Маленькие рассказы о Большой Беде
(Начало в № 9, 13,15,16,19, 20)
Площадь «Минутка»
Те, кто бывал в Грозном, знают эту площадь. Находится она близ президентского дома и прозвана народом так из-за стоящего на ее краю кафе «Минутка». Сейчас, когда на чеченской земле происходят не в меру бурные события, она, эта площадь, стала у местного населения чем-то вроде открытого клуба, порой принимающего неожиданные решения.
Впрочем, это лирическое отступление от темы. А вот и сама тема. Наш разведвзвод получил приказ провести рекогносцировку местности как раз в районе этой самой недоброй теперь памяти «Минутки». «Белый дом», уже основательно разрушенный, но тем не менее набитый боевиками, шныряющими в бесчисленных подземельях громадного здания, представлял значительную силу. Надо отдать «духам» должное — они прекрасно знали обстановку, умело перемещались по подземным коммуникациям, заходя к нам в тыл, а у нас зачастую и карт города не было. Да и не только карт…
Как бы то ни было, а после вывода мирных жителей из-под обстрела мы опять отправились к проклятому «Белому дому» прикрывать передвижение оставшихся, сильно поредевших, батальонов 276 полка. Не помню толком, как мы умудрились во второй раз прорваться к самой площади, бросая гранаты во все стороны и стреляя на бегу, но мы добрались. Патронов в магазинах автоматов осталось буквально по два-три… а гранат не было вовсе.
Уличный бой всегда являет собой малопредсказуемые ситуации, когда нужно стрелять, наступать, отступать и вообще выполнять множество иных военных дел. Боезапас уходит в считанные минуты. Особенно если стрелять так, как начальник разведки нашего полка, высунет автомат над укрытием и шмаляет куда придется. Где свои, где чужие — его мало беспокоит — главное, шуму больше. Как говорят в определенных кругах: я, его фотографию топтал! Eсли боишься, так сиди себе в камышах и не переводи патроны.
Противник стреляет прицельно, выборочно, снайперы работают не за страх, а за деньги -едва сунешься в какой угол — в тебя летит с двух-трех направлений. Добро бы орехи летели! Мать его так!
— Ребята, — говорю своим, -держитесь пока… я сейчас на БТРе проскочу и патронов подвезу! В штабе должны быть!
-Давай, Майонез, давай, Саня! Попробуем продержаться!
Завели мы БТР и поскакали по кирпичам и железобетону, как кенгуру, уповая лишь на то, что по пути вроде бы нет гранатометчиков противника. Добрались к своему штабу в разбитых домах. Суюсь в штаб — часовой! Сдай, говорит, личное оружие. Ну, отдал я автомат водителю, он на улице остался, — сам в дом. Сидит длинный и худой капитан, начштаба по прозвищу «Дон Кихот», как всегда, в подпитии изрядном, за ним еще какие-то офицеры. Говорю, так мол и так, боеприпас нужен, ребята еле держатся… по паре патронов осталось… гранат нет… Огонь плотный из подземелий, потери несем…
Дон Кихот уставился мутными глазами:
— Да? У вас должен быть!
— Так вышел весь! Сколько можно повторять! Дайте патронов!
— А нет у нас…
— Как нет! Где начальник вооружения?! Патронов давайте! Там ребята под огнем!!
— Хм… попрошайка… Ну, иди, собирай, где найдешь… Нет у нас ничего!
— Как нет! Да я тебя, гада, сейчас шлепну, сволочь! Там ребята гибнут!
Жаль, что автомата с собой не было — расстрелял бы эту тварь без сожаления. Заплакал даже с досады и выскочил на улицу. Стоит мой водитель с моим АКСом.
— Дай, — говорю, — сюда! Сейчас эту … в расход пущу!..
Тот автомат не дает:
— Под трибунал захотел? Вот когда в бой пойдет — тогда…
Бегаю взад-вперед, не знаю, что предпринять, — вижу, вдалеке какие-то вояки суетятся. Ага! Соседи! Бегом туда. Точно. Сидят крупные чины. Объясняю, как и что, а слезы так и текут. Они смотрят, сочувствуют:
— Ты… на чем?
— А вон моя БМП!
— Давай сюда! Сейчас все будет!
Набили в машину патронов, ручных гранат, гранатометов… Я даже фамилии тех офицеров забыл спросить — улетел в секунды… И вовремя. Почти весь мой взвод лег у этой площади. Ну мы тогда и постреляли! Автоматы плеваться пулями начали -стволы раскалились… Швыряем гранаты и стреляем… швыряем и стреляем… Ночь наступила, и под ее прикрытием вытащили мы всех — и раненых, и убитых. Много «двухсотого» груза в эту ночь ушло в тыл…
Отошли мы, все, что остались от взвода, — трое и водитель. Только устроились передохнуть — взрыв! Мина! Помню только, лечу куда-то вбок и вверх… Ни закричать, ни выругаться не успел. Аут. Очнулся уже в палатке какой-то, вокруг женщины хлопочут. Вот тебе на! Это мои «крестницы» — те самые, которых из-под огня выводил. Бинты влажные друг другу передают, кровь с лица смывают… рассказывают, что та беременная родила… все хорошо… Да, теперь, надеюсь, ребеночек жить будет… Затем ничего не помню, уснул. Утром нас, раненых и контуженных, погрузили в БМП и отправили в «Северный». Далее был госпиталь во «Владике» -Владикавказе. Но это был не финал военной игры. Мне предстояло выздороветь и вернуться на сугубо мужской разговор с «духами».
(Окончание следует)