Бариатрия как шаг вперед
Сколько себя помню, у меня всегда был лишний вес. И я бы соврала, если бы сказала, что легко быть единственной пухлой девочкой в группе детсада и школьной параллели. Я не знаю, как справляются с этим другие полные люди, но я просто старалась не выходить из дома, постоянно ревела и вообще хотела, чтобы меня грузовик переехал. Чтобы раз – и все.
Однако это детство. Со временем я полюбила себя, перестала обращать внимание на окружающих и ограничивать свою социальную жизнь из-за недостатков фигуры. Начались поездки, вечеринки, походы на концерты любимых групп и прочее. А злость и обиду заменила жалость – к людям, которые произносят одни и те же шутки про толстых и которым вообще есть дело до того, у кого какой размер одежды. Я вот даже представить не могу, насколько скучной должна быть моя жизнь, чтобы я подходила к людям и спрашивала: «Слышь, а почему ты не похудеешь/поправишься/покрасишься/наденешь платье?».
Но есть во всей этой любви к себе и принятии ситуации одно большое «но». Когда ты справляешься с той жизнью, которая у тебя есть, тебе хочется большего. И я захотела. Красивой одежды, утонченных украшений, чтобы косметика делала меня красивее, а не старше на двадцать лет, ну и всякого другого, чего обычно хотят молодые женщины. Список длинный, перечислять не будем. Так вот «но» заключается в том, что наш мир не приспособлен для того, чтобы полный человек с лишним весом был красив и счастлив.
Нет, то есть варианты безусловно есть, но дорого. Очень дорого. Для сравнения: хорошая хлопчатобумажная офисная блузка в обычном магазине с размерами в диапазоне 42-48 стоит около двух тысяч рублей, а в магазине плюс-сайз – от четырех с половиной тысяч и практически в бесконечность. И дело не в том, что на пошив вещей большого размера уходит больше ткани, поэтому они дороже (как любят оправдываться производители). Просто все понимают, что хорошая одежда больших размеров в нашей стране -это дефицит, а дефицит не может стоить дешево. И я начала попытки похудеть.
Для начала я сходила к врачу, который выдал мне удивительную диету: на завтрак у меня каждый день гречка, на обед – щи, на ужин – яблоко. Других продуктов в диете не было. Среда и воскресенье –разгрузочные дни на кефире. Ну да ладно, годы молодые, желание носить короткие топики большое, поехали! Я выдержала месяц. За этот месяц я нажила себе невроз, желчную колику, постоянную тошноту и отвращение к жизни, а на весах было всего минус три килограмма. С учетом того, что я весила сто двадцать килограммов, то в зеркале не поменялось НИЧEГО. Диета – это очень мучительный забег на очень длинную дистанцию, и тот, кому кажется, что это легко, явно никогда этого не пробовал. Я много раз начинала бежать, и каждый раз сдавалась на старте, потому что процесс приносил мне куда больше мучений, чем сам лишний вес. В конечном итоге я перестала даже пытаться, потому что занятие это бессмысленное.
А потом, спустя лет десять, я узнала о бариатрической хирургии (это методы хирургического лечения ожирения). Представляете, насколько это большая редкость, если даже имея высшее медицинское образование, я узнала о бариатрии только по окончании ординатуры? Eсть несколько видов операций, самая интересная из них в плане прогнозов – продольная резекция желудка, когда от него отрезают две трети, оставляя вместо бездонного мешка маленькую трубочку. Даже если захочешь много съесть – не сможешь. Даже через год, если следовать рекомендациям врачей. И я подумала: почему бы и нет? Мне было достаточно легко решиться на операцию.
Во-первых, я уже точно знала, что все остальное либо неэффективно, либо не подходит лично мне.
Во-вторых, меня глубоко поразил подход к операции. Когда я сказала заведующему хирургическим отделением: «Да, я уверена, что я этого хочу», – оказалось, что работать мне не только с хирургами. Так как ожирение – проблема комплексная, то и решает ее не один специалист, а коллектив – мультидисциплинарная бригада, в которую, кроме хирургов, обязательно входят эндокринолог, психолог и терапевт. Другие специалисты приглашаются на консультации в зависимости от наличия у пациента каких-либо заболеваний.
В-третьих, большую уверенность в успехе в меня вселили сами врачи. Я очень зауважала коллег прежде всего за то, что для них бариатрия –это не коммерческая история. Мы много говорили о мотивации, о готовности к некоторым трудностям в период реабилитации, о том, что операция затронет не только меня, но и моих близких, и поэтому важно поговорить с ними и узнать, как они к этому относятся, и еще много о чем. То есть мало просто захотеть отрезать желудок, важно пройти «собеседование», чтобы врачи поняли, насколько ты готов соблюдать их рекомендации после операции. Кстати, после того, как вы выписываетесь из стационара, врачи остаются всегда на связи. Контакты эндокринолога, психолога и хирургов (и возможность задать вопрос или попросить помощи) будут с вами пожизненно. Eжегодно – контроль состояния и лабораторных показателей.
Сама операция не так страшна, как может показаться на первый взгляд. Все оказалось ровно так, как говорили хирурги: заснешь, проснешься, через два часа уже будешь вставать на ноги в реанимации. Обезболивающих в первые дни не жалели. Главное -пережить первые сутки в реанимационном отделении, где ты просто не особо можешь заснуть из-за постоянно работающих приборов. Остальное спустя год кажется вообще смешным. Ну дренаж на пять дней. Ну чутка больно двигаться, потому что швы. Ну живешь какое-то время на воде и компоте, потом — на детском пюре (после операции, кстати, совершенно отсутствует чувство голода). Все это меркнет и бледнеет по сравнению с тем, что сейчас, спустя год после операции, я легче на тридцать пять килограммов. Я больше не думаю, как мне одеться, чтобы скрыть живот. Покупаю одежду в любом магазине. У меня два топика без рукавов, пара чудесных платьев, два красивых кольца, утонченный чокер. Я больше не потею от каждого движения, без одышки поднимаюсь на свой пятый этаж, почти не болею (раньше — каждые два месяца, не реже). Кроме того, выяснилось, что у меня красивая шея, и теперь есть смысл красить глаза тенями, потому что веки больше не прячутся в жировых складках. Жизнь настолько круто изменилась в лучшую сторону, что всего и не напишешь.
Я не знаю, стоит ли благодарить судьбу за то, что все это со мной случилось, но точно знаю, кого стоит. Заведующего хирургическим отделением N 2 Первого Санкт-Петербургского медицинского университета имени Павлова Баландова Станислава Георгиевича, д.м.н., доцента кафедры факультетской хирургии Василевского Дмитрия Игоревича, хирургов Анисимову Кристину Александровну и Берулаву Eлену Тристановну, эндокринолога Семикову Галину Владимировну и психолога Четверкину Eкатерину Дмитриевну.
***
фото: Маргарита Кердяшева