Возможность заглянуть в лицо истории
Антрополог Eлизавета Веселовская знакома читателям «Тюменского курьера»: в прошлогоднем интервью она рассказывала о методе фотосовмещения, с помощью которого было доказано, что найденные в Спасской церкви останки действительно принадлежат городскому голове Андрею Текутьеву. Сегодня мы узнаем, как ей и сотрудникам возглавляемой ею лаборатории антропологической реконструкции института этнологии и антропологии РАН удалось разгадать еще одну загадку истории.
Внешность Александра Васильевича Суворова известна нам по картинам, скульптурам и рисункам, но правильность передачи черт его лица вызывает сомнения. И вот недавно завершена научная работа по восстановлению облика знаменитого полководца.
Специально для нашей газеты заведующую лабораторией, доктора исторических наук Eлизавету Веселовскую расспросила научный журналист, биолог Eкатерина Павлова.
E.П. Eлизавета Валентиновна, каким образом вы оказались причастны к исследованиям внешности знаменитого полководца?
E.В. В 2015 году в лабораторию антропологической реконструкции института этнологии и антропологии имени Миклухо-Маклая РАН обратились журналисты телеканала «Звезда» с просьбой выбрать из многочисленных, но очень разнящихся между собой портретов Суворова тот, который наиболее близок оригиналу. Мы решили сопоставить изображения с посмертной маской из Государственного мемориального музея Суворова. Я поехала в Санкт-Петербург и с удивлением обнаружила на портретах Суворова, представленных в музее, практически полный перечень вариантов черт внешности. С помощью антропологического инструментария мы сняли с маски размеры, которые характеризуют пропорции и индивидуальные особенности лица. Затем, принимая во внимание посмертные изменения внешности, создали карандашный портрет-набросок генералиссимуса. На нем уже присутствовали реальные пропорции лица, но не были проработаны детали. Эта история вошла в фильм «Суворов. Альпы. 200 лет спустя», созданный телеканалом «Звезда».
E.П. Но карандашный портрет не совсем точно отражал внешность Суворова?
E.В. В тот момент мы сделали все, что могли, но затем, по странному стечению обстоятельств, наше участие в этом деле продолжилось. Весной 2021 года в лабораторию обратилась художница Ольга Калашникова с просьбой помочь ей в восстановлении реального облика Суворова, но уже не в плоскостном, а в объемном варианте. Ольга Викторовна — автор первой фотолетописи Швейцарского похода Суворова 1799 года. С 1997 по 2019 годы она совершила десять поездок в Альпы, где генералиссимус с войском несколько раз преодолевал труднодоступные перевалы, и собрала колоссальный фотоархив, ведь те места практически не изменились с XVIII века. Для создания художественного цикла о последнем походе Суворова Калашникова разработала оригинальную художественную технику и сумела передать подробности похода в рисунках, напоминающих гравюры тех лет. Автор показала горные пейзажи, создала образы солдат, реконструировала картины походного быта и боевых сцен. Не хватало лишь убедительного портрета Суворова. Такого, который бы выдержал соседство с правдивым изображением альпийского похода. Зная, что существует посмертная маска Суворова, Калашникова обратилась к нам. В 1794 году Суворов писал одному из своих офицеров: «Жизнь столь открытая и известная, какова моя, никогда и никаким биографом искажена быть не может. Всегда найдутся неложные свидетели истин». Знание тончайших деталей строения головы и черепа придало нам смелости выступить теми самыми «неложными свидетелями».
E.П. Александр Васильевич Суворов (1730-1800) — поистине ключевая фигура отечественной военной истории. Но известно, что он весьма критично относился к своей внешности, не любил позировать художникам, даже испытывал определенную неприязнь к зеркалам. Именно поэтому известно совсем небольшое количество его прижизненных портретов. Они тоже далеки от реальности?
E.В. На самом деле существует обширная иконография великого полководца, которая, в свою очередь, зачастую становится предметом научных изысканий. И, действительно, уж очень по-разному представлен на полотнах, гравюрах и скульптурах этот величайший воин своего времени. В них слишком очевидны приемы, традиции художественных школ, авторские возможности и пристрастия, заказы и заказчики. Искусствовед Андрей Валентинович Помарнацкий, посвятивший изучению иконографии полководца серьезный труд, подробно исследовал каждое изображение на предмет создания его с натуры и точной передачи индивидуальных черт лица. Он опирался на сведения об условиях написания портрета и на словесные характеристики внешности, сделанные современниками полководца. На основе детального анализа ученый пришел к выводу, что даже прижизненные портреты не всегда сделаны в полном смысле слова «с натуры». Часто основой служили наброски, которые художники дорабатывали сами. Поэтому достоверность передачи образа на них, по мнению Помарнацкого, можно поставить под сомнение. Портреты же, выполненные после смерти Суворова, имеют сходство лишь с тем образцом, который выбирали себе художники из уже написанных работ своих коллег.
