумма 994,5 рубля. Разница в оплате объяснялась, видимо, тем, что профессия сторожа считалась рабочей, все педагоги получали ровно столько же, сколько директор. Приходится удивляться, как на фоне постоянной борьбы за выживание директор и коллектив смогли не только сохранить школу, но и вели огромную концертную работу.
К 1924 году, прослужив в должности директора пять лет, Михаил Николаевич Ушаков утратил качества лидера, нашлись и руки, в которые он смог безбоязненно отдать управление, — директором становится В.В. Знаменский.
Наталья Сыцанко, преподаватель ДМШ №1
***
фото: