Иногда время останавливается
Тик-так тик-так тик-так… Только этот звук и слышишь в мастерской по ремонту часов Геннадия Ганиева в ЦУМе. В такой обстановке мастер работает уже 36 лет.
— Это очень тонкая работа, требует знаний и аналитического ума, чтобы можно было ремонтировать и механику, и кварцевые часы, и электронные, — говорит Ганиев. -В голове нужно постоянно держать кинематику механизмов.
При мне он ремонтирует простенькие японские часы из пластика. Дешевизна всегда вылезает боком, считает мастер. В этих нужно поменять смещенное центральное колесо.
Как и автомобили, часы делятся по категориям, или классам, поэтому цена ремонта различается. Например, швейцарские часы класса «люкс» Longines находятся в шестой категории, ремонт стоит от 9000 рублей, а что-то попроще, вроде «Tissot» — две с половиной тысячи.
— А вообще, не существует часов, которые никогда не сломаются — все зависит от того, какой у них хозяин и как он за ними следит, — говорит Ганиев. — В день приходят по тридцать человек, а чинить надо всего двое или трое часов. Остальное мелочи: поменять батарейки, стекла…
Помогают мастеру двое учеников. Один специализируется на советских, японских и швейцарских часах, а другой знает, как работать с настенными, корейскими и немецкими часами. Сам Геннадий может работать с механическими часами, кварцевыми и немного с электронными.
— Как устроены все часы, знать никому не под силу, — рассказывает Ганиев. — Например, есть часы, которые делают только в Америке или в Швейцарии, их туда и отправляют.
Но и многие старые часы чинить невозможно, потому что нужны запчасти, которые теперь трудно найти. Иногда приходится перетачивать деталь, что стоит больших денег — не каждый может себе позволить столько потратить. Вот часы и остаются изношенные и сломанные. Давно уже нет деталей и на советские часы с кукушкой -только на немецкие.
Вообще, у часов, выпускавшихся по советским ГОСТам, в целом хороших, была проблема — негерметичный корпус. Влага попадала внутрь и окисляла оси, что приводило к ржавчине и быстрому выходу из строя. В СССР приходилось раз в два-три года полировать их. Однако им можно продлить жизнь качественными маслами и отсутствием влаги — до сорока лет. В пример Геннадий приводит советские часы «Янтарь», которые ему подарили на свадьбу, — они уже тридцать лет работают.
Работа над одними часами, продолжает Ганиев, занимает от двух часов и до того момента, пока не поймешь, из-за чего остановились. Самое сложное — это найти причину. А еще рано или поздно, советует мастер, каждым часам требуется репассаж — общий ремонт, или профилактика. Тогда механизм разбирается и чистится вручную, затем этап дефектовки каждой детали, потом их кладут в моющие машины, и там вымывают в четырех растворах, а в конце -в дистиллированной воде.
Мастера применяют разные инструменты в зависимости от размера часов: для мелких, средних и габаритных. Геннадий использует семь разных пинцетов для мелких деталей: жесткий, мягкий, антимагнитный, титановый и другие. Хорошие инструменты — дорогие, заказывают их в Швейцарии и Германии. А лупу Геннадий вообще не снимает, использует при работе со всеми часами. Также в мастерской используют токарный, фрезерный станок и набор пуансонов из Америки (ими накладываются и переколачиваются оси), потому что то, что делают наши производители, очень сильно уступает по качеству. А чтобы смазывать шестеренки, есть как минимум шесть различных масел из Швейцарии. На разные трущиеся поверхности одного механизма может понадобиться до пяти масел.
Поставки в связи с санкциями не срывались, отмечает мастер, все осталось прежним, кроме возросшей цены. Все запчасти на фирменные часы он заказывает в Москве. Правда, сейчас оборудование и в Китае начали производить, но по качеству оно сильно уступает.
***
фото: Геннадий Ганиев.