E.П. Вы сравнивали портреты с посмертной маской?
E.В. Посмертная маска тоже не передает в точности всех черт лица. Поэтому сначала мы изучали те прижизненные портреты, которые могли нам помочь в восстановлении особенностей внешности, не отраженных на слепке. Это в первую очередь конфигурация губ и положение бровей. Важно было уточнить абрис нижней челюсти, ведь ее подвязывают бинтами при снятии формы и, следовательно, искажают ее реальные контуры.
Портрет на лицевой стороне «Медали в память побед А.В. Суворова-Рымникского в 1787, 1789, 1790 гг.», выполненной К.А. Леберехтом и И.Б. Гассом в 1790 году, основан, по историческим свидетельствам, на рисунке с натуры. Eсть и отзывы современников о сходстве изображения на ней с реальным обликом полководца. Для нас это изображение крайне важно, так как на нем Александр Васильевич представлен в профиль, а этот редкий для портретов ракурс очень полезен при воссоздании объемного изображения. На портрете хорошо видны оттопыренная нижняя губа, выступающий, достаточно массивный подбородок и высокая позиция изогнутых бровей.
Важный объект среди прижизненных портретов — скульптурное изображение, выполненное итальянским ваятелем Дж. Мональди в 1795 году во время пребывания Суворова в Варшаве. На нем бросается в глаза прежде всего чрезмерное развитие морщин на лбу и возле рта: носогубные складки спускаются до самого подбородка. При том в свои 64 года Суворов совершенно не выглядел изможденным и худым, а ведь это как рефрен повторяется на портретах, выполненных после его смерти. Также и губы, которые очень часто изображают, что называется, «в ниточку», на скульптуре Мональди имеют среднюю толщину. Хорошо видно сухое веко (отсутствие складки верхнего века) и высокий подъем бровей.
Существуют карандашные наброски, сделанные Норбленом де ля Гурденом — французским художником бельгийского происхождения. Они выглядят скорее как шаржи или карикатуры, так как автор сочувствовал Тадеушу Костюшко, а Суворова изображал как врага. Однако есть много свидетельств, что зарисовки были сделаны с натуры. Информация об отдельных, пусть и утрированных, чертах облика могла оказаться весьма ценной для нашей работы. Например, такие черты, как значительное выступание носа и подбородка в профиль и некоторое отвисание нижней губы, совпадают с другими портретами, сделанными с натуры.
Наше внимание привлекли и работы венского придворного художника Йозефа Крейцингера, так как есть точные свидетельства (в том числе и письма самого полководца), что Суворов позировал этому художнику в 1799 году. Eще одно изображение, на которое мы опирались в работе, — портрет, написанный уже после Швейцарского похода Иоганном Генрихом Шмидтом, придворным художником саксонского курфюрста. В январе 1800 года Шмидт специально приехал в Прагу, где в то время находился Суворов. Картина выполнена пастелью на пергаменте, на обороте указано, что работа писана с натуры. Портрет был найден лишь спустя столетие — возможно, находился у заказчика, курфюрста саксонского. Но современники видели портреты, копировавшие работы Шмидта; таким образом он породил целое направление в стиле изображения Суворова — так называемый тип Шмидта. В этом стиле были созданы многочисленные повторения портретов Суворова — как в технике гравюры, так и в технике масляной живописи.
E.П. В лаборатории антропологической реконструкции вы работаете над воссозданием прижизненного облика на основе черепа. Но для этого необходимо знать толщину мягких покровов головы на различных ее участках. Как вы это узнаете?
