На Ямале лучший транспорт – олени
Генеральный директор ФК «Тюмень» Александр Пуртов — пожалуй, самая противоречивая фигура в тюменском спорте на сегодняшний день. На протяжении двух футбольных сезонов его имя не сходило со страниц газет. И сказано в его адрес немало нелицеприятного.
Отслужив двадцать два года в органах госбезопасности, Александр Андреевич ушел в отставку в чине полковника. В свое время он был членом областной федерации футбола. Когда поступило предложение возглавить главный клуб области, Пуртов согласился, возможно, не до конца осознавая, какое бремя взвалил на себя.
По прошествии двух тяжелейших лет борьбы за выживание Пуртов признается, что только служебная закалка позволяла ему не терять самообладания в тупиковых ситуациях, которые возникают у генерального директора ежедневно. Хладнокровие помогает ему и за рулем. Поэтому ни одного серьезного нарушения, а тем более ДТП, Александр Андреевич, по его же признанию, не допустил.
— По своему опыту знаю, что миг первого знакомства с автомобилем незабываем. Когда и при каких обстоятельствах вы впервые сели за руль?
— Автомобиль вошел в мою жизнь одновременно с призывом на службу в органы. Первым наставником был мой коллега. Он водил машину со школьной скамьи и взялся научить меня. Первый транспорт, которым я управлял, — «ГАЗ-69» тобольского горотдела. Вскоре я приобрел такой же в личное пользование. Это был подержанный автомобиль, который местные умельцы довели до совершенства. С того момента мое сердце навек отдано вездеходам. Eздил какое-то время на 469-м «УАЗе». Впоследствии, когда появилась возможность, приобрел иномарку.
— Что это был за автомобиль?
— Eстественно, джип-«ниссан-патрол». Отличная машина. После нее на других не хочется ездить.
Кстати, первое знакомство с заграничной машиной получилось необычным. Областное управление, где я в то время работал, приобрело шесть новых автомобилей для служебного пользования. Меня назначили старшим в группе, которой было поручено перегнать их из Германии. Один водитель оказался из сельской местности, привык к проселочным дорогам и, попав на скоростные европейские трассы, растерялся. Мне пришлось его заменить. Я ведь тоже впервые оказался в Eвропе, пришлось осваиваться на ходу. Мне достался «опель-фронтера».
Eхали с приключениями. Чешские таможенники потребовали за проезд непомерную контрибуцию. А у нас были только командировочные. Пришлось менять маршрут. В Польше дорожная полиция усмотрела в нашей процессии криминал. На Украине пришлось отбиваться от бандитов. В то время — в 94-м году — как раз были проблемы с бензином.
— Как же вы отбились?
— Сказали им, откуда мы, предупредили, что у нас много колоний и тюрем и что они после встречи с нами очень скоро могут там оказаться.
Наконец добрались до России, была осень — слякоть, мокрый снег. Спали по два-три часа в сутки. В общем, непростая была командировка. Для меня же это стало хорошей проверкой водительских навыков.
— Все-таки, а как вы относитесь к отечественному транспорту?
— Недавно был на выставке «Автосалон-2000» и в связи с увиденным должен признать, что наше автомобилестроение медленно, но верно приближается к европейским стандартам.
— С сотрудниками ГИБДД проблем не возникает?
— Я человек корректный и на дороге стараюсь вести себя соответственно. Правил не нарушаю. Не люблю, когда на дороге демонстрируют свои амбиции. Идешь, к примеру, на обгон, а он газу прибавляет. Глупо это и небезопасно.
— Кто в семье, кроме вас, водит автомобиль?
— «Ниссан» мы делим с сыном. Я сам учил его водить машину. И теперь порой получаю от ученика замечания.
— Сейчас, наверное, не удается посидеть за рулем? Ведь у вас личный шофер есть.
— Бывает, что сам езжу на служебной «волге». Навещаю родной Тобольск, бываю в Ишиме. Вообще люблю дальние дороги — впереди трасса, под тобой — мощный автомобиль.
Был период — я служил на Ямале, — когда ездить было некуда. Там уместнее водный транспорт. А зимой приходилось на Мыс Каменный на вертолете летать. А лучше всего — на оленях.
***
фото: