Губернатор приветствует президентские инициативы
Не исключено, что прошедшая неделя когда-нибудь будет считаться вехой в строении новой российской государственности. Со знаком плюс или минус — посмотрим. Во всяком случае, отметим, что губернатор Рокецкий воспринял перемены положительно. Об этом он говорил на вчерашней пресс-конференции в Тюмени. И в интервью, которое тремя днями раньше дал корреспонденту «Тюменского курьера» в Москве, сразу после встречи с президентом Владимиром Путиным.
— Я провел на встрече больше трех часов. Высказывались все. Но было видно, что это решение продумано и никаких компромиссов быть не может. Конечно, оно не нравится прежде всего тем губернаторам, кто занимает высокие посты в Совете Федерации. Строев, его заместители, председатели комитетов, которые имеют кабинеты, приемные, машины и так далее. А для таких губернаторов, как я, это даже интересно. Я сказал, что поддерживаю президента. Я это давно предлагал, в том числе единые федеральные органы на территории Тюменской области. К сожалению, это стало основным разногласием между северами и югом. Мои оппоненты считали это мрей экспансией на Север. Теперь оказалось, что все же мы думали в Тюмени по-государственному, что не так уж важно, где будет федеральный орган — в Тюмени или в Сургуте? Лишь бы не было так, как сегодня. Как раз рядом сидел председатель ханты-мансийской Думы Сергей Собянин, я говорю президенту: вот, а меня критиковали за это! Как было бы хорошо, если бы на год раньше проверили это в сложно построенном субъекте Федерации. Как было бы легко сейчас изменять государственное устройство. Я считаю, что устройство федеральной власти на местах — это дело государево. Но для простых людей это ничего не значит. Разве что будет меньше начальников.
— Неужели губернаторы легко приняли реформирование Совета Федерации?
— Нет. Они говорили, что Совет Федерации выполнял важную роль, что он был стабилизирующим, он был аполитичным, А если избирать, то мы получим вторую Думу. А с двумя избранными Думами будет очень сложно правительству… Действительно, мы не занимаемся законотворчеством. Мы только говорим «да» или «нет». Но в то же время мы новые законы как бы примеряем на регионы и какая-то положительная роль в этом есть. Кстати, три четверти парламентов Eвропы так примерно и создаются — по должности. Путин, он, видимо, был убежден в другом, стоял на своем. И успокаивал. А президенты республик доказывали, что так нельзя. Я же сказал, что волноваться не стоит: «Закон пройдет на Совете Федерации, потому что «думачи» получают второе хлебное место — одного надо откомандировать в Совет Федерации, а другого надо снова избрать председателем Думы, поэтому они вас наверное поддержат».
— Нет ли опасения, что будет утрачена губернаторская вольница, которая фактически не подвластна президенту?
— Вольница? Вольница там, где меньше забот. Где нету села. Где все обустроено. Где маленький субъект. Живут губернаторы месяцами в Москве и выбивают деньги. Я привел президенту пример. Вот мы приехали в Кремль. Тюменская область — из доноров. А большинство республик, кроме Татарии и Башкирии, — дотационные. Но все президенты приехали на «мерседесах», я один на «волге»… Я не стеснялся, я имел право это сказать. Но как бы сложно ни было, как бы ни обижались губернаторы, Путин делает это правильно. И еще. Я сказал, как бы мы не усилили Росселя, вдруг ему снова захочется создавать Уральскую республику? Путин ответил, что он озабочен и думает над этим вопросом.
— Это вы о федеральных округах?
— Да. Конечно, за три часа многое обговорили. Я предлагал некоторые еще идеи…
— Например?
— Например, о том, что в Тюмени должен находиться зам. руководителя федерального округа. Дайте эти права мне, губернатору. Eсли я буду нарушать законы, снимите эту приставку «через черточку». И назначьте своего. Президента это заинтересовало — мягкое вхождение в новую структуру, возможность успокоить президентов республик.
— В таких встречах Путин раскрывается как человек?
— Он в своем выступлении так сказал: вертикаль власти, которую я предлагаю, я делаю это не под себя и не под вас. Это я делаю для России. У меня времени нет. Я избран на четыре года и не уверен, буду ли избираться потом. Поэтому в государстве должен быть порядок и должна быть власть. Я за это несу ответственность, я говорил это перед выборами, и поэтому будет именно так. Этими решениями он еще раз напоминает, что в стране есть высшее должностное лицо, а вольница, как вы сказали, не положена. Законы должны исполняться одинаково. Я видел некоторых руководителей Совета Федерации, которые уже ходят озабоченные. У меня оснований для озабоченности нет.