Кто мы? Какие мы?
Кто мы — не знаю. Зато на второй из этих вопросов ответить совсем легко. Потому что мы -разные.
Это раньше нас уверяли и мы почти что верили в то, что мы одинаковые. Ну, в крайнем случае, похожие.
Потому что рамки были такие. Как прокрустово ложе. Одному надо было поджимать ноги, а другому их вытягивать. Чтоб соответствовать то ли моральному кодексу, то ли взглядам старичков из комиссий при райкомах КПСС. Так и шло год за годом к тому, чтобы исполнилась мечта Макара Нагульнова из «Поднятой целины». Помните, он желал, чтобы в результате мировой революции все население земного шара стало похоже друг на друга — «все личиком смугло-чернявые»?
Власти старались нас сделать похожими друг на друга, если не внешне, то хотя бы внутренне. Чтобы мы любили одни и те же книги, пели одни и те же песни, жили в одинаковых домах, ели одинаковую пищу… Правда, не испытывая к этим усилиям ни малейшей благодарности, минувшее десятилетие затратили мы с вами на то, чтобы перестать быть похожими друг на друга. Строем больше не ходим. Говорим, что приходит в голову. Одеваемся — в зависимости от того, насколько толст кошелек и тонок вкус. (Хотя наличие кошелька еще не говорит о присутствии вкуса, но я пока не о том).
Мы пестры и непохожи. Должно нас это обстоятельство огорчать или радовать? Я лично этим — несхожестью, особенностью, самобытностью — доволен. . Тем более что эта особливость вовсе не означает, что монолитное в прошлом общество людей превратилось в сборище индивидуумов, стремительно дичающих прямо на глазах.
Ведь, как сказал кто-то из великих, человек — животное стадное. Даже при полном отсутствии руководящего и организующего партийного начала нам свойственно самоорганизовываться. В чем я имел блестящую возможность убедиться в минувшую пятницу.
В пятницу в конференц-зале гостиницы «Прометей» по приглашению Сибирского центра поддержки общественных инициатив собрались представители самых различных обществ и движений. Тех самых обществ и движений, которые возникают не потому, что так решает начальство, а потому, что встретились где три, где пятьдесят человек, которым нужно быть вместе.
Вы, как и я, не раз слышали жалобы на недостаток инициативных и предприимчивых людей в России. Но ведь только в Тюмени и только в забитом до отказа конференц-зале гостиницы «Прометей» мне встретились в один день и моржи из клуба «Кристалл», и представительницы Союза многодетных, и солдатские матери, и члены общества слепых, и карикатуристы, и совет самоуправления шестого микрорайона, и’ фонд «Магистр», и фонд милосердия, и ликвидаторы из союза «Чернобыль», и какие-то студенческие объединения,и журналистский клуб «Патриот», и инициативная группа по изданию «Книги расстрелянных»…
Список этот не полон даже для этой встречи, поскольку не всех удалось записать. А что говорить обо всем городе? Обо всей стране?
Что между ними общего, у таких разных, непохожих по задачам, целям, интересам, проблемам?
Ну во-первых, то, что они совершенно не похожи друг на друга. Что они, во-вторых, сами решают гамлетовский вопрос. Что они, в-третьих, сначала нужны сами себе…
Я пишу об этом и думаю о самом, наверное, маленьком в стране инициативном объединении, точнее, об инициативной группе, которая мне знакома лучше других. Это группа, которая в 1988 году начала работать над сбором материалов для «Книги расстрелянных». В ней было четыре человека. Сейчас осталось трое. Но за девять лет собрана почти тысяча странице именами жертв «большого террора». И сейчас, когда я набираю эти строки, в моем кабинете сидит Галина Садыковна Кабурова. Она пришла, чтобы узнать о судьбе своего деда Шарила Аминова. Вот и узнала: Шарип Аминов, 1874 года рождения, имевший свое хозяйство, грамотный, был сослан в Салехард и расстрелян там в начале апреля 1938 года…
Кое-кто считает, что общественная жизнь ушла вместе с официальной коммунистической идеологией. На самом деле -все наоборот. Когда люди перестают осознавать свою зависимость от власти — центральной или местной, — они проникаются уверенностью в собственных силах. Американская волонтерша — менеджер Сибирского центра Сара Линдеманн — смотрела на собравшихся с удивлением и восторгом. В ее «заокеанском» представлении Сибирь находилась за пределами реальности. Сегодня она понимает, что здесь — такой же человеческий мир, как и повсюду.
Что-то с нами все время происходит. И мы всегда остаемся людьми, которых тянет друг к другу. И если вы хорошенько задумаетесь, то выяснится, что вы сами либо состоите в одном из таких неформальных объединений, либо готовы в него вступить…