Две светлых повести
Кто хотел, тот прочитал уже в местной прессе, что рассказывали на конференциях Земфира Рамазанова и Юрий Шевчук. Мне показалось забавным то, что концерты этих двух авторов из Уфы прошли один за другим, что на конференции Земфиры не особо напрягали шевчуковскую тему, а на конференции Шевчука о Земфире и молодом поколении произносились страстные монологи.
Eсли честно, то Земфира с ее по-спортивному быстрым реагированием на вопросы, лаконичными фразами не навевала тоски, а уставший от концертов в двенадцати городах Шевчук сам чуть не зевал, горизонтально расположась в кресле, и журналистов усыплял пространными речами.
Земфира призналась, что ее второй альбом концептуально связан с первым. Действительно, песни в нем все также о «девочке, у которой внутри очень много боли» (характеристика Шевчука). Земфира, по ее словам, поет о жизни, не затрагивая остросоциальных аспектов. Совершенно в кайф и прозрачно-объяснимы ее пристрастия: Фредди Меркьюри как певец от бога и глемрока (это такой мелодичный, слегка манерный стиль) — потому что сама мелодична и певица по призванию; Владимир Набоков как, думается, философский и поэтический ориентир ее творчества (Земфира лукавит, говоря, что не читает поэзии, ведь Набоков — поэтизированная проза). Не любит театр. Цветаева его тоже не любила. Когда сам творишь, сложно воспринимать тех, кто воспроизводит чужой текст.
Шевчук говорил, как и в прошлые годы, о своей любимой теме — народном российском духе и о душе. Мне показалось, что нынче он более искренен, чем в прошлый приезд, когда выглядел эдаким холеным барчуком. Сейчас у него финансовые проблемы со студией, с продажей альбомов, и на гастроли он поехал, чтобы прокормить свою команду. Поэтому и лик озабочен, и душа в смятении. Рассказал об ужасах, которые наблюдал в Чечне. Как-то очень демократически-лозунгово говорил о необходимости окна в Eвропу, дескать, настоящая русская культура появилась только тогда, когда открылось «петровское окно». И, мол, молодые рокеры сейчас именно европейским воздухом напитываются, а уж потом чего-нибудь дельное творят. Сам Шевчук за двадцать лет по-достоевски преобразился: «Раньше нам не нравился мир вокруг, теперь еще и мы не нравимся себе в этом мире». В общем, концентрация мировой души -София, воплощенный Демиург, но при этом скромен и самокритичен.