Картина неизвестного художника
Над моим письменным столом висит большая акварель. Пейзаж. Плавная излучина реки. Лесотундра. Кончается лето.
По берегу реки, по тропинке, идет человечек. Как будто уходит. Но на плече предмет не из таежной тематики — этюдник. Значит, он художник…
Я привез этот лист ватмана из северной командировки в то место, которое сейчас называется городом Новый Уренгой. А тогда оно никак не называлось.
По-моему, был 1969 год. На этом месте собирались что-то строить и забросили туда небольшой студенческий строительный отряд. Я как журналист был членом областного штаба ССО, ну и время от времени награждался инспекторскими функциями. Помню, как в этом ранге вынужден был принять участие в уничтожении целого рюкзака, набитого бутылками водки. Не подумайте дурного. Согласно уставу ССО, употребление спиртного категорически исключалось, а в Сургутском порту застукали бойца с этим самым рюкзаком.
Устав суров, но это устав. Старший в нашей группе обвел глазами присутствующих. Все потупили взоры.
Я — представитель областного штаба, мне отступать некуда. Отошли в сторонку, где посреди полянки торчал здоровенный пень. И вот мне стали подавать бутылку за бутылкой, и я, вообразив себя солдатом, который горючей смесью уничтожает фашистские танки, принялся швырять их одну за другой в этот пень.
С каким волшебным звуком взрывались эти снаряды. А вокруг стояли суровые ребята в форме ССО и мрачно смотрели, как лихо я управлялся.
А этот ватманский лист с картиной мне подарили уже в другом отряде. Километров на четыреста севернее. В палатке, где размещался штаб отряда, я увидел бумажный рулончик и из любопытства развернул его.
В ответ на мой вопросительный взгляд командир сказал, что в отряд заезжал художник из города, где размещается их институт, и целых две недели бродил по окрестностям с этюдником. А этот лист то ли забыл, то ли бросил. А мне эта картинка наступающей приполярной осени понравилась, и место я узнал. И речку, что называется Eво-Яха, которая описывает почти полный круг. В Тюмени в редакции газеты, где я тогда работал, за шкафом оказался портрет кого-то из бывших членов политбюро. Я попросил его уступить место в раме. Рама оказалась привезенной картине в самый раз. И теперь я смотрю на нее и думаю: если бы была возможность, я бы шагнул в нее. Чтобы еще раз оказаться в высоких широтах, которые когда-то открыли мне, что такое Север, где я был свидетелем, а иногда и участником событий, которые в одной из моих книг я назвал великим походом.
А кто же все-таки написал этот пейзаж, я не знаю.
***
фото: Картина неизвестного художника.