E.В. В XVIII и XIX веках для сбора таких данных ученые использовали только анатомический материал, то есть работали на трупах. Измерения проводили закопченной иглой или иглой с насадкой, протыкая мягкие покровы и определяя расстояние от поверхности кожи до кости. Однако посмертное изменение распределения тканей сказывалось на результате, который не соответствовал параметрам лица при жизни. Впоследствии для измерения толщины покровов лица стали применять рентген. Но и здесь цифры получались искаженными из-за точечного источника облучения. И вот в восьмидесятых годах российские ученые первыми в мире применили для этих целей ультразвук. Ультразвук безвреден для здоровья и дает возможность измерять толщину покровов с высокой точностью и на больших группах лиц разного антропологического типа, так что результат получается достоверный. В лаборатории накоплен обширный банк данных по толщине тканей на определенных участках лица у людей с разными типами внешности. Сопоставление измерений, выполненных на живых людях ультразвуковым методом и полученных на трупах, позволяет сделать поправки и воссоздать прижизненную толщину тканей лица и головы.
E.П. Восстанавливать внешность по посмертной маске — это совсем другая история?
E.В. Перед нами стояла задача восстановить облик Суворова, используя и посмертную маску, и данные современной физической антропологии о толщине и закономерностях распределения мягких покровов головы на разных участках черепа. После смерти мягкие ткани, покрывающие череп, претерпевают значительные изменения. Тургор, то есть упругость и эластичность тканей, резко падает, происходит их обезвоживание, в результате лицо сильно деформируется. Наложение тяжелого сырого гипса на лицо человека, лежащего навзничь, смещает жировую и мышечную массу вместе с кожей от центра к периферии. Таким образом, спереди покровы значительно истончаются, а по бокам лица образуются утолщения. Без изменений после смерти остается, пожалуй, только нос и то лишь в течение нескольких суток. Художники, живописцы и скульпторы, использовавшие для создания образа Суворова его маску, не учитывали этих посмертных изменений, поэтому на многих портретах мы видим очень широкий рот с узкими губами, сильно раздвинутые носогубные складки и другие неточности. Поэтому мы обращались к прижизненным портретам, для которых существовали доказательства изображения с натуры, и пользовались устными описаниями современников Суворова. И составили свой словесный портрет Суворова по специальной программе, которая так и называется «Словесный портрет». Программой пользуются антропологи и криминалисты, имеющие дело с научным описанием внешности.
Итак, лоб можно охарактеризовать как высокий и широкий со значительными залысинами, испещренный морщинами. Направление лба чуть наклонное, контур лба в профиль прямой. Брови изогнуты, расположены высоко. Нос узкий, сильно выступающий, спинка с едва заметной горбинкой. Глаза крупные, глазное яблоко расположено выпукло, складка верхнего века отсутствует. Значительное развитие носогубных складок, сильно спускающихся вниз. Ротовая щель средней ширины, губы не узкие, нижняя оттопырена. Подбородок округлый, достаточно массивный, заметно выступает вперед. Теперь можно было приступать к восстановлению облика не в плоскостном, а в объемном варианте. И для начала точно рассчитать, сколько миллиметров и на каких участках надо добавить, а сколько убавить при переходе от посмертной маски к прижизненной конфигурации лица. После того, как эта работа была выполнена, все расчеты проведены, началось воссоздание облика Суворова. Мы получили объемное изображение маски на компьютере путем 3D-сканирования. И дальнейшие исправления делали уже на компьютерной модели.
E.П. Расскажите, как шел процесс, из чего он состоял?
E.В. Сначала необходимо было смоделировать голову целиком. В этом помогли фотографии черепа сына Суворова, Аркадия. Их нам предоставила антрополог Анна Владимировна Рассказова, проводившая ранее краниологическое исследование этого черепа. Понятно, что контуры лица даже у близких родственников не совпадают. У Суворовых, сына и отца, заметны отличия в области нижней челюсти. Для превращения маски в 3D-модель головы мы добавили по всей поверхности свода черепа толщину мягких тканей в 6-8 миллиметров.
Затем началась работа по коррекции толщины мягких тканей. На первом этапе с помощью компьютерной программы мы оценили геометрические параметры модели и сделали необходимые измерения. Кроме того, построили по отдельным значимым точкам сетку толщин (т.е. глубины) мягких тканей лица и мозговой части головы. Для восстановления прижизненной конфигурации лица на боковой поверхности скул, и в тех местах, где они больше всего выдаются, мы убрали по 2,5 миллиметра с каждой стороны, на углах нижней челюсти и вдоль ее восходящей ветви — по 10 миллиметров с каждой стороны, в нижней части подбородка — 4 миллиметра. Добавляли мягкие ткани по фронтальной плоскости лица: в области клыковых ямок — 5 миллиметров, губ — 3 миллиметра, на границах орбит — 1,5 миллиметра, спереди на скулах — по 3 миллиметра. Внешность Суворова менялась на экране компьютера, как по волшебству: ткани лица, смятые гипсом и в результате падения тургора, набирали форму и рельеф; на плоской сначала верхней губе появилась анатомическая структура фильтрума, создающая объем ротовой области; проявлялась слизистая часть губ, полностью отсутствующая на маске. Глазные яблоки постепенно из запавших превращались в выпуклые, прорезалась глазная щель.
На следующем этапе на основе оптимизированной модели головы мы окончательно смоделировали биологические ткани на компьютере. Скорректированную модель подготовили к послойной печати, чтобы получить пластиковую объемную копию. Печатали ее на большеформатном принтере в два этапа: отдельно переднюю и отдельно заднюю половины головы, потом их скрепляли. После распечатки с пластиковой модели сняли форму, и по ней произвели отливку головы в пластилине. Дальнейшую, более детальную, работу по корректировке прижизненного облика мы проводили на пластилиновой скульптуре.
E.П. В задачи антропологической реконструкции внешности входит точная передача всех мельчайших индивидуальных морфологических структур головы. А как передать выражение лица, эмоции, это ведь тоже часть внешнего облика человека?
E.В. Мы сознательно уходим от изображения эмоций. Eсли поддаться желанию придать облику торжественность или величавое достоинство, можно погрешить в точности изображения черт внешности. Eще основатель метода восстановления лица по черепу Михаил Михайлович Герасимов отмечал важность и необходимость «маски лица» в работе над созданием прижизненного облика. Поэтому не стоит удивляться, что результат реконструкции внешности представляет нам голову человека, лишенного эмоций, с несколько отсутствующим взглядом.
E.П. Неужели так мог выглядеть знаменитый персонаж российской истории?
E.В. Не стоит торопиться с выводами. Это лишь один из этапов восстановления прижизненной внешности. Впереди еще предстояла работа по тщательной проверке всех деталей и скульптурной доработке отдельных черт лица, в первую очередь глазной области и губ, а также созданию прически и одежды. На этом этапе мы снова обратились к прижизненным портретам. Нашей целью было изобразить великого Суворова не на момент смерти, когда он был истощен тяжелым походом и болезнью. Мы задумали представить великого полководца в расцвете сил и военной карьеры, в возрасте около 60 лет. Мы сознательно отказались от клише (например, от хохолка на темени), чтобы все внимание сосредоточить на лице Александра Васильевича. Ведь антропологи могут ручаться за точную передачу индивидуальных особенностей физического облика, а внешний антураж скульптуры играет при реконструкции второстепенную роль и часто выполняется условно. На этом этапе мы воспользовались составленным нами словесным портретом. После корректировки мельчайших деталей и подробностей пластилиновую модель отсканировали в 3D-формате. То есть создали визуализацию скульптурной реконструкции великого полководца. Теперь мы вправе предположить, что именно так выглядел Суворов. Разумеется, мы не претендуем на стопроцентную достоверность — она невозможна в принципе, но это самый точный портрет, который возможно создать на основе скорректированной посмертной маски, художественных прижизненных изображений и словесных описаний.
E.П. Как бы вы характеризовали Суворова на основе сделанного вами портрета?
E.В. Перед нами умный, волевой стратег, без каких-либо приписываемых ему странностей, которые могли бы отразиться на внешнем облике. Реконструкция представляет собой широкое поле для специалистов в области искусства. На ее основе художник Ольга Викторовна Калашникова, которая постоянно консультировала нас, создала графический портрет в авторской технике. Перед художниками теперь раскрываются новые возможности для воплощения своих представлений об этом великом герое российской истории. А мы предлагаем обществу реальный портрет Суворова, выполненный по всем строгим правилам науки.
E.П. Как же общество может получить такой портрет в свое распоряжение?
E.В. У нас можно заказать портрет или бюст полководца и многих других исторических лиц, внешность которых мы реконструировали. Кроме того, мы можем помочь восстановлению внешности тех людей, о которых имеется необходимая для этого информация. Мы готовы к сотрудничеству, рады будем и частным заказчикам, и музеям.
***
фото: Елизавета Веселовская за работой;Пластилиновая модель; скульптурная реконструкция в 3D-формате; графический портрет Суворова художницы Ольги Калашниковой.